– Спасибо, Джордж, – поблагодарил капитан Джонсон, который, к великому её облегчению, не сказал ни слова про её нежелание поехать с остальными. – А теперь не поставишь ли барьеры для малышей? – попросил он. – Очень уж они хотят ещё попрыгать.
Джордж очень нравилось обучать малышей прыжкам. Они так и пыжились от гордости, преодолев преграду в один фут на своих маленьких пони.
Потом явился Шмыг в сопровождении занятной мелкой дворняжки по имени Лиз. В Лиз было что-то от пуделя, что-то от спаниеля и немножко чего-то ещё – а в целом она напоминала коврик из чёрной курчавой шерсти.
Тимми страшно удивился, увидев эту ходячую подстилку; некоторое время он просто сидел и наблюдал, как Лиз обнюхивает разные предметы, но позже пришёл к заключению, что это всё-таки собака. Тогда он коротко тявкнул, чтобы проверить, как это уморительное существо отреагирует.
Лиз будто и не слышала. Она откопала какую-то косточку, от которой очень интересно пахло. Тимми считал, что все косточки в радиусе как минимум мили принадлежат ему, и только ему. Так что он сразу же подбежал к Лиз и коротко, но угрожающе зарычал.
Лиз тут же смиренно положила косточку перед его носом, а потом села на задние лапки и начала попрошайничать. Тимми уставился на неё в изумлении. Тогда Лиз подняла передние лапы и обошла Тимми вокруг – сперва в одну, а потом в другую сторону.
Тимми явно опешил. Может, эта лохматая подстилка и не собака вовсе?
Лиз увидела, что произвела на Тимми сильное впечатление, и решила показать ещё один трюк, который выучила в цирке.
Она принялась кувыркаться и повизгивать. Тимми попятился в кусты. Нет, это уже слишком! Да что это зверушка вытворяет? Пытается встать на голову?
Лиз кувыркалась очень стремительно и в конце докатилась почти до передних лап Тимми. Он же залез в кусты, насколько это было можно.
Лиз осталась лежать на спине, задрав лапы кверху, свесив язык и пыхтя. Она тихонько, просительно взвизгнула.
Тимми нагнул голову и понюхал её лапы. Хвост его шелохнулся – да, сейчас начнёт вилять! Он понюхал снова. Лиз вскочила на все четыре лапы и заскакала вокруг Тимми – она тявкала, будто бы уговаривая: «Пошли поиграем! Ну давай!»
И тут Тимми бросился на это нелепое создание и сделал вид, что борется с ним. Лиз разразилась восторженными взвизгами и принялась перекатываться с боку на бок. Они прекрасно поиграли, а когда игра закончилась, Тимми плюхнулся на землю в солнечном уголке двора – ему нужно было перевести дыхание, – а Лиз устроилась у него между передними лапами, будто бы они были знакомы всю жизнь!
Когда Джордж и Шмыг вышли из стойла, они с трудом поверили своим глазам!
– Что это там у Тимми между лапами? – удивилась Джордж. – Явно не собака!
– Это Лиз, – пояснил Шмыг. – Она, Джордж, с любой собакой подружится! Ты ведь хитрюга, да, Лиз? Давай, пошла, пошла!
Лиз подскочила и направилась к Тимми, ловко вышагивая на задних лапах.
Джордж рассмеялась:
– Вот ведь умора! Прямо кусок мохнатого половичка!
– Она очень умная, – сообщил Шмыг и погладил Лиз. – Ну, Джордж, как, могу я забрать Стригунка? Отец уехал с другими кибитками, а нашу оставил мне. Так что, в общем, не важно, когда я двинусь, сегодня, завтра или даже послезавтра.
– Точно не сегодня, – ответила Джордж. – Может, завтра. У тебя есть носовой платок, Шмыг? Я в жизни не слышала, чтобы человек столько шмыгал носом!
Шмыг утёр нос рукавом.
– Платка у меня отродясь не было, – поведал он. – Зато есть рукав!
– По-моему, это жутко невоспитанно, – заявила Джордж. – Я тебе подарю свой платок, и изволь им пользоваться. Невозможно всё время вот так вот шмыгать!
– А я и не знал, что шмыгаю, – мрачно заявил Шмыг. – Да и чего в этом такого?
Но Джордж уже убежала в дом, вверх по лестнице. Платок она выбрала побольше, в белую и красную полоску. Как раз то, что надо! Отнесла его Шмыгу. Он удивлённо осмотрел подарок.
– Это шарфик на шею! – догадался он.
– Ничего подобного. Это платок, чтобы нос утирать, – пояснила Джордж. – У тебя есть карман, куда его положить? Вот так. Пользуйся им и не шмыгай, ладно?
– А где остальные? – поинтересовался Шмыг, аккуратно убирая платок в карман, будто стеклянную вещичку.
– Кататься уехали, – коротко пояснила Джордж.
– Они говорили, что приедут посмотреть мою кибитку, – заявил Шмыг. – Обещали!
– Ну, сегодня вряд ли, – огорчила его Джордж. – Они, я думаю, поздно вернутся. А вот я с удовольствием посмотрю. Там ведь никого нет?
У Джордж не было ни малейшего желания встречаться с папашей Шмыга или другими его родичами. Но Шмыг покачал головой:
– Нет, там пусто. Я же тебе сказал – папа уехал. И тётка с бабушкой тоже.
– Что, интересно, вы делаете на пустоши? – поинтересовалась Джордж, шагая следом за Шмыгом через поле и вверх по склону холма к бывшей стоянке табора. Там теперь осталась одна лишь кибитка Шмыга.
– Играем, – ответил Шмыг и особенно громко шмыгнул носом.
Джордж пихнула его в спину:
– Шмыг! Я тебе зачем платок подарила? Не смей так делать! Слушать страшно!
Шмыг тут же воспользовался рукавом, но Джордж, по счастью, этого не заметила. Она подошла к кибитке и глядела на неё во все глаза. Подумала о том, что Шмыг ответил на её вопрос несколько минут назад.
– Ты сказал, вы на пустоши играете. А что там делают твой отец, дядя, дедушка и все остальные мужчины? Мне кажется, там вообще нечего делать, там нет ни одной фермы, чтобы выпрашивать яйца или молоко!
Тут Шмыг захлопнулся, будто устрица. Хотел было шмыгнуть носом, но вовремя остановился. Вместо этого уставился на Джордж, сжав губы в упрямую линию.
Джордж нетерпеливо поглядывала на него.
– Капитан Джонсон сказал, что ваши кибитки уезжают туда каждые три месяца, – сказала она. – Но зачем? Должна же быть какая-то причина!
– Ну, – сказал Шмыг, глядя куда-то в сторону, – мы делаем вешалки, плетём корзины и…
– Да это я знаю! Все цыгане делают вещи на продажу! – оборвала его Джордж. – Но для этого нет нужды уходить на безлюдную пустошь. Этим можно заниматься и в деревне, и сидя в поле рядом с фермой. С какой радости вы забираетесь в такую глушь?
Шмыг не ответил, он склонился над странной кучкой палочек, лежавшей на дороге перед кибиткой. Джордж их тоже увидела и тоже склонилась, позабыв про свои расспросы.
– Ага! Это и есть паттеран? Цыганский знак! Что он означает?
Две палочки, длинная и короткая, образовывали крест. Чуть подальше несколько отдельных палочек лежали прямо, указывая в одном и том же направлении.
– Да, – сказал Шмыг, довольный, что можно сменить тему. – Мы так разговариваем с теми, кто приходит после нас. Видишь этот крест? Этот паттеран говорит, что мы здесь проходили и направились туда, куда указывает длинная палка.
– Понятно, – ответила Джордж. – Совсем просто! А вот эти четыре палочки, которые все смотрят в одну сторону? Они о чём говорят?
– О том, что цыгане были в кибитках, – ответил Шмыг, ненароком шмыгнув носом. – Четыре палочки – четыре кибитки, и все уехали в эту сторону!
– Понятно, – повторила Джордж, решив для себя, что тоже напридумывает разных «паттеранов», чтобы использовать в школе во время прогулок. – А есть ещё какие-нибудь паттераны, Шмыг?
– Целая куча, – ответил мальчик. – Вот, например, уезжая отсюда, я оставлю такой паттеран!
Он сорвал с соседнего дерева большой лист, а потом маленький. Положил их рядом, прижал камушками.
– И что же это означает? – удивилась Джордж.
– Этот паттеран говорит, что мы с моей собакой тоже уехали в кибитке, – сказал Шмыг, подбирая листья. – Вот, допустим, отец вернётся за мной, увидит эти листья и поймёт,