Ознакомительный фрагмент
class="p1">— Выйди на улицу, — перебил меня Громов. — Я буду ждать в машине напротив входа.И повесил трубку.
Конспиратор чёртов. Ну хорошо. Можем сыграть и по его правилам. Поднявшись, вышел из здания. На дороге, рядом с тротуаром, почти сразу увидел потрепанный временем и слегка изъеденный ржавчиной автомобиль и сидящего в нём Громова. Забавно, но они удивительно подходили друг к другу. Не удивлюсь, если машина чувствует себя прекрасно, даже несмотря на не самое хорошее внешнее состояние.
Заметив меня, Громов нетерпеливо махнул рукой.
Когда я сел к нему в машину, Геннадий, не говоря ни единого слова, нажал на газ и быстро вклинился в общий поток, аккуратно лавируя между машинами.
Выглядел он так себе. Громов и раньше-то не отличался опрятным внешним видом, больше похожий на детективов-неудачников из старых нуарных фильмов, которые я любил смотреть по вечерам у себя дома. А сейчас и вовсе выглядел так, словно пил несколько дней подряд. Глаза покрасневшие и усталые. Лицо давно не видело бритвы.
При этом в нём не ощущалось… не знаю, обречённости, что ли. Он не выглядел как человек, который окончательно сдался и теперь шёл по прямой дорожке саморазрушения к неизбежному концу. То есть не совсем так. Громов не отказывался от саморазрушения.
Просто он был достаточно целеустремлен, чтобы в процессе этого забрать с собой кое-кого ещё. И сейчас, где-то в самой глубине, он страстно желал, чтобы я наконец смог указать на того, кого он так жаждет забрать вместе с собой в могилу.
Я чувствовал его эмоции. Очень и очень хорошо. Они походили на с трудом сдерживаемое пламя. Видел, что ему не терпится начать вытряхивать из меня информацию прямо сейчас. Тем не менее он держал себя в руках. Маленький огонёк надежды, прикрытый привычной раздражительностью и внешней грубостью, за которыми он укрывался, как за щитом.
Потому я сам и не торопил события. Пусть делает то, что хочет. Тем более, что портить ему настроение вот так сразу я не хотел. Прямого ответа у меня для него всё равно нет. Так что я спокойно сидел в кресле сбоку от него, просто глядя на проносящиеся за окном машины и улицы города.
Мы проехали минут десять, прежде чем он свернул с дороги и завёл машину в небольшой двор.
— Тебе не кажется, что ты уж как-то слишком драматизируешь? — спросил я, когда он остановился и выключил двигатель. В машине ощущался запах пота, дрянного одеколона и остаточная вонь от дешёвых сигарет, которые Громов постоянно курил. Кажется, она въелась не только в поганую обивку сидений, но даже в сам металл машины.
— Кто? — задал он ожидаемый мною вопрос, продолжая держать руки на руле и даже не повернув голову в мою сторону.
— Я не знаю, — честно ответил.
Покрывающая руль и уже успевшая порядком облезть искусственная кожа жалобно заскрипела, сдавленная пальцами. Следователь шумно, явно сдерживая рвущиеся наружу злость и раздражение, вдохнул и выдохнул. Кажется, к царящим в старой машине ароматам добавился слабый запах перегара.
Он выглядел так, словно собирается мне врезать.
— Рахманов, твою мать…
— Да успокойся ты, господи, — резко сказал я. — Не знаю я, кто убил Викторию. Но знаю, почему её убили.
Едва я сказал это, как он замер. Ярость во взгляде рассеялась, уступив место разумности. Впрочем, это нисколько не уменьшило язвительное выражение на его лице.
— Я и сам знаю, почему это сделали! — почти выплюнул. — Я уже сказал тебе, чем именно она занималась…
— Да, я помню, — максимально спокойным голосом произнёс, стараясь лишний раз его не провоцировать. Сейчас мне нужно было, чтобы он работал мозгами, а не изливал пропитанную желчью злость в мою сторону. — Только это, скорее всего, сделали не те, о ком ты думаешь. Ты был прав. Похоже, что в этом действительно замешана моя компания.
— За дурака меня держишь⁈ Я это и так знал! — зло произнёс он и дрожащими руками залез в карман своего старого и потёртого серого пальто, вынув из него помятую пачку сигарет. — Или скажи мне что-то новое, или проваливай из моей машины, пока я сам тебя из неё не вышвырнул.
Говорил он это в тот момент, пока прикуривал. Пришлось опустить окно со своей стороны. Если запах дорогих сигар Князя ещё можно было как-то терпеть, то вот эту вонь тлеющей мокрой соломы выдерживать было выше моих сил. Воняло так, будто перед тем, как кто-то завернул её в бумагу и продал, на неё ещё и нассали.
— Она узнала, что кто-то занимается отмыванием грязных денег через нашу компанию. Возможно, даже смогла узнать, кто именно, — сказал я ему. — Достаточно новая информация для тебя или нет?
— Откуда ты это знаешь…
— Артём Сергеевич Райновский.
— Графский сынок? — уточнил он, и я кивнул.
— Да. Пять лет назад он занимал место одного из старших адвокатов фирмы. Заведовал в основном финансовыми и корпоративными делами…
— Так и знал, что зря на тебя, идиота, своё время трачу, — тут же презрительно фыркнул Громов, стряхнув пепел в окно. — Думаешь, что я такой идиот, не проверял Райновского? Да я сделал это ещё тогда, пять лет назад! Он никогда не занимался делами с компаниями, которые хотя бы близко могли пересекаться с делами Виктории.
Ну, примерно такого ответа я от него и ожидал. Тем более, что во время одного из прошлых разговоров он сам мне об этом говорил.
— И с чего ты это взял? — поинтересовался я у него.
— С того, — рявкнул он в ответ, дыхнув в мою сторону сигаретным дымом. — Я знаю каждое дело, которым он занимался за тот год, когда она погибла. Как и каждый из ваших «старших» говнюков.
Так, понятно. Значит, у него каким-то образом был доступ к документам фирмы. Впрочем, учитывая то, что я знал сейчас, неудивительно, почему он так ничего и не смог узнать.
— Ты не мог найти это в документах, потому что этих документов не существовало.
— Что?
— Что слышал, — резко отозвался я. Мне уже порядком надоел его хамский тон. — В адвокатской практике есть такая штука…
Я быстро пересказал ему суть такого приёма, как «теневое рассмотрение» и почему оно применяется.
— Хочешь сказать, что…
— Да ничего я не хочу сказать, Громов, — устало вздохнул. — Если ты не понял, то этих документов нет! Их никогда не существовало. Как и любого другого бумажного следа, который когда-либо мог привести к Райновскому и тому, с какими фирмами он работал.
На самом деле, теперь, после разговора с Сергеевной и кое-каких собственных размышлений, часть картинки встала на свои места.
Какая