«Он меняется, – подумала я с горечью. – Раскрывается полностью, учится управлять ситуацией. Любовь родных его не испортила, просто замедлила взросление. Умный, сильный, мужественный, Иршен Соайро ещё покажет свои лучшие качества. Только меня уже не будет рядом».
В покои князя вёл отдельный лифт. Его охраняли бдительнее, чем другие: перед раздвижными дверцами стояли плечистые молодые люди с такими же короткими стрижками, как у Нела.
– Во дворце совсем нет лестниц? – спросила я.
– Есть одна винтовая, но ею не пользуются. Сделали на всякий случай – вдруг всё энергоснабжение разом откажет. Хотя у каждого лифта собственный генератор… Ты ещё и архитектурой интересуешься, моя Юли? Или по привычке составляешь план побега?
– Никогда не знаешь, какая информация пригодится. Покажешь мне потом дворец?
– При условии, что отец не велит мне убираться вон сразу после разговора.
В последнем я сомневалась. Если бы князь хотел разругаться с сыном, не стал бы так настойчиво названивать. Восьмой ярус меня поразил: крыша над дворцом была прозрачной, сквозь огромные окна лились потоки света. Разница между оживлением здесь и сонным покоем нижних ярусов бросалась в глаза. Тут находилось множество островитян – и подтянутые молодые люди в деловых костюмах, и юные водники с длинными косами, и аристократы в летах, сохранившие стройные фигуры. Серебро волос и тех, и других не позволяло разобрать, где цвет, а где седина. Шен невозмутимо встречал любопытные взгляды и крепко держал меня за руку. С ним здоровались, раскланивались, поздравляли с возвращением домой, какой-то очень пожилой льен с морщинистым лицом заключил в объятия.
– Друзья, советники и помощники отца, – пояснил Шен мне на ухо. – Молодые водники – те, кого пришлось срочно призвать на службу. После заключения мира они вернутся к своим делам.
– Я ни у кого не вижу оружия, – тихо ответила я.
– У нас его и нет, Юли. Самое грозное оружие островов – китобойный гарпун, но китов не истребляют уже третий век.
– Ты хочешь сказать…
Резко затормозила. Первая стычка Кергара с Сайо – мы что, напали на безоружных людей?!
– Юли, идём, – одними губами сказал Шен. – Не время и не место.
Глубоко вздохнула и пошла рядом. В шаге от нас следовал Нел. В голове крутилась мысль: почему дядя утаил от меня такую информацию? Понятно, что её скрыли от Кергара, но мне-то он мог бы доверить?! Империя ради военной кампании распечатала склады с оружием, мы обстреливали Сайо – а они просто защищались?! Чтобы не озвереть, я вспомнила потопленные островитянами корабли. Три с лишним тысячи погибших кергарцев. Война одинаково жестока, она никого не щадит. Только почему за ошибки правителей должны расплачиваться невиновные?!
Приёмная князя Сайо выглядела прямо как моё управление в разгар рабочего дня: толпа народу носилась туда-сюда, аж два секретаря разбирались с посетителями, на диванчиках вдоль стены терпеливо ожидали жаждущие приёма. Часы на стене показывали пятый час вечера. Шена обстановка не смутила: он уверенно пересёк комнату, и я вместе с ним. Охранник услужливо распахнул перед нами створки массивной двери, и мы прошли в кабинет. Князь в этот миг беседовал с моложавым представительным мужчиной, но при виде нас вежливо прервал своего собеседника.
– Льен Виáно, продолжим позже. Я должен переговорить с сыном.
Отрадно было видеть, что Алвио тоже не всегда ведёт себя как тиран и самодур. Мужчина поклонился князю, подмигнул Шену и вышел, старательно закрыв за собой дверь.
– Зачем я тебе так срочно потребовался, отец? – с лёгким вызовом спросил Шен.
– Предложи своей любовнице сесть, – ворчливо отозвался князь. – И попроси её не рассматривать меня столь нагло. Это не империя, женщины Сайо так себя не ведут.
Шен не стал переводить фразу, подвёл меня к мягкому креслу и усадил.
– Читай, – Алвио бросил сыну распечатанный конверт. – Час назад доставили с Койу. Составлено по всем правилам, печать, собственноручная подпись… Это не разговоры с глазу на глаз и не дружеские увещевания. Официальное требование.
По мере того, как Шен читал, уголки его губ ползли вверх. Наконец на его лице окончательно оформилась самая язвительная из усмешек.
– Князь Койу совсем не уважает свою племянницу.
– Я ненавижу, когда на меня давят! – кулак Алвио врезался в стол, столешница жалобно хрустнула. – Никто не смеет от меня чего-либо требовать!
Мне пришлось опустить голову, чтобы скрыть смех. Понятно, почему Алвио не поладил с Берганом. Два слишком одинаковых характера.
– Иршен, – князь сделал шаг к сыну и положил руку ему на плечо, – скажи мне честно: твоё нежелание жениться на Лаисе возникло исключительно потому, что невесту тебе навязал я?
– Сначала да, – не стал спорить Шен. – Знаешь, это как открытое признание моей ущербности. Я такой страшный, что даже жену мне покупают.
– Глупости! – возмутился князь. – Для мужчины у тебя нормальная внешность!
– Только на меня не польстится даже последняя уродина, – хмыкнул Шен. – Отец, мне очень жаль. Моё поведение действительно было недостойным. Но теперь это неважно. Я выбрал женщину.
– Она имперка.
– Плевать.
– Мы ничего о ней не знаем. Откуда она? Кем были её родители? Есть ли у неё родственники?
Я ожидала, что Шен повторит предыдущий ответ, но вместо этого услышала:
– Мать Юлики была простой гражданкой, зато отец принадлежал к старой аристократии. Они умерли тринадцать лет назад. Дядя, младший брат отца, живёт в Грасоре, с племянницей общается редко. Юлика закончила исторический факультет государственного императорского университета в Скироне, я видел диплом. Она образованная и самостоятельная, сама зарабатывает на жизнь и не зависит от родни.
Мне стоило большого труда не вскочить и не заорать: «Так ты всё-таки копался в моих документах?!» Потом осадила себя: диплом стоял на полке шкафа в кабинете. Нет, ну какая память! Он запомнил каждое моё слово… Запомнил и преподнёс меня отцу с самой выигрышной стороны.
– Она тебя любит? – хмуро спросил Алвио.
– Нет, – тихо ответил Шен. – Не так, как мне хотелось бы. Но я это исправлю, отец. Пожалуйста, дай мне шанс.
Воздух стал вдруг слишком плотным и не захотел проходить в лёгкие. Шен опустил ресницы и смотрел вниз, на острых скулах выступил румянец. Князь долго молчал, затем обнял сына.
– Если она разобьёт тебе сердце, Ирши, я лично утоплю её в океане.
– Что ты будешь делать с этим? – Шен тряхнул письмом, которое всё ещё держал в руке.
– С Лаисой объясняйся сам. Не выношу девичьи слёзы. Князю предложу откупные. Ссориться с Койу нецелесообразно. Но если он упрётся – поговорю с ним иначе.
Алвио гневно хмыкнул, затем сердито глянул на меня.
– О помолвке объявим после визита кергарцев. Свадьба как положено, через полгода. За это время ты должен обучить свою женщину языку, чтобы она хотя бы на церемонии не изображала немую. Сегодня же переселишь её к матери – пусть Миа подберёт ей свиту.
– Юлика спит со мной!
– Молчи! – Алвио притопнул ногой. – Неблагодарный ребёнок! Тут стараешься, пытаешься исправить ситуацию, а у него только одно на уме! В следующий раз чётко говори, кого ты приводишь в дом – жену или шлюху! И мне, своему отцу, первому!
– Следующего раза не будет. И Юлика будет жить у меня.
Князь помянул матушку Шена и всех парнокопытных.
– Иршен, что позволено с любовницей, то недопустимо с невестой. Я говорю о соблюдении внешних приличий. Специально для тебя повторяю: внешних! Лифты в доме, слава Всевышнему, работают бесперебойно, и у дверей спален никто караулить не будет… Почему она так улыбается? Она знает диалект?
Я поспешно стёрла с губ улыбку и дала себе мысленного тумака. Обернувшийся Шен увидел на моём лице лишь вполне уместное лёгкое любопытство.
– У Юлики хорошее чувство юмора. Однажды ты пожалеешь о том времени, когда она молчала и улыбалась.
– Ох, Ирши, – князь помрачнел. – Я искренне жалею о том, что мой собственный отец не был ко мне так снисходителен. Попробовал бы я сопротивляться его воле – он быстро поставил