Мои поиски прервал сигнал коммуникатора. Я вздрогнула, выронила журнал, неловко повернулась, вызвав лавину бумаги, разлетевшейся по полу.
Я схватилась за прибор, всем сердцем желая увидеть весточку от родителей, но это было оповещение с кураторской базы о введении протокола о чрезвычайных ситуациях. Виктор создал общий чат для учёных, закрепив сообщение о пропаже, и каждый глава лаборатории вносил в список тех, кто может помочь в поисках. Более десятка баз были готовы отправиться тут же по первому требованию. Часть сотрудников была вынуждена остаться на месте, чтобы приглядывать за студентами, но все остальные без возражений предлагали свои кандидатуры и возможную помощь, которую они могли оказать.
Профессор Сильва обратился ко мне в чате:
«Юлия, ты как?»
Я тут же ответила: «Держусь, просматриваю бумаги отца. Спасибо».
В чат тут же насыпалось больше двадцати поддерживающих комментариев.
Оливия, метеоролог с гляциологической станции в горах, написала: «По моим данным, в северной части леса в последние дни наблюдались довольно сильные осадки. Не уверена, связано ли это с исчезновением, но стоит иметь в виду. Те, кто входит в поисковые бригады, подготовьтесь как можно более тщательно, в реках и озёрах заметно поднялся уровень воды».
Джон, специалист-геолог, скинул сообщение: «Я проанализирую спутниковые снимки и данные о составе почвы в предполагаемом районе исчезновения. Возможно, удастся обнаружить какие-то аномалии или следы недавней активности.»
К общей беседе присоединился Виктор: «Рейнджеры прибудут к концу дня. Я вылетаю к Юлии, мы определим маршрут, назначим смены, разобъём карту на квадраты и приступим к поискам. Прошу проверить оборудование и быть готовыми выйти в любой момент. На кураторской базе дежурным остаётся Стив, по всем текущим вопросам обращайтесь к нему».
Среди деловитых комментариев о подготовке к поискам мелькали слова ободрения в мой адрес. «Юлия, мы все с тобой», «Юлия, держись, мы найдем их», «Юлия, ты не одна».
Я чувствовала, как эта волна поддержки согревает меня, не дает окончательно погрузиться в отчаяние. Научное сообщество Цереры было не просто коллегами — за годы, проведенные здесь, многие стали почти семьей. И сейчас эта семья объединилась, чтобы найти двух своих пропавших членов.
Я начала собирать отцовские бумаги в стопку, и снова наткнулась на тот журнал, что уже держала в руках ранее. Отметка на северо-западе леса… Хм… Мне это напомнило, кое о чём.
Я принялась копаться в коммуникаторе и нашла то письмо, что отправила брату вчера. Так, поиск по логам, вот запись спутникового трекера.
Я сравнила две карты. Место из журнала отца было намного западнее той точки, которую передавал трекер, но вполне могло быть целью моих родителей. Журнал лежал почти на самом верху стопки, значит, его открывали и пользовались им недавно, возможно, перед самым выездом. Я заколебалась, что делать, но решила предоставить всю имеющуюся информацию.
Я сделала снимки журнала и выдержку из лога и сбросила их в общий чат.
Глава 5
Ожидая прибытия подмоги, я продолжила разбирать отцовские документы, но не находила ничего, за что ещё можно было зацепиться. В других двух журналах была указана дата предполагаемой экспедиции, и она не совпадала с нынешней совершенно с разницей в несколько месяцев. Остальные документы содержали только заметки и наработки по текущим гипотезам и экспериментам. Я сразу разбирала их по группам, в зависимости от упомянутых задач. Представляю, как папа будет хвататься за голову, увидев, что я сотворила с его бумажками…
В середине дня начала мигать нашивка на комбинезоне, требуя подкрепиться и восполнить уровень жидкости в организме. Я неохотно прервалась. Работа отвлекала меня от тяжёлых мыслей, ходящих в моей голове по кругу, но есть тоже было необходимо. Мне ещё требовались силы на поиски родителей. Не хватало только упасть в обморок от стресса и голода при Викторе. Меня сразу же отстранят от работы в поле!
Моя мигрень снова дала о себе знать, поэтому я не глядя схватила первое, что выдала мне кухонная машина, и взяла бутылку воды.
Мама всегда советовала проводить обед вне места работы, чтобы дать голове проветриться. Она говорила, что перемена места влияет на наши мозги освежающе. Я решила последовать её совету и вышла за пределы купола.
Лето ярко сияла с небес, потому я решила устроиться с подносом в тени большого серебристо-зелёного дерева, от которого пахло мхом и озоном. Это было одно из моих любимых мест. В детстве тут было весело играть с упавшими листьями и круглыми плотными плодами. Я строила крепости из грязи и песка и украшала их этим гербарием.
Покинув утоптанную посадочную площадку, я ступила на мягкую траву.
В моей голове, едва не заставив меня выронить обед, тут же возникли голоса:
— Вот она, дева, что родом из племени древних Титанов,
Гордо ступает она, грозная в дивной красе.
Дрогнет земля под стопой, и жизни людские трепещут,
Словно натянуты струны под пальцами властной руки.
Я вздрогнула и отшатнулась. Это что ещё за ужас? Я всё-таки сошла с ума? Голоса больше не звучали громом, пронизывающим до костей, но слова хора были вполне различимы:
— О, величавая дева, Титанов бессмертное племя!
Жизнь и кончина в деснице могучей твоей.
Головы мы преклоняем пред силой извечной богини,
Пред нескончаемой славой божественной мощи твоей.
Мне хотелось смеяться и плакать одновременно от абсурдности ситуации. В конце концов, я — учёный. Даже если я сошла с ума, я должна знать, стоит мне от этого страдать или я могу этим наслаждаться…
Я сглотнула и спросила вслух:
— Кто это — мы?
Я подождала ответа, конечно же, никто не ответил. Видимо, всё-таки придётся страдать. Как минимум придётся после практики показаться в госпитале в метрополии. Там было очень хорошее оборудование, не чета местному.
И всё-таки это было очень странно. Почему я слышу хор именно в стиле греческих трагедий? Поэзия, конечно, впечатляющая, но я не такая уж большая фанатка этого направления. Какие-то Титаны, какие-то смертные…
Это потому, что я слушала «Одиссея» и теперь мне слышится хор из пьесы? До чего же странно работают наши мозги…
Я всё-таки села на корень и поела. Тёплый свет звезды, резные тени, свежий воздух, наполненный сладкой ванилью позволили немного расслабиться. Слабое дуновение ветерка охладило мою голову и принесло облегчение. Но шум в ушах всё-таки не утихал. Я так и продолжала слышать этот слабый гул, как будто стояла рядом со старинным трансформатором.
Я не могла позволить себе долго отдыхать, потому