Варлаам же начал молиться Богу, прося его о помощи. Каждое слово было наполнено такой силой, что многие его братья по вере сейчас бы позавидовали.
Начался бой, и враги успели оттеснить дружинников от телеги и несильно ранить в ногу Шуйского. Варлаама пока не трогали, но он понимал, что это дело времени.
И сам того не понимая, он посмотрел на Митрия. Там на него бежал крупный воин. Варлаам успел повидать многое за свою жизнь, и мысленно он уже распрощался со странным юношей.
Но тут началось нечто невероятное.
Поначалу всё шло, как и думал Варлаам. Сначала пал холоп Митрия. Потом он потерял свой щит… Получил стрелу, и… что-то изменилось. Всё произошло очень быстро — вот Митрий стоит на месте, и Варлаам прикрыл глаза, не желая видеть его смерти, но, когда открыл, увидел, что юный отрок стоит, а его враг ползёт от него.
Враг попытался спастись бегством, но Митрий не дал ему этого сделать и, поймав момент, лишил того головы.
После этого он подобрал валяющееся на земле копье и побежал в сторону дружинников. Весь в крови, он пронёсся мимо телеги, под которой прятался Варлааам, и ворвался во вражеский строй. Начал рубить всех на право и налево. Первый враг упал с рассечённой грудью. Второй — с перерезанным горлом. Его появление не осталось не замеченным, и ему наперерез выскочили сразу пятеро воинов.
Он кружился, словно вихрь. Там, где не доставал саблей, резко разворачивался и бил копьём. Один вражина попытался ударить Митрия в спину, но тот развернулся, отбил удар и вонзил копьё ему в живот. После чего пнул его ногой, высвобождая копьё. И снова закружился, отбиваясь от града ударов окруживших его врагов.
Он уворачивался, отводил вражеские удары и бил в ответ. Много бил.
— Вжих, — пролетела стрела, и застряла чуть выше локтя левой руки Митрия. Он выронил копьё, но продолжил драться. Подскочил к следующему врагу, но тот с испугу резко дёрнулся и упал, и Митрий тут же добил его.
Его снова начали обступать, но вместо того, чтобы сражаться с ними, он побежал в сторону Шуйского и со спины зарубил троих противников.
— С НАМИ БОГ! — закричал Митрий.
Дружинники воспряли духом, тогда как враг, наоборот, испугался. То, что творил этот отрок, не поддавалось логическому объяснению.
— Эй, ты! Сразись со мной! — закричал вражеский воин.
Он находился всего в двух метрах от телеги. Варлаам отчётливо видел его лицо и мог поклясться, что где-то его уже видел. Но не мог вспомнить где.
Вражеский воин адресовал эти слова Митрию, и Варлаам видел, как Шуйский попробовал остановить Митрия, схватив того за плечо, но тот словно не почувствовал хватки.
Почти все воины остановились, чтобы посмотреть за поединком. И когда Митрий, прихрамывая на правую ногу и сжимая в локте руку со стрелой внутри, остановился в десяти метрах от него, Варлаам был уверен, что знает, чем закончится бой.
Но у судьбы были другие планы, и в следующий момент вражеский воин упал с болтом в шее. Посмотрев, откуда он прилетел, Варлаам увидел холопа с разбитым лицом. Тот оказывается был жив, хотя отец Варлаам давно списал его со счетов.
Варлаам посмотрел на оставшихся врагов и с удивлением отметил, что стоящих и держащих оружие осталось не больше семи человек. Дружинников оставалось и того меньше, но, когда Митрий повернулся к врагам и пошёл в их сторону, они дрогнули.
Митрий остановился посреди поля боя, окружённый телами, покрытый кровью с головы до ног… А потом он упал.
Просто упал на колени, потом на бок. Сабля выпала из руки.
— МИТРИЙ! — закричал Глав, прихрамывая на ногу и придерживая окровавленный бок.
Только тогда Варлаам вылез из-под телеги и на дрожащих ногах поспешил к юноше. Шуйский, тоже облокотившись на плечо дружинника, подошёл к Митрию, и тут же спросил у Глава.
— Он жив?
Глав перевернул Митрия на спину, и все увидели, как вздымается его грудь.
— Эмм… кажется, — Глав начал отвечать таким тоном, словно не верил в то, что собирается сказать, — он просто спит.
Глава 6
Я очнулся от пульсирующей боли в руке. Голова кружилась и во рту пересохло, а каждый вдох отдавался болью в груди. Попытался пошевелиться и тут же застонал — тело ломило так, словно меня протащили по булыжной мостовой.
— Лежи, не дёргайся. — услышал я голос Ярослава.
— Ммм, воды дай. — С каждое секундой мне становилось легче.
Вскоре мне подали флягу с водой, я жадно сделал несколько глотков.
— Долго я провалялся без сознания? — при этом отчётливо почувствовал, что левая рука не сгибается. И повернув голову увидел насквозь торчавшую выше локтя стрелу с обломленным наконечником.
— Это Ратмир и Глав постарались, — пояснил Ярослав. — Сказали, что-то вроде того, что есть раны, когда лучше стрелу не трогать, и лучше тебя подождать, когда очнёшься.
Я кивнул, припоминая свои лекции холопам о том, что вытаскивать застрявшие предметы из ран опасно, ведь можно повредить артерию или усилить кровотечение. Однако это был не тот случай, но откуда людям этого времени знать, где у них проходят артерии, и как понять задета ли она.
— Умные ребята, — выдавил я, постаравшись принять сидячее положение. Ярослав придержал меня, за что я был ему благодарен. И, сказав ему спасибо, спросил. — Кстати, где мои холопы?
— Живы. — ответил Ярослав. — Вон там у палатки отлёживаются.
— Ясно, а что дружинники?
Княжич нахмурился.
— Много погибло. Из двадцати воинов дяди осталось девять. Из них шестеро ранены, двое в живот и скорее всего не переживут сегодняшней ночи. Оба моих дружинника, приставленные мне отцом, погибли. Дядя ранен в ногу, и ходить почти не может.
Я огляделся по сторонам. Наш лагерь выглядел так, словно через него прошёл ураган. Разбросанное оружие, кровь, тряпки, торчащие древка стрел в земле и стоны… Только сейчас я услышал принадлежавшие не Ярославу голоса.
Рядом с одной телегой лежали наши раненые, а чуть вдалеке, у дерева — пленные.
— Семеро сбежали, когда ты свалил их атамана. — заметив куда направлен мой взгляд сказал Ярослав. — Дим, честно ты меня удивил! Ты так рубился, у меня просто нет слов. Нет, я видел бои, особенно когда в прошлом году казанские татары Нижний осадили, но ты словно… такое чувство архангел Михаил вселился. Рубил всех подряд, не видя преград. — закончил он в рифму.
Я тяжело вздохнул, прекрасно