Тут уж и Василиса бы Найдена не удержала, да она и не собиралась.
– Что же ты не рада встрече, женушка? – рассмеялся хрипло череп. – Что побледнела, доченька? Не вы ли меня на смерть отправили, не вы ли радовались, когда сгинул?
– Выкинь! – взвизгнула Власта, забиваясь в угол к печи. – Глупые шутки! Выкинь немедля за ворота! Ты что притащила?!
– Огонь, – Василиса улыбнулась шире, и в этом хищном оскале блеснули зубы. Клацнул челюстью Найден, глазницы которого разгорались все сильнее. – За чем посылали, то и принесла, сестрица. Навий огонь.
Глава 22
Милица прыгнула вперед так резко, что Василиса едва успела задрать руки с зажатым в них черепом. Одно мгновение, один удар сердца – и уголек бы оказался в ее пальцах.
И снова мачеха клацнула челюстями, словно зверь какой, а по щекам градом полились злые слезы. Мысли в голове Василисы точно пчелиный рой, и поди ухвати хоть одну. Она только и решила, что Кощей бы в собак превратил, да вот сама собак куда больше любила.
– Твари холодные и злобные, – прошептала Василиса, чувствуя, как шевелится за пазухой куколка. – Слезы лживые, шкуры толстые. Ждите, согрею я вас сейчас, мало не покажется!
И тотчас с легким хлопком, словно ладонью кто по ставне оконной шлепнул, обратились Милица и Власта диковинными животными, нигде Василисой не виданными. Сами большие и неповоротливые, пасть ровно как у Змея Горыныча, хвост драконий, а тело широкое да приземистое, на коротких, точно обрубленных, лапах. И только глаза остались прежними – злыми и залитыми слезами.
Бросились обе зверюги к Василисе, челюстями огромными клацая, того гляди зубами кривыми ноги придавят.
Не успели. Из глазниц Найдена ударил ослепительно белый свет, сменившийся жарким синим огнем, что охватил всю избу, только Василису одну и не тронул.
Взлетел огонь до самой крыши, лизал печь, забирался на полати, сползал в подпол. В этом огне горели две холоднокровные твари, разом позабывшие про Василису. Они и сбежать за дверь вздумали, но навий огонь коварен: только коснулся – и пожирает без остатка. Василиса и глазом моргнуть не успела, а от мачехи и Власты осталось лишь по горсточке пепла. А стоило Василисе рукой махнуть, как Марья Моревна учила, и огонь затих. Ничего в доме не было больше тронуто, даже копоти не осталось.
Найден притушил глаза.
Они оба молчали. Василиса не могла произнести ни слова. С плеч словно свалилась огромная гора, что придавливала ее к земле, и эта же гора мешала открыться источнику слез. И заговорить Василиса боялась первой, а ну как расплачется? И Найден молчал. Василиса боялась, что он еще не понял, что сам убил жену и дочь, и как он, бедолага, дальше не жить с этим будет?
Вдруг она услышала хриплый смех.
Смеялся череп.
– Таков навий огонь, сжигает только живое, – произнес он хрипло. – Благодарю, что взяла меня с собой, Василиса, отомстила за меня тоже.
– Благодарю, – пересохшими губами ответила и Василиса. Она много что могла еще сказать про легкость, про крылья, про царевича, которому лучше с кобылицей, чем с Белоликой, про матушку и батюшку, но вместо этого лишь повторила: – Благодарю.
И пусть до этого ей в доме было даже холодно, сейчас стало так жарко, что хотелось поскорее выйти во двор. Что Василиса и сделала. Всадник стоял рядом с конем у ворот.
Увидев Василису, он осторожно коснулся своего костяного лица, и череп раскололся на две неравные части. Василиса просто стояла и ждала. Она знала, что увидит, и ничуть не удивилась, когда Кощей бросил оземь осколки черепа, достал корону и водрузил ее на голову. Его бледно-голубые глаза пытливо вглядывались в лишенное красок лицо Василисы, и наконец он негромко то ли сказал, то ли выдохнул:
– Домой?
– Домой, – с облегчением кивнула Василиса и задрала голову к темному беззвездному небу. Она не будет плакать, но и смеяться от радости тоже не станет.
– Про батюшку не спросишь? Не попросишь показать? Дождаться не захочешь? – Кощей смотрел так, словно не верил своему счастью, и Василисе пришлось оторваться от темного неба. Она оглянулась на пустой дом, потом посмотрела на череп в своих руках.
– Я сама ему весточку передам, – усмехнулась она своей мысли. – И подарок оставлю.
Василиса погладила череп.
– Ну что, Найден, останешься с моим батюшкой? Приглядишь, чтобы он больше с ведьмами не связывался – ни с настоящими, ни с поддельными. И огонь ему сохранишь. Только обычный, не навий.
– О! – Найден снова вспыхнул было потухшими глазами. – С купцом я свет повидаю, поговорить будет с кем, а уж ведьм я ни одной не подпущу, хватит с него! Найду ему женщину работящую да веселую, и чтоб костей не боялась! Оставляй, Василиса! Под приглядом будет, головой клянусь!
И Василиса рассмеялась легко-легко, словно вот-вот взлетит даже без крыльев.
– Ну-ну, – Кощей кашлянул. – Ночь на дворе. А ну как соседи повылезают. Потом батюшка твой пересудов не оберется.
Василиса поспешила в дом, где и оставила Найдена. Крепко-накрепко заставила запомнить, что передать батюшке, да так, чтобы у говорливого черепа от зубов отскакивало, и наконец покинула отчий дом. На этот раз по своей воле и навсегда.
За воротами ее ждал Кощей. Он так и стоял рядом со своим конем, и Василиса затаила дыхание. Став колдуньей, она научилась одним махом взлетать в седло, никакое платье не помеха. Но что, если Кощею это неведомо? Нет-нет, он видел, как она ездит. Но что, если ему до этого нет никакого дела?
Василиса подошла к своему коньку и остановилась. Оглянуться на Кощея или…
Такие родные руки накрыли ее талию, потом скользнули по бедрам, и вот уже ладонь навьего царя у ее босой ноги. Василиса несмело поставила ногу и буквально взвилась в воздух, поддерживаемая Кощеем. Пусть сама она сумела бы быстрее, но теперь надеялась, что так будет всегда. И она сожжет весь мир, который будет против.
– А ты кровожадная, – будто подслушал ее мысли Кощей и поцеловал раскрытую ладонь. – Глаза огнем горят, словно уже кого-то навьим сжигаешь!
Ох, навий огонь… Василиса вздрогнула, но тотчас улыбнулась. Нет, не станет она по этим злобным тварям слезы лить, вот ни капельки!
– Милица и Власта напоследок в каких-то странных тварей превратились, – вспомнила она. – Как большие ящерицы или придавленные горой мелкие драконы. Лапы вот такие, хвост…
Кощей слушал внимательно, про колдовство ему дюже интересно было, а потом даже рот прикрыл рукой, словно боялся упустить улыбку.
– Это как