Ознакомительный фрагмент
но думаю, что первопричина понятна и так…— Елена, — произнёс я, и на его лице во второй раз появилось удивлённое выражение.
— Ты знаешь?
— Догадался, — признался я. — Точнее, ткнул пальцем в небо, если не быть голословным. Ну и немного пообщался с самим Распутиным. В частности, его просьба. И то, что его сын впрягся в это дело. И то, что сейчас Распутин хочет узнать, можно ли разорвать заключенный ранее договор.
Князь пару секунд смотрел на меня, а затем одобрительно кивнул.
— Молодец.
— Спасибо, конечно, но тут не нужно быть гением, чтобы догадаться. Кстати, об этом. Ты не в курсе?
— Насчёт того, можно ли отменить заключённый контракт? — уточнил он, и я кивнул.
— Нет. Это знал только Илья, а, как я уже сказал, информацией о Реликвии он делиться не любил. Я сам искал информацию после их гибели, но каких-то подтверждений этому так и не нашёл.
-- Вопрос только в том, на ком висит «долг»?
— Точно не на Григории, — сразу же сказал Князь. — Если бы дело касалось его одного, то это не стало бы поводом для его сына вписаться в это дело.
— Я думал о том же. Значит, его внучка— Елена Распутина.
В помещении повисла тишина. Судя по лицу и эмоциям Князя, он сейчас выстраивал одну теорию за другой.
— Что ты планируешь делать? — спросил он, положив сигару в пепельницу и возвращаясь к разговору.
— С Еленой?
— С ней и с этой ситуацией в целом.
— Я хочу сделать так, чтобы от меня отстали, — повторил я. — Лазаревы. Распутины. Браницкий. Вообще все. Просто отстали и дали спокойно пожить своей жизнью без всего этого аристократического дерьма. Без их идиотских интриг и постоянной игры в загадки.
— Это может быть не так просто, как тебе, должно быть, кажется…
— На самом деле, — перебил я его, — это может оказаться проще, чем мы оба думаем. Главное — подойти к решению проблемы… творчески.
— Это, интересно, как? — нахмурился он и с интересом наклонился ко мне в своем роскошном кресле.
— Есть идея, но мне потребуется твоя помощь. Информация, если быть точнее.
— Какая?
Ну что же. Похоже, что пришла пора вывалить ему план, над составлением которого я работал последние несколько часов…
* * *
И мой план ему не понравился. Я даже не сомневался. Но от задуманного отступать не собирался. Такие люди, как Павел Лазарев, понимают только силу и ничего кроме силы.
Хотя, пожалуй, что тут я немного ошибаюсь. Скорее всего, даже столкнувшись с такой силой, он не отступит. Будет сопротивляться просто потому, что отступление для него эквивалентно провалу. Поэтому в противовес ему нужно поставить то, с чем ему придётся столкнуться в том случае, если не отступит.
Последствия.
У каждого решения они есть. Вопрос только в том, стоят ли они того, чтобы вступать в схватку? И именно для этого мне нужен был Князь и информация, о которой я его попросил.
А вот упомянутое им участие отца нынешнего императора оказалось… ну не то чтобы прямо таким уж удивительным, но тем не менее. Получается, что с Разумовскими разобрались, скажем так, по приказу свыше. Но оно и логично. А остальные увидели в шанс поиметь нечто личное для самих себя и способ угодить высокому начальству. Так?
Или не так?
Если имелась угроза власти или нечто подобное, то почему он добровольно сложил с себя все полномочия? Я ведь читал статьи об этом. Когда Владимир II передал место сыну, то ему ещё и шестидесяти пяти не было. Учитывая достижения современной медицины, Распутиных и, скорее всего, артефакты, как человеческие, так и альфарские, даже на современных фотографиях мужик выглядел максимум на сорок лет.
И это в то время, когда британскому императору совсем недавно исполнилось девяносто восемь, ага. Старик не торопился отдавать власть при наличии более чем тридцати или сорока официальных наследников. Уж не помню точно, сколько их там.
Не вышло ли так… стоп! Нет! Другой вопрос. А знает ли нынешний Император, что сделал его отец?
Хотя думаю, что знает. Было бы странно, если бы не знал. Вон, тот же Роман в курсе дел своего отца.
Но сейчас это не так уж и важно. Важно другое. На мою просьбу Князь сказал «да». Всю информацию, в том числе и ту, которая мне нужна, но которой у него пока нет, он предоставит, либо найдёт и предоставит. Если сможет, конечно же. Последнее он отметил отдельно. А это значит что? Что план у меня есть. Теперь главное потихоньку начать претворять его в жизнь и довести всё до логичного финала.
Лишь бы не оступиться и не сломать шею в процессе. Впрочем, для этого шансы у меня ещё будут. Потому что пора вернуть должок.
Примерно с такими мыслями я вылез из такси напротив входа в Следственное управление столичной полиции.
Поднялся по лестнице и вошёл внутрь здания, едва не столкнувшись на входе с несколькими полицейскими.
Пройдя через просторный холл, подошёл прямо к регистратуре и обратился к стоящему за стойкой офицеру.
— Добрый день, мне нужно поговорить со следователем Громовым. Геннадием Громовым.
— Ваше имя? — даже не пытаясь скрыть скуку, уточнил тот.
— Александр Рахманов.
— Причина визита?
— Скажите, что у меня имеется информация по одному из его старых дел, — немного подумав, сказал я. — Он поймёт, что именно я имею в виду.
Стоящий за стойкой офицер немного оживился и смерил меня недолгим взглядом, после чего указал пальцем на установленные за моей спиной скамейки для ожидающих.
— Подождите там. Я сообщу следователю о вашем визите. Если он сможет, то поговорит с вами.
Весь его вид прямо так и кричал: «Раз у тебя такие важные сведения, чего сам с ним не встретился или не позвонил ему?» Ага. А я пытался, между прочим. Но Громов, говнюк, после того разговора, когда вышел из себя и послал меня подальше, заблокировал мой номер.
Ладно, думаю, сейчас он изменит своё решение. Как я уже сказал, пришла пора вернуть должок.
Ждал я долго. За это время на телефон пришло уведомление. Пришла, так сказать, оплата услуг, что я оказал Коршунову. О как. Приятно. Почти моя месячная зарплата. И всего за один вечер и шанс подорваться на гранате. Эх, хорошо быть щедрым при таких расценках за свои услуги. Уж я-то знал, какие ценники Князь задирает за свою информацию. Прошло почти десять минут, прежде чем лежащий у меня в кармане телефон зазвонил. Достав его, хмыкнул и ткнул по зелёной иконке.
— Решил, значит, разблокировать меня…