– Шен тоже недоволен тем, что делает, – высказала я вслух мысль, не дающую покоя. – Он неплохо справляется, но ему не нравятся ни финансы, ни управление… Нел, давайте лучше поговорим о вас. Полчаса назад я спохватилась, что вы ничего о себе не рассказываете. Например, что значит воир?
– Это ещё один образец древнего правосудия островов, – Нел улыбнулся и всё-таки сел. – Изредка случается так, что разоблачённый преступник представляет для князя ценность. Тогда лоу может смягчить наказание, но взамен потребовать клятву верного и бескорыстного служения роду Соайро. Принести клятву может или сам провинившийся, или член его семьи. В моём случае я заменил своего отца.
– Нел, если это не секрет, а в чём провинился ваш отец? Выступал против власти?
– Политика совершенно не при чём, лоу Юлика. Мой отец, как ни стыдно это произносить вслух, банальный вор. Придумал хитрую махинацию и более двадцати лет уклонялся от налогов. У нас строгие законы, за такое казнят без суда. Алвио пожалел моих родителей и согласился взять меня воиром.
– Для вас это было тяжёлым ударом?
– Я искренне радовался. Мало того, что отцу сохранили жизнь, так и мне выпала невероятная удача. В свои четырнадцать я уже понимал, что не хочу всю жизнь выращивать крабов, как мои отец, дед и прадед. Князь Алвио отдал меня в школу единоборств, в восемнадцать я стал телохранителем лоу Иршена.
– Вы поддерживаете отношения с семьёй? Это не возбраняется?
– Мы живём в современном мире, лоу Юлика, – рассмеялся Нел. – Не знаю, как в империи, но на островах древние диковатые традиции прекрасно уживаются с прогрессом. Я на службе, а не в рабстве. В отпуск езжу к родителям в гости, они навещают меня, мы часто созваниваемся.
– А собственная семья у вас есть? Жена, дети?
– Нет, – он покачал головой. – Теперь и не будет. Наверное, я заразился от лоу: или самое лучшее, или ничего.
В светло-голубых глазах появилась грусть.
– Не обращайте внимание, лоу Юлика. Наивные мечтатели вроде меня слишком поздно замечают, как их мечты оборачиваются разбитым сердцем.
Хлопнула дверь: вернулся Шен. Быстро пересёк спальню, подхватил меня на руки, сел в кресло и усадил к себе на колени. Обхватил обеими руками, уткнулся носом в плечо.
– Самое кошмарное на свете – это женские слёзы.
– Вы неправы, лоу, – возразил Нел. – Раздражают слёзы только той женщины, к которой вы равнодушны. Я вам больше не нужен?
– Да, можешь идти.
Когда Нел ушёл, я завладела тонкими пальцами, что сжались на моём животе. Погладила их, расплела.
– Ты суров со своим воиром, не замечаешь? Заставляешь его часами ожидать перед закрытой дверью, строг в обращении.
– Везде следовать за мной и ждать – его работа, Юли. А то, что я строг… Нел мне не брат, не друг и не родственник.
– Он привязан к тебе.
– Возможно, Юли. Но я не допущу одну и ту же ошибку дважды.
Уловив моё любопытство, Шен пояснил:
– Однажды я уже принял корысть за дружбу, хотя отец предупреждал меня, чтобы я был осторожен в выборе друзей. В семнадцать лет кажется, что все вокруг тебя честные и чистые. Мой так называемый друг получил свою должность и забыл попрощаться. С Нелао у нас хорошие рабочие отношения, более тёплые, нежели с Аршем.
При воспоминании об Арше я заёрзала. Ответом стала вполне естественная реакция мужского тела: Шен действительно возбуждался слишком быстро. Никогда раньше мне не приходилось заниматься любовью в кресле. Оказывается, это очень удобно – при условии, что мужчина настолько же силён и гибок, как мой Шен. На второй раз он развернул меня лицом к себе и зацеловал до распухших и горящих губ, не переставая двигаться. Лампы мы не включали, и спальня постепенно погружалась во мрак. В темноте волосы Шена слабо фосфоресцировали, когда он приоткрывал глаза, в них сиял тот же колдовской свет, словно мерцание далёких звёзд. На самом пике по коже Шена пробегали искры. Я пожалела, что вчера оставила ночник: это невероятное зрелище дополняло наслаждение, делало его незабываемым. Ни один из нас не следил за временем. Громкая мелодия грубо выбросила в реальность. Шен чертыхнулся, с трудом отыскал вифон и рявкнул в экран:
– Что?!
– Ирши, до ужина четверть часа, – раздался ласковый голос Нуары. – Не опаздывайте, мои хорошие.
Шен разочарованно выдохнул:
– Последнее, чего я сейчас хочу – это ужинать!
– Бабушку надо слушаться, – я тоже не сдержала вздох. – Успеем в душ?
– Только если порознь, – хмыкнул Шен. – Я ещё не способен отстранённо смотреть, как ты моешься. Проживём лет пять, тогда да. Пока придётся воспользоваться второй ванной.
Глава 17
Умение быстро собираться очень мне пригодилось. Шен возился дольше, но он переплетал косу. К столовой мы подошли ровно к восьми. Я с любопытством огляделась. Тот, кто назвал столовую «малой», проявил тонкое чувство юмора, или же ему было с чем сравнивать. Посередине огромного зала располагался стол на тридцать персон, украшенный букетами роскошных тропических цветов. За арками окон с обеих сторон открывались широкие балконы с мерцающими в полумраке разноцветными фонариками. С потолка свисали люстры из множества хрустальных подвесок, казавшиеся застывшими водопадами, радужные блики отражались в тонком стекле бокалов. Во главе стола восседали князь с княгиней, по правую руку от них сидели Майро с женой и Элоя. С другого края располагались Нуара и незнакомый пожилой худощавый мужчина. Далее были оставлены два места для нас. Шен заметно напрягся и подался вперёд, заслоняя меня собой от прицельных взглядов.
– Первая не заговаривай, – зашептал он мне на ухо. – Но если отец обратится – обязательно ответь.
Во взгляде Алвио читались недоумение, настороженность и лёгкая неприязнь. Князь не испытывал ко мне симпатии, хотя было видно, как старательно он смиряет свои чувства ради сына. Миала смотрела более доброжелательно, Нуара поприветствовала нас улыбкой, её спутник вежливо поклонился, Элоя капризно оттопырила губу. Ильва же предпочла нас просто не заметить, любуясь игрой света в бриллианте своего кольца.
– Доброго вечера, – наконец произнёс князь на кергарском. – Присаживайтесь.
– Благодарю, лоу Алвио.
Наклон головы я позаимствовала у Бергана – почтительный, но короткий и чуть вбок. Майро, внимательно следивший за мной, оживился.
– Льена Юлика, вы чудесно выглядите. И голубой вам к лицу.
– Приятно слышать, лоу Майро.
Мы сели, слуги начали разносить блюда. Алвио постоянно поглядывал на меня, но молчал. Следующей тишину нарушила Миала:
– Ирши, мальчик мой, ты тоже так похорошел…
– На имперском, – властно перебил её князь.
Княгиня то ли недостаточно знала язык Кергара, то ли не захотела повторять фразу. Шен нежно улыбнулся матери и крепко сжал мою руку под столом.
– Почему не пришла Лаиса? – вдруг спросила Элоя и метнула в мою сторону сердитый взгляд.
– Она плохо себя чувствует, – ответила Нуара и тут же повернулась к Шену: – Ты подарил ей слишком дорогое колье, Ирши.
– Пытался утешить, но не преуспел.
– От приличных девушек не откупаются подарками, – фыркнула Элоя. – Ты должен был на ней жениться, братик!
Майро тихонько кашлянул. Алвио не стал деликатничать – произнёс так громогласно, что задребезжали хрустальные подвески в люстре и бокалы на столе:
– Прошу всех внимательно выслушать и запомнить: говорю один раз и повторять не намерен. Иршен выбрал себе жену. Как бы вы ни относились к его решению, что бы ни думали об уместности его выбора, я дал своё согласие на брак. Любой, кто причинит Юлике зло, нарушит уже мою волю. Это всем ясно?
Князь обвёл присутствующих тяжёлым взглядом и остановился на Нуаре. Она еле заметно одобрительно кивнула. У меня не было сомнений, что грозное заявление – заслуга любящей бабушки. Но вслед за отцом заговорил Майро:
– Я хочу добавить. Традиции