— Единственный способ сюда попасть — это прыгнуть в реку, — ответил Вверхтормаш. — Но это будет опасно, и никто из нас даже не пытался так поступить.
— Я готова встретиться с любой опасностью, — заявила герцогиня, — потому что иначе буду вынуждена провести всю жизнь здесь, среди людей, чьё поведение совершенно противоположно моему. И если ты будешь настолько любезен, что отведёшь меня к реке, я немедленно попробую вернуться домой.
Все доброжелательно одобрили её просьбу и проводили Бутербродию до того места, где бурлящая река поднималась вверх. Герцогиня заметила, что вода действительно течёт вверх, хотя прекрасно знала, что упала она в Большую Дыру вниз. Впрочем, в этой поразительной стране всё было вверх тормашками.
Девушка отыскала свою лодочку, которую вынесло на берег, и, оттащив её на место, откуда она могла столкнуть её в реку, повернулась на прощание к поразительным обитателям Антиподии.
— Я рад видеть, как ты уходишь, — молча сказал Вверхтормаш, — потому что ты мне нравишься. Но ты очень странная, и, наверное, сама знаешь, что для тебя лучше. Вот тебе вёсла для лодки — я заметил, что их не было, а когда ты попадёшь в свою страну, они тебе могут понадобиться.
Бутербродия радостно приняла вёсла и установила их в уключины. Затем жители Антиподии поцеловали её на прощание левыми ушами и прощально помахали ногами, а герцогиня села в лодку и столкнула её в реку.
И почти сразу оказалась в таком ревущем водовороте пены и бурлящего лимонада, что почти ничего не смогла видеть или слышать. Ловя ртом воздух, девушка крепко вцепилась в борта лодки, и через несколько минут всё закончилось, а лодка выпрыгнула из Большой Дыры в долину Мо. Бутербродия сразу же схватилась за вёсла и гребла изо всех сил до тех пор, пока опасность снова упасть в Дыру не миновала. Вскоре она пересекла стремнину и спокойно направилась вверх по течению к своему дому.
Конечно же, герцогиня была очень рада оказаться среди людей, ведущих себя естественно, а не в абсурдной манере её новых друзей из Антиподии. И она твёрдо решила, что, когда снова будет кататься на лодке по реке, станет держаться на безопасном расстоянии от Большой Дыры, ибо поняла, что ещё один визит к Вверхтормашу и его соплеменникам станет для её нервов слишком большим испытанием.
Сюрприз 11-й. Принц Хитродум и великан
Так случилось, что однажды утром король Мо не пребывал в своём обычном хорошем настроении. И на это, разумеется, имелась веская причина.
В дальнем углу его сада росло дерево, которое обычно приносило обильный урожай крекеров в форме животных. И хотя короля и его придворных, избалованных щедрыми плодами долины Мо, не очень-то волновали эти крекеры, юным обитателям долины они очень нравились, и они даже вопили от восторга, когда король делил между ними урожай с этого дерева.
За несколько дней до этого король осмотрел дерево и увидел, что крекеры ещё не совсем созрели. Тогда он ушёл и совсем про них забыл. А за эти несколько дней крекеры созрели и приобрели восхитительную светло-коричневую корочку. Формы их округлились, и они усеивали ветви густо, как горошины в стручке. Так они и висели на черенках, раскачиваясь на лёгком ветерке и дожидаясь, пока кто-нибудь придёт и соберёт их. Но к дереву никто не подходил, и животные стали волноваться и нервничать.
— Интересно, когда же нас сорвут? — осведомился крекер-гиппопотам, зевнув.
— Ах, тебе интересно? — язвительно ответил висящий рядом верблюд. — Ты что, в самом деле ожидаешь, что кто-нибудь захочет сорвать тебя, с такой толстой шкурой и неуклюжими ногами? Да об тебя дети зубы сломают, как только укусят.
— Что?! — завопил разгневанный гиппопотам. — Да как ты смеешь оскорблять меня, горбатое вьючное животное!
— Хватит, хватит! — прервал их волк, висящий прямо над ними. — Какой смысл ссориться, если нас всё равно скоро съедят?
Но верблюд никак не мог угомониться.
— Тупоголовое животное! — крикнул он гиппопотаму.
— Горбатый идиот! — не остался в долгу гиппопотам.
Тут верблюд раскачался на ветке и ударил гиппопотама, сбросив его с дерева. Почва внизу была шоколадная, мягкая и липкая, потому что ещё не успела высохнуть после недавнего дождя. Поэтому упавший гиппопотам наполовину в неё погрузился, а его чудесная коричневая корочка оказалась заляпанной шоколадом.
Столь мстительный поступок верблюда разгневал остальных животных. Полностью выросший козёл раскачался и сбросил верблюда. Упав, тот сломал себе горб. Затем лев сбил козла, слон сбил кота, и вскоре на всём дереве началась яростная драка. Животные принялись так отчаянно сражаться, что очень скоро все крекеры свалились с дерева. Многие при падении сломались, а остальные глубоко погрузились в шоколадную грязь.
Так что, когда король, вспомнив про это дерево, пришёл и увидел это печальное зрелище, оно испортило его обычное хорошее настроение, и он искренне пожалел, что не собрал непоседливые крекеры до того, как они начали между собой драться.
Пока он стоял, горестно об этом размышляя, к нему подошёл принц Хитродум и попросил разрешения отправиться в путешествие.
— И куда ты хочешь направиться? — спросил король.
— Я устал от этой прекрасной долины, — ответил Хитродум, — а на велосипедном дереве возле Кристального озера сейчас висит множество спелых велосипедов. Вот я и подумал, что хорошо бы сорвать новенький велосипед и отправиться в соседнюю долину в поисках приключений.
Тут следует заметить, что этот принц был младшим сыном короля, и довольно избалованным, какими часто бывают младшие сыновья.
— В соседней долине, сын мой, живёт великан Хартилаф. И если ты с ним повстречаешься, он может сотворить с тобой что-нибудь нехорошее.
— О, я не боюсь Хартилафа, — смело заявил Хитродум. — Если он не будет со мной любезен, то я всегда смогу уехать от него на велосипеде.
— Даже не знаю, что тебе и ответить, — произнёс король. — Возможно, в соседней долине и есть велосипедные деревья, как в нашей. Но всегда опасно и глупо покидать эту долину, где есть всё, что только можно пожелать. Вместо того, чтобы бегать в поисках приключений, ты бы лучше остался дома и помог матери собрать урожай запонок и галстуков.
— Это же работа, — угрюмо буркнул принц, — а я терпеть не могу работу.
— Но кто-то же должен собирать запонки, —