Как быстро она пожалела о добром поступке?
С порога раз десять и каждые пять минут ещё раз.
То, что Света вообще не умела готовить и “вкусно” для круглой сироты, выросшей в детском доме, всегда было синонимом слова “съедобно”, для лучшей подруги не новость. Она и сама лишь недавно научилась сносно варить грибной и гороховый супы, тушить овощное рагу и не портить курятину. Училась мучительно, долго, страдая под чутким и терпеливым руководством младшего Змеева. Того самого, кто совершенно спокойно теперь жарил котлеты на кухне. А Светка, наверняка, где-то вертится рядом, она вот уже час старательно отиралась вокруг василиска и строила ему глазки.
Заняв сразу целую комнату, своим наглым присутствием подруга заполнила всю квартиру. На пороге валялись манерные красные туфли на шпильках. На хорошеньком настенном шкафчике под высоким зеркалом в коридоре валялись расчёски и плойка. В тот хаос, который наяда устроила из вчера ещё светлой и уютной комнаты Ильи, было страшно заглядывать. Какие-то красные пятна везде. Взрыв цвета и запахи дорогой парфюмерии. Сладкие, липкие, они были повсюду. Еве уже даже казалось, что стены квартиры пропахли цветами, паркет провонял карамелью, а потолок отдавал ароматом мороженого. Крем-брюле с ванилином под розовым соусом.
Гадость какая.
Запершись в своей комнате, ставшей вдруг как-то сразу чужой, русалка жестоко страдала.
Она ревновала безумно. Обжитую квартиру, хрупкое чувство дома, едва ещё ощутимое, но такое родное. Очень сильно и тягостно ревновала Илью. Почему он не стал её уговаривать? Не на прогулку позвал её, замуж! Разве можно так легкомысленно с женщинами? Приличная девочка, она пару раз ещё просто обязана отказать. А он не расстроился даже!
Ничего Ева подружке своей не добровольно отдаст, перетопчется белобрысая. И никого, включая Илью и Серёжу.
Не выдержав, русалка сняла свои тапочки и, бесшумно ступая по скрипучим паркетным полам коридора, подошла к приоткрытой двери. Прислушалась. В ванной громко шумела вода, на плите злобно шипела большущая сковородка, что-то тихонечко бормотал старенький монитор, играющий роль кухонного телевизора. По квартире уютно ползли запахи скорого ужина. Варёной картошки, котлет, свежих огурцов и зелёного лука. Бедный Илья, мало ему было одной нехозяйственной совершенно бабёнки…
— Не стой на полу босиком! — он вдруг произнёс очень тихо, но внятно. — Мне только заноз в твоих розовых пятках ещё не хватало.
Пришлось ей послушно обуться и сдаться на милость чуткого победителя. Пряча взгляд, русалка мягко толкнула широкую дверь, покрытую залежами белой краски, как вершина Эльбруса снегами.
— А где Света? — всё ещё глядя на тапочки, Ева дошла до своей табуретки и на неё водрузилась, остро ощущая себя глупой курицей на деревенском насесте.
— Расчищает жизненное пространство, — Илья громко фыркнул и отвернулся к кухонной плите.
За это короткое время он успел собрать все свои вещи по квартире (неожиданно их оказалось немало), под громкий русалочий скрежет зубовный сделать полную перестановку в той комнате, где им теперь предстояло вдвоём как-то жить и навести там порядок. Об этом его абсолютно никто не просил.
Приходилось признавать, что теперь в её комнате стало довольно уютно. Говоря уж совсем откровенно, впервые за всё время пребывания в этой квартире дальняя комната стала похожа не на тёмное логово интроверта, мизантропа и людоеда, а на жилое пространство вполне адекватных людей. Оказалось, что простейшие перемещения шкафа, стола и дивана вдоль стен может в корне всё изменить. Вот только диван всё ещё оставался один. И, кажется, Змеева это устраивало.
Перевернув все котлеты на сковороде, отчаянно плюющейся раскалённым жиром, он снова быстро вернулся к столу. По пути подмигнул заговорщицки рыбке-Серёже, мрачно замершему на любимой коряге и размышляющему о смысле жизни и качестве корма для рыбок.
— Нам бы с тобой побеседовать, и без нежелательных свидетелей, — Ева вздохнула, нахмурившись.
— Это теперь довольно затруднительно… — прозвучало с сарказмом. — Даже на подоконнике временно поселился Кирилл.
Лихо смахнув горку мелко нарубленных овощей с деревянной доски в глубокий салатник, Змей накрыл его крышкой от старой кастрюли и пару раз энергично встряхнул. Проводив взглядом эту хитрую манипуляцию, девушка не нашлась что ответить. Потом вдруг заметила боевой топор, прислонённый к столу, и удивилась.
— О! Ты зачем это припёр в наш бесхитростный мир? От меня собирался отмахиваться?
— Что-то в нём есть необычное, — не заметив её неуклюжей попытки пошутить, Илья как бы случайно скользнул взглядом по голым коленкам русалки.
Она для него специально халатик надела. Впервые за все годы жизни вещицы, ей перепавшей на рождественской распродаже в нагрузку и всё это время терпеливо ожидавшей свой звёздный час в шкафу. И чисто мужской цепкий взгляд девушка вдруг ощутила всей кожей. Приятно. Она не наяда, конечно, но ноги у Евы вполне ничего. Встряхнув головой, разогнала совершенно ненужные мысли и попыталась окончательно сосредоточиться на топоре.
— Топор, как топор… — проворчала русалка.
Змеев нервно вдруг облизнулся. Он разозлился? Но почему?
— Вообще, боевое холодное оружие люди не дарят, — в его бархатном голосе прозвучал неожиданный холод. — Как-то читал, что подобный подарок…
Илья об оружии мог разговаривать днями и ночами. Может, решил, что хозяйка квартиры упрётся и заставит его выкинуть совершенно ненужный топор? Глупость какая! Магические предметы, какую бы форму они ни имели, просто так в руки не попадают. У каждого произведения артефактора своя долгая история, тернистый, извилистый путь. Девушка мысленно приготовилась прочесть краткую лекцию о магических боевых топорах, снова цитировать Пашку, дико зля этим Змеева, но в эту секунду из ванны внезапно донёсся поистине оглушительный грохот. Шум текущей из душа воды сразу же ощутимо усилился, и спустя несколько бесконечно долгих мгновений раздался жуткий воинственный вопль настоящей наяды.
— Светка! — разом вскочив, хозяева дома рванулись туда, где с их гостьей случилась неожиданная беда.
28. Расклад
“Лапти растеряли, по дворам искали: было шесть, нашли семь.” В. И. Даль. Загадки русского народа.
Белая дверь ванной в квартире Евы Антоновны Дивиной принципиально не запиралась. Щеколда сломалась когда-то, а вредный Змеёныш чинить её отказался, сославшись на