Автократическая альтернатива
Автократия была альтернативой ранней демократии. Поскольку практически в любом обществе невозможно править в одиночку, успешной автократии способствовало создание государственной бюрократии. Вместо того чтобы полагаться на членов общества для предоставления информации и сбора доходов, автократы создавали бюрократию, укомплектованную подчиненными, которых они сами отбирали и сами контролировали. Это в корне отличалось от опоры на совет или собрание, состоящее из членов общества, не подчиняющихся прихоти правителя. Бюрократов можно было посылать для оценки того, что производят люди и сколько с них можно взять налогов, а также для сбора налогов. Их также можно было использовать для введения системы воинской повинности, не наделяя людей политическими правами. За всем этим стояла реальность военной силы - автократам нужно было нанимать и оплачивать специалистов по насилию. Некоторые из автократий, которые я рассмотрю, были очень эффективными, другие - гораздо менее, но во всех случаях они были очевидной альтернативой ранней демократии.
Выбор в пользу автократической альтернативы также зависел от владения техниками, которые обычно ассоциируются с цивилизацией. Самым важным из них было наличие письменности, чтобы бюрократы могли общаться на расстоянии и во времени. В главе 3 я приведу доказательства того, откуда взялась письменность, и покажу, что в этой истории были как элементы спроса, так и элементы предложения. Письменность появлялась, скорее всего, тогда, когда у общества возникала потребность в ней, например, когда оно выращивало урожай, который можно было хранить и записывать. Но был и важный элемент предложения, поскольку изобрести систему письма с нуля - задача не из легких. Письменность с большей вероятностью могли перенять общества, оказавшиеся рядом с соседями, у которых письменность появилась раньше.
Выбор в пользу автократической альтернативы зависел не только от наличия письменности, но и от других элементов цивилизации. Понимание геометрии помогало при межевании полей для целей налогообложения; понимание почвы позволяло государственным чиновникам классифицировать землю в зависимости от ее плодородности и взимать на этой основе различные налоги. Парадокс развития цивилизации заключался в том, что она позволяла автократии функционировать более эффективно.
Практика интенсивного сельского хозяйства была еще одним фактором, который помог облегчить бюрократическую альтернативу, сделав ландшафт более разборчивым. Слово "интенсивный" здесь относится к усилиям по получению более высоких урожаев с того же количества земли за счет увеличения человеческих усилий и капитала. 18 Если мы считаем, что бюрократы обычно обладают меньшей информацией о производстве, чем местные жители, то любой процесс, который делает производство более понятным для посторонних - если воспользоваться термином, который предпочитал Джеймс Скотт, - облегчает бюрократам работу. 19 Интенсивное сельское хозяйство часто делает это путем изменения порядка ландшафта, чтобы сделать производство более систематическим, а также часто более компактным. На одних типах местности это было более осуществимо, чем на других, но интенсивное сельское хозяйство зависело не только от природных условий; оно также зависело от развития цивилизации в виде новых технологий севооборота, вспашки, ирригации и террасирования. Это возвращает нас к парадоксу, согласно которому развитие цивилизации может способствовать развитию автократии.
В конечном счете, многие автократы, использовавшие бюрократическую альтернативу, смогли сделать это не потому, что создали государственную бюрократию, а потому, что унаследовали ее от предшественников. Макс Вебер писал, что бюрократия "относится к тем социальным структурам, которые труднее всего разрушить" 20. В Китае и на Ближнем Востоке мы увидим случаи, когда бюрократия сохранялась даже перед лицом массовых потрясений. Утверждение Вебера может иметь и обратное следствие: после разрушения бюрократии ее трудно восстановить с нуля. Именно с этой проблемой столкнулись Каролинги и другие правители в Европе после падения Рима, и это показывает, почему Европа выбрала другую траекторию политического развития.
Почему Европа была другой
Развитие ранней демократии вряд ли было уникальным для Европы. Собрания классической Греции, собрания германских племен, советы средневековых городов-государств - все они имеют сильное сходство с коллективным управлением в других регионах мира. Но Европа отличалась от них в нескольких важнейших аспектах. В отличие от того, что произошло в Китае и на Ближнем Востоке, ранняя демократия продолжала выживать и процветать в Европе, а не была полностью вытеснена автократическим и бюрократическим правлением. Это первое событие, которое мы должны рассмотреть. Европейцы также отличались тем, что в конечном итоге им удалось распространить практику ранней демократии на общества, охватывающие большие территории. Наконец, ранняя демократия в Европе через ряд этапов превратилась в современную демократию. Мы должны спросить, как средневековые европейцы развили практику политического представительства и как она в конечном итоге привела к выбору лидеров путем свободных выборов с всеобщим избирательным правом для взрослых.
Ирония ранней демократии в Европе заключается в том, что она процветала и процветает именно потому, что европейские правители очень долгое время были удивительно слабыми. 21 Более тысячелетия после падения Рима европейские правители не могли оценить, что производит их народ, и взимать на основе этого значительные налоги. 22 Самый яркий способ проиллюстрировать слабость европейцев - показать, как мало доходов они собирали. В конце концов европейцы разработали сильные системы сбора налогов, но на это у них ушло ужасно много времени. В средневековые времена и на протяжении части ранней современной эпохи китайские императоры и мусульманские халифы могли извлекать из экономического производства гораздо больше, чем любой европейский правитель, за исключением небольших городов-государств.
Чтобы увидеть раннюю слабость Европы, рассмотрим данные, приведенные на рисунке 1.1, где показаны оценки государственных доходов как доли общего экономического производства в четырех обществах: Китай при династии Сун в 1086 г. н. э., Ирак при Аббасидском халифате в 850 г. н. э., Англия и Франция около 1300 г. н. э. 23 Императоры Сун и аббасидские халифы могли извлекать в десять раз больше доходов по отношению к ВВП, чем европейские правители. Эти цифры относятся к центральному налогообложению; вопрос о местном налогообложении в Европе, в частности о десятине, которая шла на нужды церкви, будет обсуждаться в главе 5, и это не меняет моего общего вывода.
Один из дальнейших уроков рисунка 1.1 заключается в том, что если ранняя демократия и автократия были альтернативными путями политического развития, они не обязательно приводили к одному и тому же результату. Даже после того, как английские монархи согласились с Magna Carta, они были вынуждены довольствоваться гораздо более низким уровнем налогообложения, чем китайские императоры или мусульманские халифы.
РИСУНОК 1.1. Фискальные изъятия в трех регионах. (Источники см. в тексте).
Долгое время правители Европы находились в слабом положении из-за отсутствия государственной бюрократии. Они не владели