К двери подлетел Илья первым, сильным рывком он широко её распахнул, и Ева мысленно застонала. Или не мысленно, судя по ехидному хмыку Ильи.
Посреди ванной комнаты на выпуклом белом боку лежало большое чугунное корыто. Словно раздутая дохлая рыба, выкинутая морским прибоем на берег. Массивные львиные лапы, подпирающие порядком ободранную стену, в этом перформансе выглядели инородно. Хорошая была ванная. Сиротливая груда крупных обломков дешёвого плинтуса и небольшие кусочки резинового уплотнителя живописно валялись на кафельной плитке блестящего, мокрого пола.
— А-а-а-а-а-а!
Светлана орала, как резанная. Оглушительный звук отражался от кафельных стен и упругой волной возвращался. Обнажённая наяда медленно поднималась, словно вал надвигающегося цунами. Демонстрируя ошарашенным зрителям масштабы поистине сокрушительной девичьей красоты, она завывала, как буря. Куда там Венере Милосской с её скромным бюстом и полным отсутствием талии…
Еве остро вдруг захотелось вытолкать Змеева быстро за дверь и изнутри подпереть её шваброй для пущей надёжности.
— Да поднимите же эту ягову ванную! — голая, как коленка младенца, наяда выдала, наконец, первую внятную фразу.
— Ты рехнулась? — рявкнула на неё окончательно озверевшая Ева. — Как мы поднимем центнер чугуна?! — краем глаза заметив движение Змеева, Ева тут же ему перегородила проход. — Даже думать не смей её трогать! Побереги свои силы на будущее! Я давно собиралась затеять капитальный ремонт в… во всей квартире! Вот завтра его и начнём.
Илья бросил весьма выразительный взгляд на русалку, но решил промолчать. Вот чего не отнять у него, так это незаурядного таланта верно оценивать риски.
— Воду стоит выключить, — легко бросил Змеев.
Тоном таким равнодушным, как будто бы перед ним не стояла нагая наяда.
— Мне нужно помыться! — упрямо поджав пухлые губы, капризно заголосила натуральная блондинка. — Я не могу выйти к ужину грязной!
Ну да. Если таким образом горе-подруга изыскано намекала на то, что остальные участники сцены — засранцы, то это успешно ей удалось. Прикрыться она не пыталась, бесстыдно всем демонстрируя аппетитное мокрое гладкое тело.
Она плавным движением наклонилась, опираясь на выпуклый бортик корыта, ухватилась за лейку и… незатейливое устройство осталось у Светы в руке. Вместе со шлангом и краном, выпавшими из стены. Фонтан воды хлынул на пол. Илья вдруг бесшумно исчез, оставив ошарашенных дев разбираться с произошедшем самим.
Наяда вознамерилась было снова орать, даже воздуху в грудь набрала, но поймала весьма многозначительный взгляд подруги и воплем своим поперхнулась. Оторопело найдя глазами новенькую шторку, сиротливо сдвинутую в дальний угол разрушенной ванной, Светлана попыталась её на себя потянуть. Неожиданно раздался громкий треск, и одним только чудом роковая красотка не получила по голове крупным обломком развалившейся штанги.
— Что же это такое?! — застонала Светлана, отпрыгивая от безжалостных водяных струй. Поскользнулась на мокром полу, ухватилась за раковину и уже вместе с ней стала заваливаться в сторону Евы. Медленно и неотвратимо. Предотвратить это эпическое падение русалка смогла лишь частично, бросившись прямо под пули. То есть под локоть наяды.
Старая раковина всё же вырвалась из пухлых и белых Светланиных рук и, повинуясь натиску увесистой мокрой груди с громким всплеском, упала на кафель. Звук лопнувшей, как воздушный шар раковины в этом полном безумии был последним. Буйный фонтан, бьющий из развороченной стены, неожиданно вдруг иссяк.
Подруги стояли по щиколотку в воде, Светка тряслась, как осиновый лист, и испуганно почему-то смотрела поверх русого затылка Евы. Очень злой Евы, вцепившейся в круглый локоть наяды, словно мартовский клещ.
— Мне почему-то кажется, что тут у нас кто-то охотно берёт чужие предметы. Без разрешения, — за спиной русалки раздался голос Ильи. Лютый холод. Ева даже поёжилась. Знала она этот тон. Стоит, небось, сверлит Светлану змеиными злыми глазами и нервно облизывается. Хорошо, если так. Увидеть в глазах Ильи нечто другое русалка была не готова. И так вон, чешуйками руки покрылись, и голова закружилась. Ещё не хватало ей рядом сейчас обнажиться и по воде мелко шлёпать хвостом.
— Погоди… что? — смысл сказанных младшим Змеёвым слов до Евы дошёл, наконец. Выпустив полный локоть наяды, она медленно развернулась к входу. Хмурый Илья смотрел пристально. На неё, только лишь на неё. Узкими, словно вбитые колья, зрачками. Что не могло не порадовать. — Какие предметы? Светлана?
Гибким движением Змеев вдруг замахнулся и кинул наяде подачу. Мягко хлопая шёлковыми рукавами, как длинными крыльями, через голову Евы перелетел ярко-красный халат.
— Прикройся, наяда, — прозвучало приказом, требующим незамедлительного исполнения. — И если ты хочешь реально остаться в квартире подруги, постарайся нас с ней не бесить. Где мой артефакт?
— Ев, ну, а чего он командует? — тут же артистично натянув полный жалости взгляд, Света всхлипнула громко.
— О чём речь, Светлана? — терпение Евы стремительно истощалось. Чешуи на руках стало больше, ноги отчаянно заныли.
Судя по распахнувшимся вдруг ясным глазкам наяды, она тоже это заметила. Живо натягивая шёлковый длинный халат на мокрое тело, она громко выпалила:
— Да шарик этот дурацкий! Подумаешь, в руки взяла, посмотреть. А нечего бросать его было на самом видном месте! Он это сделал специально ведь, Ева!
— Света! — застонала русалка, бессильно сползая по ближней стене прямо на пол. — Это же фортунатор!
— Одного я взять в толк не могу… — протянул мрачно Змеев, категорически разворачиваясь и убедительно демонстрируя девушкам спину. — Как вы вообще обе выжили. С такими незаурядными талантами и фатальным везением.
***
— Руки от карт убери!
Посреди светлой кухни возвышались затейливой композицией: махровая башня из белых полотенец на голове, гладкий алый халат и порядком помятая, но совершенно не растерявшая прирождённого жизнелюбия и чисто наядиной наглости Светка.
Сидя за обеденным новым столом, она хмуро раскладывала свои карты. На первый взгляд самые обыкновенные, никакие не таро, игральные.
Капитально проштрафившись в ванной, Светка лично дала обещание добровольно исполнить желание. Судя по тоскливому выражению её аристократического лица, наяда уже сотню раз пожалела об этом.
Расклад на ближайшее будущее руками оракула — удовольствие дорогое. Большинству недоступное. Но обещание было дано, заветное слово сказано, и теперь на клеёнчатой скатерти совершалась древнейшая магия.
Знать своё будущее люди хотели всегда. И пусть даже теория прорицания утверждала, что в руки каждого вложена целая связка возможностей, нужно лишь правильно выбрать.