Но червячок сомнения попал в благодатную почву. Как говорится, ложечки-то нашлись, а осадочек остался. А вдруг Иванов – не Иванов? Вернее, не тот Иванов, не следователь из Москвы?
– Эй, ты чего задумался, Денис Савельевич? – Иванов смотрел на него внимательно и оценивающе, так, словно прочитал его мысли.
Денис вытряхнул папиросу из пачки, закусил мундштук и невнятно бросил сквозь сцепленные зубы:
– Ничего. Так, всякая ерунда в голову лезет.
Чтобы отвлечься от дурацких мыслей, которые лезли в голову явно от усталости и хронического недосыпа, Денис коротко кивнул в сторону Митьки, который не сводил с них взгляда, ловя каждое слово.
– Я поговорил с Дмитрием. Это действительно был он в том приёмнике-распределителе. И, кажется, видел преступника. Но плохо помнит произошедшее. Может же так быть, чтобы от шока мозг сам запретил себе вспоминать?
Иванов испытующе посмотрел на Митьку, тот от такого пристального внимания совсем сконфузился и опустил глаза.
– Можно попробовать… – Иванов всё не отводил взгляда от Митьки, словно пытался заглянуть ему в черепную коробку.
Денис нервно засмеялся. Происходящее вдруг перестало ему нравиться, воздух в кабинете стал осязаемым, густым и запах озоном, как в мае перед грозой.
– Гипноз и чтение мыслей на расстоянии? – попытался пошутить он, хотя смешно не было.
Иванов повернул голову к нему, и Денис опять увидел странные всполохи в его глазах. Как тогда, в первый день знакомства. Длилось это недолго, но Денис был готов поручиться, что ему не показалось.
– Я был на Тибете, много путешествовал по Востоку, немного знаком с разными практиками. – Иванов откинулся на спинку стула, на котором сидел, и расслабленно закинул ногу на ногу. – Иногда хватает маленького толчка, чтобы человек всё вспомнил. Если Дмитрий согласен…
Глаза у Митьки горели восторгом, смешанным с испугом, хотя восторга было гораздо больше. Он вскочил со своего места:
– Да! Я хочу! Я видел такое. В цирке менталист выступал. Гипнозировал всех.
– Гипнотизировал, – с улыбкой поправил Иванов. – Если ты не против, мы попробуем…
Он поймал взгляд Митьки, неспешно встал, подошёл к нему, так и продолжая смотреть в глаза, спокойно взял за руку и принялся рассказывать какую-то чепуху про то, как в детстве у него был котёнок, которого он подарил своей девушке.
Денис хотел язвительно засмеяться и сказать, что не так он представлял себе гипноз, и совершенно неожиданно понял, что не может сказать ни слова. И пошевелиться не может. И что, слушая трёп Иванова, погружается в какое-то странное состояние, как сон наяву. Голос Иванова звучал откуда-то издалека, как сквозь вату. В голове стало пусто и легко, перед глазами качался камыш и резвые стрекозки трещали прозрачными крылышками. Где-то очень далеко Иванов что-то спрашивал у Митьки, тот отвечал, странно растягивая слова…
– Денис Савельевич! – тронул его кто-то за плечо.
Денис открыл глаза и удивлённо посмотрел на стоящего над ним Иванова. В следующую секунду он вскочил и сердито зарычал на улыбающегося следователя:
– Это что за фокусы?! Кто тебе разрешал лезть мне в голову?!
Но невозможный Иванов лишь пожал плечами:
– К тебе я не лез. Да и не залезешь к тебе. Так, лёгкое воздействие, чтобы чуть-чуть снять усталость.
Денис покрутил головой, потёр виски: действительно, усталость как рукой сняло, бодрость и ясность мысли…
– Постой! – вдруг встрепенулся Денис. – Что значит – к тебе не залезешь?! Ты что, пытался?
Иванов снова засмеялся, вдруг став похожим на расшалившегося мальчишку.
Денис огляделся по сторонам:
– А где Митька?
– Я его к вашему художнику отправил, тот ещё домой не ушёл. Попробуют накидать портрет по его словам. – Иванов перестал улыбаться и озабоченно нахмурился. – Единственное, что меня сильно смущает, – по словам водопроводчика, к Алевтине Матросовой подходил совсем парень. А если тот, кого видел Митька, и наш Потрошитель – один и тот же человек, то парнем он уже быть не может. Хотя…
Денис пожал плечами, всё ещё злясь на Иванова, но про себя решая отмстить ему позже. Сейчас – дело.
– В темноте невысокий щуплый мужчина в пальто и кепке вполне может показаться парнем…
Договорить он не успел: дверь приоткрылась и в кабинет заглянул смущённый милиционер, тот самый, которому было велено везде и всюду сопровождать Анастасию Окуневу. Он неловко потоптался на пороге, явно не решаясь что-то спросить. Наконец собрался с духом и выпалил:
– А где Настя? Вы её не видели?
В кабинете повисло тяжёлое молчание.
– Как – где? – Денис почувствовал, как холодная влажная ладонь страха легко тронула его за сердце.
Милиционер испуганно сделал шаг назад, но всё-таки взял себя в руки:
– Она в архиве работала. Сказала, ещё часа два просидит. Я отошёл на минутку. Вернулся, а мне говорят – уже ушла…
Денис нахмурился. На душе стало тревожно, но он тут же одёрнул себя: глупая девчонка просто убежала домой. И сейчас спокойно пьёт чай и болтает с подружками. Или с тётей. Или кто там у неё есть? Завтра же он устроит ей выволочку. Главное – убедиться, что она действительно дома.
– Мухой в дежурку. – Денис сурово смотрел на незадачливого милиционера. – Там есть телефон квартиры, где у Окуневой комната, скажи, пусть дежурный дозванивается, а сам возьми наш автомобиль, шофёру скажешь – Ожаров велел, и к ней на квартиру. Как только дежурный дозвонится – путь доложит.
Денис проводил милиционера взглядом и повернулся к Иванову. Говорить ничего не хотелось. Иванов тоже молчал, и тишина в кабинете ватным одеялом опускалась им на плечи. Денис чувствовал эту фантомную тяжесть, даже плечи под ней горбились и натужно заныла шея.
Скрипнула дверь кабинета, Денис обернулся: на пороге стоял дежурный. Денис резко и почти грубо бросил:
– Дозвонились до Окуневой?
Тот покачал головой, но, кажется, опасений Дениса не разделял:
– В квартире говорят – со службы ещё не возвращалась.
Желудок у Дениса неприятно свело. Он поспешно раздавил почти докуренную папиросу в переполненной пепельнице и вдруг заметил, что пальцы нервно подрагивают. Но ведь это пока ничего не значит же, верно?
А дежурный тем временем продолжил:
– Да найдётся. Может, до дома просто ещё не дошла или к подружке какой завернула. Я не затем зашёл. Там вас с товарищем московским следователем газетчик спрашивает.
– Газетчик? – Денис развернулся к дежурному и прищурился. – Какой ещё газетчик?
– Так этот, – дежурный усмехнулся, – Санёк Тролев. Давно его не было видно, а тут припёрся. Поговорить хочет.
– Пусти его, – махнул рукой Денис и достал из коробки ещё одну сигарету, – и Окуневой дозванивайся. Как только выяснишь, где она, сообщи