Даже во времена тяжелейших испытаний труд оставался моим лучшим другом. Готовность трудиться помогла мне избежать участи рабов, проданных на строительство стен. Она же убедила твоего деда, который выбрал меня в соратники.
– Значит, труд и есть тот ключ, что открыл для моего деда дорогу к золотым шекелям? – спросил Хадан Гула.
– Когда я встретил его впервые, у него не было других ключей, – ответил Шарру Нада. – Твой дед любил трудиться.
– Кажется, я понимаю, – задумчиво произнес Хадан Гула. – Трудолюбие влекло к нему друзей и принесло успех. Своим трудом он добился уважения в Дамаске. Труд обеспечил ему богатство. А я считал, что труд – удел рабов.
– В жизни много удовольствий, – заметил Шарру Нада, – каждому отведено свое место. Я очень рад, что труд – удел не только рабов. Будь иначе, я лишился бы самого большого удовольствия. Мне многое нравится в жизни, но больше всего по нраву трудиться.
Всадники за разговором въехали под сень вавилонских стен и приблизились к массивным бронзовым воротам. Стражи выступили им навстречу и почтительно приветствовали уважаемых гостей. С высоко поднятой головой Шарру Нада провел длинный караван через ворота на улицы города.
– Я всегда хотел походить на деда, – признался Хадан Гула, – но никогда раньше не понимал, каким он был человеком. Ты открыл мне глаза. Теперь я еще сильнее им восхищаюсь и мне пуще прежнего хочется быть на него похожим. Боюсь, я никогда не смогу отплатить тебе за то, что ты дал мне истинный ключ к успеху. Отныне я всегда стану держать его под рукой. Пусть мое начало будет скромным, как у деда, однако я стану гордиться новыми знаниями сильнее, чем драгоценными камнями и нарядными одеждами.
С этими словами Хадан Гула вынул отделанные драгоценными камнями серьги из ушей и снял кольца с пальцев. А затем дернул поводья и почтительно пропустил старого караванщика вперед.
Приложение
Рассел Г. Конуэлл Алмазные нивы
Об авторе:
Юрист, писатель и церковный деятель Р. Г. Конуэлл родился в 1843 г. в городке Саут-Уортингтон, штат Массачусетс. Он входит в число основателей университета Темпл.
Известно, что автор за свою жизнь прочитал эту лекцию публично более 6000 раз. Отдельные фрагменты текста менялись от лекции к лекции, однако основная история и выводы из нее никогда не подвергались исправлениям. Прочтите сами и узнайте, почему эта лекция когда-то вдохновляла миллионы слушателей и продолжает воодушевлять нас сегодня.
Я немало удивлен тому, что столько людей хотят услышать эту историю еще раз. Вообще моя лекция превратилась со временем в этакое психологическое исследование; она зачастую нарушает все принципы и правила ораторского искусства, отвергает заповеди риторики и все же остается наиболее популярной среди всех лекций, прочитанных мною за пятьдесят семь лет общественной деятельности. Это очень необычно: куда чаще бывает, что готовишься целый год, тщательно все изучаешь, а затем выступаешь перед людьми – всего единожды, чтобы никогда больше не возвращаться к конкретной теме. Обыкновенно я прилагаю много усилий к подготовке, но вот эта лекция родилась почти случайно, сложилась едва ли не сама собой, без какой-либо особой подготовки; более того, ее просят и просят повторять, а другие, продуманные и скрупулезно подготовленные, нередко завершаются полным провалом.
«Алмазные нивы», о которых я говорю на протяжении многих лет и намерен говорить впредь, можно найти в любом городе, они доступны любому человеку. Многие их уже нашли, так почему бы не пойти по стопам этих многих? Лучшим подтверждением этих моих слов будет история, которую я рассказываю снова и снова и которую ныне охотно публикуют в книгах; советую заглянуть в ближайшую библиотеку.
В 1870 году мы отправились в плавание по реке Тигр. Наняли в Багдаде проводника, чтобы побывать в Персеполе, Ниневии и Вавилоне, а также осмотреть древние земли Ассирии до самого Персидского залива. Проводник оказался хорошо осведомленным о местных обычаях, а еще он был из тех, кому обязательно нужно почесать языком; он напомнил мне цирюльника, что болтает без умолку, своей болтовней отвлекая от порезов, которые оставляет на вашем лице. Он вещал не переставая, и в конце концов мне надоело его слушать; я отворачивался всякий раз, когда проводник затевал рассказывать новую историю, и его это сильно злило.
Помню, как-то под вечер он сорвал с головы свою турецкую феску и помахал ею в воздухе. Я не понял этого жеста, а спрашивать не стал из опасения, что меня в ответ начнут потчевать очередной историей. Но вот взгляд исподтишка все-таки бросил, хоть и не страдаю женским любопытством; в тот самый миг, когда наш достойный проводник перехватил мой взгляд, я понял, что погиб. Он воскликнул: «А сейчас я расскажу вам историю, которую приберегаю для близких друзей!» Делать было нечего, пришлось слушать – и я ничуть о том не пожалел.
По словам проводника, недалеко от реки Инд жил в древности некий перс по имени аль-Хафед. Этот человек владел большим хозяйством с плодовыми садами, полями зерновых и огородами. Он был богат и доволен жизнью – доволен потому, что был богат, и богат потому, что был доволен. Как-то раз этого старикаперса навестил один последователь буддийского вероучения; присев к очагу аль-Хафеда, он вдруг пустился рассуждать, как был сотворен наш мир.
Мол, в начале начал был только густой слой тумана – это, в общем-то, верно с научной точки зрения, – и Всевышний окунул палец в этот туман и принялся медленно им вращать, постепенно убыстряя движение; в итоге густой туман сбился в плотный огненный шар, что покатился по мирозданию, прожигая себе путь через прочие клубы космического тумана, а снаружи него собиралась влага, которая и обрушилась потоками дождя на раскаленную поверхность и охладила внешнюю корку земли. Далее полыхавшее внутри пламя прорвалось сквозь остывающую кору и вздыбило горы – так появились возвышенности и долины нашего чудесного мира. Те потоки лавы, что вырывались наружу и очень быстро остывали, превратились в гранит; другие, остывавшие медленнее, сделались серебром, а те, что еще медленнее, – золотом. После золота на свет появились алмазы. Как сказал буддист, алмазы суть застывшие капли солнечного света.
Тут тоже не поспоришь. Всем известно, что алмаз – это чистый углерод, фактически след солнечного света. Кроме того, последователь Будды прибавил – звучит красиво, признаю, – что алмазы суть последнее и наивысшее из творений Господа среди минералов, как женщина – последнее и высшее из Божьих тварей. Вот почему, кстати, женщин так притягивают эти камни. Как обронил старый буддист, имей аль-Хафед всего лишь