«Это еще что за дела?» – подумал хозяин дома.
Следом за стражниками крепкие рабы занесли паланкин, укрытый бархатом и расшитый золотом. Полог откинулся, и все увидели Набонида – царя Вавилона. Толпа благоговейно замерла.
– Ты ли Арад-Нанна, искусный строитель колесниц и, как говорят, самый богатый человек в городе?
– Я, господин, – отвечал юноша дрожащим голосом.
– Похоже, ты и вправду искусен, раз твое ремесло принесло тебе такое благосостояние. Я хочу, чтобы ты сделал мне несколько колесниц, они потребуются мне через две луны: я отправляюсь в Ниневию. Я желаю затмить тамошних вельмож, дабы показать им свою власть. Мне нужны колесницы, достойные самих богов.
Сказав это, Набонид сделал жест рабам – те развернули паланкин и двинулись прочь со двора. Один из солдат сообщил на прощание:
– Завтра к тебе придет наместник и доложит обо всех пожеланиях повелителя. Будь готов. Он заплатит тебе целыми мешками золотых сиклей.
Царь Вавилона исчез из виду со всей своей свитой. Толпа из вельмож и прочих заказчиков еще пошепталась, но вскоре тоже покинула двор самого богатого человека в городе.
Арад-Нанна вернулся под сень смоковницы и опустил голову на руки. Как же ему все успеть? Да и так ли он искусен, чтобы мастерить колесницу для самого царя? Даже две! Впервые он подумал, что лучше бы не было ни сегодняшнего дня, ни этого богатства.
К нему тихой тенью подошла Иннана.
– Отчего печален ты, господин мой? Твой первый день в роли самого богатого человека в Вавилоне подходит к концу – он вышел не таким, как ты ожидал?
– Почему они все пришли ко мне и стали просить о колесницах? Почему даже царь пришел ко мне? Разве я не должен просто наслаждаться своим богатством?
Иннана улыбнулась ему так, как улыбаются ребенку, бунтующему против того, что солнце садится на западе.
– Быть богатым – значит работать, мой господин. Деньги – это лишь возможности, средства, чтобы достичь того или иного. Ты просил богов о богатстве как о цели, но в действительности это только инструмент, как те, которыми ты обрабатываешь дерево и металл. Боги никогда не подносят желаемое, но они открывают возможности.
Арад-Нанна тяжко вздохнул. Он сорвал с ветки инжир и надкусил сочный плод, но тот показался ему безвкусным.
– Как же мне сделать колесницы для царя Набонида и где найти время и силы на все другие заказы?
– Найми работников. Обучи рабов. Пусть многие трудятся над этим: ты можешь себе это позволить. Вот твоя возможность. Но скоро уже зажгутся первые звезды, господин. Иди и отдохни. И помни об уроке сегодняшнего дня:
Деньги – это средства и возможности, а не цель. Быть истинно богатым – значит трудиться.
Эту ночь Арад-Нанна практически не спал. Очевидно, что испытание первого дня он провалил. А что, если боги сочтут его недостойным богатства? Что, если заберут у него и этот прекрасный дворец, и всех его рабов, и служанку Иннану? Нет, этого он допустить не мог, ведь так отчаянно и долго молил он об этом даре.
– Настал второй день, господин мой, – Иннана с первыми лучами солнца вновь приветствовала его, принеся кувшин с водой и блюдо с фруктами. – Что ты собираешься делать сегодня?
Арад-Нанна не знал. Но тень мысли уже проскользнула в его голове, и она показалась ему весьма привлекательной. В конце концов, он поступал так всю жизнь, и если сработало единожды – получится и дважды.
– Пожалуй, я схожу в город, – ответил он, – прогуляюсь по мастерским, погляжу на невольников, свезенных на торги. Ты посоветовала мне нанять ремесленников и обучить рабов, чтобы успеть выполнить все заказы, – этим я и займусь.
Иннана одобрительно кивнула и покинула покои хозяина дома.
Арад-Нанна же взял с собой нескольких рабов и стражников, вооруженных копьями. Не разгуливать же по Вавилону с мешками золота и без охраны: слишком много на улицах охотников за чужими сиклями. А их он с собой взял немало – хватило бы, чтобы купить половину всего этого царства.
Город, как и всегда, бурлил людьми. Торговцы, ремесленники, скотоводы и земледельцы, даже путавшиеся под ногами мальчишки – все напитывали Вавилон жизнью и золотом. Арад-Нанна подумал, что его служанка была права: как бы ты ни был богат, нужно трудиться. Иначе как песок сквозь пальцы утечет и золото, и жизнь.
– Смотри сюда, господин! – подозвал его работорговец. – Познакомься с моим новым товаром – мы привезли вот этих людей из южных земель! Их кожа черна, как сама ночь, а мускулы крепки, как броня вавилонских стражей! Из них выйдут отличные воины. А глянь сюда: эти стоят дороже, но они обучены различным ремеслам и готовы трудиться от пробуждения солнца и до восхода луны. Приглядись – отличные рабы!
Арад-Нанна бегло осмотрел людей, заточенных в клетках и закованных в цепи. Да, пожалуй, из некоторых из них выйдут хорошие мастера, и тогда он справится с поручением царя Набонида и заказами прочих вельмож…
Но пока что у него была другая задача.
Одного из своих рабов он отправил найти торговца скотом. Юноша намеревался выкупить целое стадо молодых овец в несколько сотен голов – такое, которое не стыдно предъявить в небесной обители.
Другого раба он отправил к торговцу самоцветами. «Уговорись о продаже целого сундучка, – велел он, – да пусть положит самые чистые и красивые камни. Проверь каждый из них».
Сам же он отправился в лавку старика Самано – его давнего знакомца и торговца травами. Тот был на своем прежнем месте и сразу его узнал.
– Приветствую тебя, господин, – почтительно поклонился он, – что привело тебя в мою скромную лавку?
Повсюду сушились разнотравные пучки и охапки, в воздухе стояла пыль и сладкий запах. Арад-Нанна любил бывать здесь.
– Я пришел, чтобы купить у тебя все травы, что боги сочтут благостным даром, – сказал он.
Самано распахнул глаза от удивления, но подумал, что таким богачам, как этот господин, виднее. И если ему нужны все травы – он продаст ему все.
Сочтя это сказочной удачей, старик ответил:
– Тебе понадобится пара ослов, чтобы забрать и увезти все охапки, господин мой.
Арад-Нанна улыбнулся и отправил еще одного раба раздобыть нескольких вьючных животных, а сам развязал кошель с золотыми сиклями:
– Так сколько?
…Давно не видел храм Ваала такого могучего пламени и такого столба дыма от трав, возносящегося высоко в небеса. Весь город с благоговением смотрел на это, не забывая каждый попросить о чем-то своем.