Стая голубей же приближалась, притягивая к себе взгляды бдящих гвардейцев. Случайных смертных в этой колонне нет. Каждый является крайне важной фигурой, всякому уготовлена особая роль, в бесконечных гамбитах захлебнуться десятки тысяч, а последствия затронут сотни тысяч, может даже миллионы. Но никого силой Ланс не тащил за собой, даже не прибегал к обману или к недоговоркам. Есть возможности, есть риски. Нравится соотношение? Добро пожаловать в Эдем, где скоро обрушатся горы.
— Гильдии стоило убить меня, когда была возможность, — захлопнув дневник произнёс вслух аристократ, пока влетевшая в карету стая голубей мимикрировала в прекраснейшую девушку с удивительно женственным, но в то же время слегка миловидным лицом, которое за одно мгновение способно притянуть к себе любой взгляд благодаря таинственному шарму. Даже внутри кареты её волосы будто слегка развивались на ветру, светлые локоны, источающие мягкое сияние и удивительно добрые глаза, как у Сестры Милосердия из храма Ароса. На душе от её присутствия сразу становится спокойно, но не нужно обманываться внешним видом, ведь далеко немногие могут пользоваться расположением племянницы Айрада и первой гофмейстерины великого рода, несущего в себе частичку самого Этия. Бессчётное число смертных одним движением перьевой ручки предавались вечному забвению, после чего медленно затухали, хотя, видит Творец, это ещё не самая худшая участь, которая может ждать глупцом посмевших навлечь на себя гнев семьи со звучавшей ещё в первые времена фамилией.
— Но они этого не сделали, посчитав что тебе хватит благоразумия не устраивать бойню, — в ответ резонно заметила Милария Этианелис, дражайшая суженная, брак по расчёту с которой укрепил бы две великие семьи и возможно после этого род Торвандори уже никогда бы не упал даже под пагубным влиянием беспощадного времени.
— Тогда я не собирался так поступать, но обстоятельства слишком быстро меняются. Если бы я изначально знал всю правду… возможно остался бы лежать в канаве.
— Как много ты знаешь? — поинтересовалась, несомненно, красива женщина, однако главным её достоинством являлся всё же характер, укрощающий внешность бесценным венцом, в который опытом и трудом оказались вплетены сдержанность, целеустремлённость, здравое любопытство и располагающая к себе всех харизма.
— Достаточно, чтобы не бояться поставить на кон всё. А ты? Семья Этианелис крайне влиятельна и наверняка знает если всё, то очень многое. Ходят слухи, что к вам за советом приходят как епископы, так и первый смертный Эдема.
— Даже если бы знала всё, то никогда бы об этом не рассказала. Архиепископ если же и общается с моей семьёй, то скорее с дядей Айрадом, но точно не со мной.
— В свою очередь и Гильдия, и духовенство, и высшая аристократия знает цену слова семьи Этианелис, поэтому и доверяет куда больше, закрывая глаза на многие формальности.
— Верно, — ответила Милария и грустно перевела взгляд в окно. — Тебя уже ждут.
— Число ожидающих больше предварительных оценок?
— Намного больше… четверть Эдема против тебя. Ещё столько же сомневаются и будут лишь ждать. Половина не вмешивается.
— Четверть Эдема… даже отца встречали с меньшим радушием. Хотя в этом нет моей личной заслуги. От отца у меня только имя, от которого я ещё и отказался. Семья Ле Нобель и Халсу’Алуби внесли основной вклад, позвав за собой армады. Если же говорить о моих успехах… они слишком скромны, что даже лишний раз упоминать не хочется.
— Ещё не поздно развернуться…
— Я договорился с архиепископом, — подобно грому раздались слова и стали причиной понимающей тишины.
Ни слова более не промолвила Милария. Ведь ничто и ничего уже не изменит, это просто невозможно, когда договор заключён с сильнейшим смертным Эдема. Можно, конечно, взбунтоваться, нарушить условия и вопреки всему выкинуть нечто ужасно глупое. За это придётся ответить, скорее всего жизнью, но куда страшнее кое-что другое. Потому что архиепископ, глава Гильдии, их ближайшие помощники и некоторые личности из числа высшей аристократии… они смертные совершенно другого уровня, их опыт исчисляется тысячелетиями, в лучшем случае просто десятком веков. И каждое твое действие уже предсказано их планами, ко всему они приготовились, их не застанешь врасплох.
Большая игра, где всё предсказано лучшими стратегами, против неё смысла идти просто нет. Всё будет так как они задумали. А если ты заключаешь какой-то договор с ними, то ты автоматически становишься их куклой, к которой уже подцепили все возможные нити. И Лансемалион Бальмуар это прекрасно понимал, видел всё со стороны и знал за какие нити его будут дёргать, знал какие реакции от него же последуют. Оставалось лишь смириться, ведь что-то поменять можно было раньше, а сейчас уже поздно.
— Почти доехали, — тихо произнесла Милария. — Жаль, что всё так обернулось. Если будет возможность, то не убивай мою мать. В отличии от многих, она этого точно не заслужила. Удачи.
И тут же гофмейстерина главы рода Этианелис снова превратилась в белых голубей, что в миг выпорхнули из кареты и устремились к небесам. Всё что могла сделать — сопроводить давнего друга и ненадолго отсрочить неизбежное. Но чем дольше она находилась в карете, тем сильнее подставляла собственный род. Впрочем, несколько минут спокойствия уже многого стоят.
Одно мгновение и уже гремят взрывы, завязался нешуточный бой и пневматические машины загремели подающимися болтами. Прямо в небе взрывались вакуумные снаряды, рядом с ними свистели осколки, и кислота расплавляла перепонки с бронёй воинов неба. Но колонна продолжала двигаться и ни одна атака не достигла главной кареты. В свою очередь Ланс не смел вмешиваться, сохраняя спокойствие и безразличие в душе. Эдем должен видеть, что новый гость верит в своих подчинённых, которым под силу справиться самостоятельно. Нельзя показывать слабость ни в одном из своих действий и бездействий.
— Заряжайте шоковые кристаллы, — отдал команду изрядно заматеревший Рудольф Гирардус.
Возраст командира гвардии ещё лишь стремится к концу первого века, совсем юнец можно сказать. Да, так действительно можно сказать, но сказанное станет глупостью, ведь куда важнее наполненность срока, чем его длина. Бывший сержант давно уже покойного рыцаря не просто возмужал или развился в магическом плане, он успел повидать нечто, что способно сломать простого смертного раз и навсегда. А сколько приказов он выполнил, скольких убил, в том числе на первый взгляд невинных… Шестьдесят лет под началом аристократа, последние десятилетия которых прошли в настоящей мясорубке конкурентной борьбы лариосов… смертные в таких условиях за считанные месяцы меняются, а тут десятилетия.