Чесс кивнул, но его маленький рот был приоткрыт от неуверенности.
- Хорошо. - Йолет не особо вежливо подтолкнула его к дверным косякам гостиницы. Бросив взгляд вверх и вниз по улице, она поспешила своей дорогой. Ее губы снова были плотно сжаты на лице.
- Я теряю терпение. - холодно проговорила Рибеке. - Разве Йолет и остальные не знали, в какой час назначена эта встреча?
Рибеке неподвижно стояла на черном каменном полу зала Высшего Совета. Она отказывалась ходить или даже переступать с ноги на ногу. Если Высший Совет хотел быть настолько невежливым, чтобы отказать ей в кресле, она не позволит им наслаждаться ее дискомфортом.
Пять из девяти Повелительниц Ветров Высшего Совета ответили ей взглядом. Их глаза были бесстрастны. Они могли бы быть статуями в темно-синих одеждах, сидящими на белых стульях. Тускло-белый стол Верховного Совета имел форму полукруга. Рибеке стояла в центре внимания всех присутствующих, окруженная каменными взглядами. Она медленно повернула голову, по очереди встречаясь с каждой парой глаз.
- Когда прибудут остальные? - снова спросила она.
Шила пожала плечами. Ее место было справа от центрального кресла, которое пустовало.
- Как мы можем сказать? Ты никак не предупредила нас о том, что хотела поговорить. Твои действия достаточно необычны, не говоря уже о выбранном тобой часе. Рассвет еще даже не согрел поля. Кроме того, Высший Совет привык призывать Заклинательниц Ветров, к которым они желают обратиться. Не наоборот. В последнее время любые вызовы, которые мы тебе отправляли, игнорировались. Ты сделаешь вид, что удивлена тем, что другие отвечают тебе грубостью? - Шила деликатно шмыгнула своим узким носиком.
Рибеке не дрогнула. Она молча встретила слова Шилы, глядя на нее сверху вниз. Лица Повелительниц Ветра были бесстрастны, но Рибеке чувствовала их беспокойство, как легкий холодный ветерок. Им не нравилось смотреть на нее. Она была Заклинательницей Ветров больше, чем кто-либо из них. Она оставила свой человеческий облик, как сброшенную одежду. В ней почти воплотился облик древней расы, а также их легендарные силы. Она уже обладала тем, к чему они все еще стремились. Но это не придавало ей красоты в их глазах.
Ее синий капюшон был надвинут на лоб. Бело-голубые глаза стали плоскими. Припухлость в центре лица напоминала о некогда патрицианском носе. Ее рот был безгубым, уголки его почти касались челюстей. Гибкие движения ее рук в свободных рукавах наводили на мысль, что структура ее локтей и запястий изменилась. Высший Совет мог бы простить изменения ее физического облика. Но они не могли простить той силы, которая звучала в ее голосе, когда она произносила малейшее слово. Рибеке позаботилась о том, чтобы они не забыли об этом.
Она позволила тишине вибрировать.
- Йолет, - сказала она наконец, - несомненно, получила бы удовольствие, отказавшись встретиться со мной. Но Кери, Кадра и Дорин; им хоть сообщили о моей просьбе?
Шила напряглась.
- Не дело Повелительницы Ветра задавать вопросы Высшему Совету. Мы также не обязаны отчитываться перед тобой о нашем местонахождении. Ты хотела поговорить с нами. У нас есть кворум. Говори.
- Я буду говорить, но не потому, что ты так приказала. Я буду говорить, потому что у меня нет времени на твои мелкие интриги. У меня есть другие дела. И все же я хорошо знаю, что если я не заговорю сейчас, ты позже будешь ссылаться на незнание и выставишь меня неразумной. Поэтому сейчас я буду говорить быстро, а ты слушай. Слушай и запоминай.
Рибеке медленно обвела взглядом полукруг враждебных лиц.
- По крайней мере, мне не нужно удивляться, что я привлекла ваше внимание, - невесело сказала она. Она резко подняла правую руку и получила извращенное удовольствие от того, как вздрогнули два ближайших к ней члена Совета. - Ветер донес до меня слухи. Не думайте, что я шучу или преувеличиваю, когда говорю, что ветер приносит мне новости…
- Выдающиеся способности никогда не являются оправданием для злоупотребления властью! - сердито вмешалась Шила.
- Тишина! - голос Рибеке был мягким, но его мощь потрясла комнату. Шила побледнела, как будто ей не хватало воздуха. - Невежество никогда не оправдывает грубость. Как я уже говорила, ветер донес до меня слухи. Есть возница из Ромни по имени Ки. Вы все знаете, что она живет и путешествует в моей тени. Это не моя защита и не мое потворство. Моя тень. Я могу упрекать ее или игнорировать. Вас предупредили оставить ее в покое. Но слухи ветра гласят, что вы планируете причинить ей зло. Кто-нибудь из вас будет это отрицать?
Шила набрала в грудь воздуха, но не могла вымолвить ни слова. Стройная Повелительница Ветров, одна из самых молодых на дальнем краю стола, беспокойно заерзала. Рибеке посмотрела на нее. Лайла была самым новым членом Совета, с лицом юной человеческой девушки, покрытым легкой чешуей. Ее губы все еще были полными и розовыми от человеческого румянца.
- Я буду говорить за нас, - робко рискнула она. - Если только не найдется другая, которая почувствует, что может говорить лучше. - Она оглядела стол, но ни одна другая Повелительница Ветров не пошевелилась и не произнесла ни слова. Шила уставилась на белую поверхность стола.
- Тогда, пожалуйста, говори, - вежливо пригласила ее Рибеке. Ее тон стал заметно терпимее, когда она посмотрела на юную Заклинательницу Ветров. Лайла глубоко вздохнула; ее взгляд метнулся к Шиле, а затем снова к Рибеке.
- Перед нами поставлен вопрос о Ки Ромни. Шила говорила об этом на последнем заседании Совета. Мы знаем, что Ки был твоей..? - Лайла запнулась, подыскивая слово для того, что она хотела выразить: - слугой, участвующей в возвращении единственной Реликвии Заклинательниц Ветров. Мы предполагаем, что ты чувствуешь себя в некотором долгу перед ней за то, что она помогла тебе вернуть столь важное сокровище. - Лайла с каждым словом становилась все более уверенной в себе. - Но, возможно, ты не рассмотрела другую сторону медали. С помощью волшебника Дреша она смогла пробиться в наши залы. Она участвовала в убийстве Гриелии, Заклинательницы Ветров, очень почитаемой среди нас, если не любимой тобой. - Гладкие брови Рибеке нахмурились, а голос Лайлы слегка дрогнул, когда она поспешно продолжила. - И говорят, что она помогла тебе вернуть реликвию не для того, чтобы угодить нам, а назло жителям деревни, которые не захотели