«Не стоит применять ЭТО против обычного человека», — подумал Ллойд, глядя на Ньюмана с лёгкой усмешкой. — «Но, похоже, у меня просто нет выбора».
Ксавьер и Ллойд тут же поняли: рыцарь начал накачиваться маной, как напыщенный индюк слабительным перед парадом. Да, это то самое «сердце из маны». Воздух вокруг Ньюмана загустел, и даже земля под его ногами слегка затрещала, не выдерживая давления энергии. Когда он закончил, его глаза вспыхнули ярким светом, а голос прозвучал с ледяной уверенностью: — Теперь-то всё серьёзно, гадёныш.
С этими словами он ринулся в атаку. Его меч, окутанный маной, оставлял за собой светящийся след, словно комета, или как путь пьяницы к дому на рассвете. Ксавьер, наблюдая за этим, сжал кулаки. Он понимал: тому, кто десять лет не имел никаких талантов, даже самых обычных, потребовалось бы не менее пяти лет, чтобы освоить «сердце маны». Юному господину не удастся заблокировать такую атаку.
Ньюман уже праздновал победу. — Ну что за идиот такой? — усмехнулся он, глядя на Ллойда, который стоял, казалось бы, беззащитный. — Удар уж точно разрубит его поганую лопату и пробьёт череп.
Родители Ллойда застыли в оцепенении, боясь за сына. Баронесса Марабелла сжала руки в молитве, а барон Аркос не мог отвести взгляда от происходящего, его лицо выражало смесь ужаса и надежды.
Но главный герой не собирался проигрывать так легко. Мало того, что он смог заблокировать удар из «сердца маны», так ещё и старый пердун-рыцарь вдруг почувствовал, как вся его сила будто утекает, словно деньги после свидания с девушкой, у которой «всё сложно».
— А это ещё один свежий навык, что приготовил для Ньюмана главный герой, — прошептал Ллойд себе под нос, но в голосе чувствовалась непоколебимая уверенность. — Владение маной, которое сделало Ксавьера сильнейшим человеком в романе. Техника «Ядро Арана».
Да, только что его ману выпили. Но стоит ли говорить больше? Мощный удар лопатой прямо в рыло говорит куда громче любых высказываний. Лопата со свистом рассекла воздух, и Ньюман даже не успел среагировать. Сначала Ллойд выбил ему зуб, а потом долбанул по затылку так, что глаза у рыцаря чуть не вылезли на орбиту, как у игрушечного медвежонка, которого слишком сильно сжали.
Трибуны обомлели. На мгновение от шока никто не ожидал подобного исхода. Тишина повисла над площадью, словно все разом забыли, как дышать. Неужели юный господин Ллойд победил? Бред какой-то! Как такое возможно?
— Итак, объявляется, что Ллойд Фронтера одержал победу в дуэли! — громко заявил кто-то из толпы.
Ньюман не мог поверить в то, что только что произошло. Как мастер меча, старший рыцарь, мог проиграть этому… этому выскочке? А главный герой, стоя над поверженным противником, скорчил рожу, которая могла бы заставить испугаться даже голодную гиену, и спросил: — Ну как, слыхал? Победа в дуэли за мной, так сказать.
Ньюмана отметелили. А значит, пришло долгожданное время наказания. Барон Аркос не понимал, что его сын делает. Дуэль же уже окончена. Но парень всё не унимался, пока его не оттащили солдаты.
— Он что, с ума сошёл? — возмутился кто-то из толпы.
— Ой, да всё, всё ладно, пусть отпустят его, — махнул рукой Ллойд, словно отмахиваясь от назойливой мухи, его лицо приняло выражение святой невинности, будто это не он только что пытался превратить рыцаря в отбивную. — Всё нормально, нормально. Только напоследок ещё разок вмажу упырю!
Он опять рубанул пару раз, чтобы уж наверняка. Рыцарь лежал в конвульсиях, подёргиваясь, как будто его били током, или как танцор, у которого внезапно начался приступ эпилепсии.
Ксавьер, наблюдая за этим цирком, задумался. Если присмотреться, Ллойд бил Ньюмана так, чтобы не слишком изранить, но при этом оставить рыцарю «на память» пару синяков, ссадин и, возможно, пару зубов в кармане. И это спокойное выражение лица… Такое чувство, будто он заранее знал, что будет дальше. Будто он уже знал всё ещё за 15 дней до дуэли.
Когда Ллойд попросил Ксавьера обучить его араханской технике разума, тот удивился: — Что это за реакция такая? Он же не просит научить его воровать. Это особая техника, помимо усвоения маны из окружения, она насыщает пользователя маной соперника при должном умении.
Рыцарь не понимал: разве он не держал эту технику всегда в тайне? Она ведь всё ещё даже не завершена. Но Ллойд с полной уверенностью сказал: — Мечник просто во сне говорил о ней, так-то.
Главный герой запомнил: пусть Ксавьер поверит ему. Это чистая правда. И только. Сначала рыцарь хотел отказать юному господину: — Техника ещё не завершена.
Но Ллойд, не моргнув глазом, спросил: — А если я сумею завершить её, тогда ты научишь меня?
Что за самоуверенный вид? Ксавьер, конечно, сначала не поверил. Но Ллойд уже начал говорить, словно читал лекцию: — Быть может, «сердце маны» арахангает ману не само по себе. Если представить, что кулак — это сердце, а левая рука — мана, то результат будет «бум» и отскок. Похоже, с точки зрения сердца, внешняя мана — это нечто чужеродное. Так что, если поменять источник маны, которую ты поглощаешь извне, она не будет смешиваться с сердцем маны. Стоит дать ей собираться отдельно, свернуть её и применять. Это как вспомогательный двигатель возле основного. Они одно целое, но в то же время работают по отдельности. Разве не здорово?
Ксавьер задумался, его брови поползли вверх, как сосиски на сковородке. — Ну… это может быть возможно. Но как господин до этого додумался?
— А да я так просто предположил, честно-честно, правда, — ответил Ллойд с улыбкой, которая явно скрывала что-то большее, состроив физиономию невинного младенца, поедающего сахарную вату. — Пусть верит мне.
Как бы там ни было, именно так Ксавьер смог завершить араханскую технику разума, которая долгое время беспокоила его со времён первой попытки. Число контуров, которые удавалось создать, возросло до трёх. Если тренироваться ещё, можно дойти до четырёх, а то и до пяти контуров. Кстати, про пять… Именно настолько возросло мнение Ксавьера о Ллойде. И тот, в свою очередь, хотел обучить его «сердцу маны». Но зачем ему это? Ллойду такое не нужно. Ему нужно лишь поглощение, и мана вокруг тоже ни к чему. Только та, которой он может коснуться.
Зная о новых