– Вот, я принес ладан для сожжения в огне башни.
– Да достигнет этот благостный дым самой небесной обители, – улыбнулся жрец.
– И вот еще, – Арад-Нанна достал из кошелька серебряный сикль, – принесите в жертву молодого барашка от моего имени.
Служитель храма Ваала с радостью принял и этот дар, а строитель колесниц привычно взмолился о том, чтобы боги ниспослали ему богатство. Так же просил и его отец, и отец его отца: вся их семья поколениями жертвовала богам то охапки душистых трав, то налитых силой жизни животных.
«Рано или поздно боги услышат нас», – говорил отец.
Арад-Нанна верил.
Вернувшись в свой глиняный домишко, он бросил взгляд на луну – та была уже почти полной, а значит, завтра-послезавтра придет вельможа за своей колесницей. Ремесленник вздохнул и лег спать: с первыми лучами солнца он вновь возьмется за инструменты.
Когда-то он любил мастерить колесницы. Но, несмотря на то, что молодость еще вовсю звенела в нем, какой-то незримый огонек внутри уже потух. Все чаще он ленился и задумывался о том, когда же боги наконец услышат его. И как было бы здорово забросить инструменты, сесть в тени смоковницы с кувшином изысканного вина и больше никогда не заботиться, сколько же ему заплатят за работу.
Тем не менее прав оказался отец Арада-Нанны: боги сжалились и услышали отчаянные мольбы его сына. В беспокойном сне явились они юноше: огромные, каждый размером с дом, окутанные таинственной дымкой, с голосами, которые эхом разлетались далеко за стены Вавилона.
Арад-Нанна предстал перед ними, словно муравей перед львами, но не испугался.
– Ты сделал нам столько подношений, – заговорил один из богов, – и ты, и отец твой, и отец его отца, что ваши просьбы о богатстве порядком нас утомили.
– Да, – подхватил второй, – как жужжание назойливой мухи, которую никак не отогнать.
Арад-Нанна похолодел: неужели все его старания лишь разозлили богов? Но он зря беспокоился.
– Поэтому, – продолжил третий бог, – мы решили сделать тебя богатым. Прими наш благодушный и щедрый дар, но только на три дня. Мы посмотрим на тебя со своей небесной обители и решим, оставлять ли его тебе. Распорядись этим даром так, как и следует обладателю крупного капитала.
– Ступай, самый богатый человек в Вавилоне! – крикнул четвертый бог, да так, что у Арада-Нанны зазвенело в ушах.
Миг – и после этого он внезапно проснулся.
Не узнал он ни кровати, ни комнаты: все вокруг было другим. На стенах красовалась роскошная мозаика, стол был инкрустирован золотистыми пластинами и самоцветами, а спал он на чистейшем шелке из далеких стран.
«Это сон или явь? – не веря своему счастью, подумал Арад-Нанна. – Я самый богатый человек в Вавилоне!»
– Доброе утро, господин.
В комнату вошла божественной красоты незнакомая девушка, она принесла кувшин с водой и блюдо с фруктами.
– Не пугайся, господин. Меня ты не знаешь. Я Иннана, и боги послали меня тебе в помощь. Я буду прислуживать тебе и давать советы, если что-то пойдет не так.
Молодой ремесленник наконец-то обрел дар речи и заулыбался.
– Да что может пойти не так, Иннана! Я самый богатый человек в Вавилоне!
– На три дня, – напомнила ему девушка. – Так чем же ты планируешь заняться сегодня, господин мой?
Чем обычно занимаются богачи? Этого Арад-Нанна не знал.
Он обошел свой огромный дом, похожий на дворец. Четыре этажа! Ни у кого больше не было такого, разве что у самого царя. Повсюду ему встречались рабы в дорогих одеждах, они почтительно склоняли головы при виде хозяина. А он все ходил по комнатам, касался дорогих мозаик и искусной резной мебели, ступал по мраморным полам и весело кивал статуям, расставленным тут и там. Он вышел во двор – и за ним тут же последовал один из рабов, держа над его головой огромный зонтик из тростника – чтобы не пекло солнце.
В обед Арад-Нанна, как и мечтал, устроился в тени смоковницы, лениво потягивая прохладное вино и вкушая самые изысканные сыры, какие только можно вообразить, и вяленое мясо какого-то животного, таявшее во рту.
«Хороша жизнь богача! И чего тут сложного? Сиди и наслаждайся».
– Простите, господин, – к нему подошел один из рабов, пожилой мужчина. Похоже, он был среди них главным. – К вам посетитель. Некий вельможа, и он говорит, что у него к вам дело.
– Какой еще вельможа? Я никого не ждал. Что же, пригласи его сюда. Да принеси еще одну чашу для вина!
Во двор зашел человек, которого Арад-Нанна тут же узнал. Это был тот, кто заказал у него колесницу, тот, кому он должен был отдать заказ уже сегодня. Но что это еще за глупости? Он же теперь самый богатый в Вавилоне, а не какой-то паршивый ремесленник!
– Тысяча благословений на твою голову, друг мой, – начал гость. По крайней мере, он никогда не заговаривал с ним столь почтительно. – О, благодарю за прохладное вино, желанный напиток в жаркий день. Скажи, дорогой Арад-Нанна, готова ли моя колесница?
Хозяин дома растерялся, не зная, что ответить.
– Но я ведь уже не мастерю колесниц, – развел он руками, – зачем мне это делать? У меня столько золота, что моя единственная работа – это наслаждаться своим богатством.
– Как же так, господин? – пожилой раб склонился к самому его уху. – Колесница готова, она стоит вон там, в дальней части двора. Вы сами вчера завершили ее.
И действительно, там, куда указал раб, стояла прекрасная колесница, такая, какую он и собирался смастерить, пока еще был беден.
– Прости меня, друг, я запамятовал. Видно, беспощадное солнце ударило мне в голову. Принимай мою работу, все готово.
Вельможа несказанно обрадовался и щедро расплатился с Арадом-Нанной суммой в три раза большей, чем было изначально уговорено.
Проводив довольного заказчика, самый богатый человек в Вавилоне вновь уселся в тени смоковницы, чтобы отдохнуть.
Но покоя ему не было: раб то и дело приносил ему вести о новых посетителях. Люди все шли и шли, в итоге во дворе собралась небольшая толпа – она гудела и шепталась, пока Арад-Нанна растерянно смотрел на них.
Им всем нужны были колесницы. Один просил натянуть на обода колес самую крепкую кожу, другой желал инкрустировать корпус изумрудами, третий нуждался в медных пластинах, натертых до такого блеска, чтобы отраженное солнце слепило глаза. Все они предлагали щедрую плату за его работу – он не мог и помыслить о таких деньгах, будучи простым ремесленником.
Но как же ему все успеть?
Внезапно толпа притихла. Сперва во