Цель была далеко. Все ждали в тишине. Рибеке ради развлечения попыталась проникнуть сквозь Врата собственными глазами, но безуспешно. Другие ее чувства подтвердили, что Ки и Вандиен были на другой стороне, ближе, чем раньше, и спешили к ней. Она попыталась успокоиться от этой мысли и забыть о безмолвствующем волшебнике рядом с ней.
Она пришла на ветру из-за пределов царства ночи, путешествуя от своего чертога к этим Вратам тропами и на существах, которыми могла командовать только Владычица Ветра. Обостренные чувства Рибеке ощутили ее сначала как дуновение ветерка, а затем как гнев, повисший в движущемся воздухе, плохо маскирующий неистовую борьбу.
Чудовище, невидимое для нетренированного глаза, бросило ее на улице. Ее капюшон сбился набок, а черты лица застыли от ненависти. Йолет из Заклинательниц Ветров пришла не по доброй воле. Ее не схватили спящей, пьяной или в безумии горя. Но она пришла. Она пришла благодаря силе призывающего камня, который цеплялся за кожу ее руки и требовал каменным голосом. На негнущихся ногах она двинулась к Вратам. Это было правосудие, сказала себе Рибеке. Отчаянное сопротивление Йолет отняло у нее всю волю, но ничего не дало, и ужас заставил ее замолчать.
- Ты довольна подарком, который своими умениями получила от Лимбретов? - спросила ее Рибеке голосом столь же твердым, как драгоценный камень. - Иди в место, которое ты приготовила для себя
Легким прикосновением к плечу Дреша Рибеке подвинула его к себе. Они стояли, как пара новобрачных на какой-то богохульной церемонии. Она откинула мягкие волосы с глаз Дреша и на этот раз не стала сопротивляться своему порыву. Она прохладно прижалась чешуйчатыми губами к гладкой щеке Дреша в прощальном поцелуе. Она задавалась вопросом, кого, если вообще кого-нибудь, это утешило. Она освободила его голос.
Его серые глаза встретились с ее.
- Пойдем со мной, - его голос был мягким, без примеси какой-либо силы. - В том мире, возможно, мы могли бы стать теми, кем были когда-то.
- Нет мира, в котором мы могли бы быть вместе и жить в мире. Ни один из нас не был создан для этого. Но я желаю тебе всего наилучшего, - она отвернулась от него. - Теперь мы готовы, - сказала она Хранителю.
- Как и мы. Пусть они войдут.
Прикосновение руки Рибеке и подстегивание драгоценного камня привели их в движение. В последний возможный момент ее рука метнулась, чтобы сорвать руну с его плаща. Мгновение он боролся, но сила притяжения Врат уже была на нем, и он медленно вошел.
- По ту сторону ты больше не почувствуешь прикосновения моей воли, - сказала Рибеке, зная, что ее слова не дойдут до Врат.
Она вгляделась в розоватую дымку Врат и напряглась, когда внезапно в поле зрения показалась брурджанка.
Дождь не прекращался. Хотя Лимбреты, возможно, и хотели показать им Врата, они, похоже, не хотели, чтобы их путешествие было коротким или приятным. Они вышли из последнего клочка леса на густо поросший травой луг, и Холлика выругалась на диком брурджийском наречии при виде Врат, которые казались не более чем красной трещиной в ночи. Но по мере того, как они подъезжали к ним, трещина расширилась и приобрела правильные очертания - арочный красный портик, манящий в ночи. Холлика натянула поводья перед ними и дернула за повод, который подвел Сигурда к ее вороному. Вандиен подъехал рядом с Ки. Он взглянул на нее. Ее лицо было непроницаемым, красный свет придавал ему сияние, которое могло бы показаться здоровым, если бы ее лицо не было исхудавшим до костей.
Вандиен уставился на Врата, на Хранителя, похожего и в то же время непохожего на того, которого он одолел, чтобы пройти через них. Он стоял к ним спиной, и Вандиену стало интересно, к кому он обращается. Наконец-то Врата, к которым они так долго стремились, и в его сердце не было радости, потому что пришло время расставания. Он вытащил нож, чтобы разрезать путы на запястьях Ки.
- Оставь это в покое! - прошипела Холлика.
- Ты дала слово, - напомнил ей Вандиен. Он недостаточно знал мимику брурджанцев, чтобы прочитать выражение ее лица.
- Какое слово дается тому, с кем ты не делился горячей кровью? - невозмутимо прошептала Холлика. - Прикуси свой болтливый язык и будь готов делать все в точности, как я скажу, или твоя ромнийская подружка заплатит за тебя.
Ки повернулась к нему, и их глаза встретились. Они умоляли, но губы ее были немы, и он не понял, о чем она его просила. Он склонил голову, отводя от нее взгляд. Хранитель обратил на них свое внимание.
- Мы проходим, - объявила Холлика, прежде чем он успел заговорить.
- Да. Да, - согласился Хранитель. - Ты и этот человек. Все было подготовлено, все уравновесится. Будьте готовы выступить вперед, когда я подам сигнал. - Его глаза скользнули по Ки с небрежным интересом. - Вы также можете взять животное, на котором она ездит верхом. Моим хозяевам оно ни к чему.
- Нам тоже, - заявила Холлика. Петля веревки выпала из ее руки на влажную землю. У Вандиена перехватило дыхание. Ки сидела неподвижно, как камень.
- Тогда входите сейчас, - приказал им Хранитель и повернул свою незрячую голову в другую сторону. - Как и мы, - ответил он на какой-то неслышимый комментарий. - Пусть они войдут.
Холлика крикнула на брурджанском своему коню, и Черный рванулся вперед, как ужаленный. Веревочная петля, так демонстративно сброшенная, дернулась, и Вандиен увидел, что свободный конец ее привязан к луке седла Холлики. Сигурд закричал от грубого рывка, но все равно рванулся вперед. Сигмунд мог игнорировать яростные удары Вандиена, но не своего товарища по команде, идущего без него. Он тоже устремился к Вратам. Они встретили их, как прилив. Вандиен задыхался под их напором. Лошади барахтались, как загнанный в трясину скот. Черный был в ярости, на его удилах розовела пена, разъяренные копыта выискивали цели. Густая атмосфера затормаживала его, превращая смертельные удары в барахтанье. Смутно Вандиен осознал, что Заклинательница Ветров упала перед ним и, перекатившись, начала медленно ползти к Вратам со стороны Лимбрета. Ее лицо было искажено отчаянием, и у него было полминуты, чтобы задаться вопросом,