— Хорошо, мистер Серегин, — сказал Рузвельт, — я вас понял. А теперь скажите, какова в нашем разговоре должна быть роль госпожи, которую вы назвали социоинженером светлых эйджел Аделлой Коэной? А-то как-то не замечаю в этой особе ничего такого особенного, инопланетного.
— Все расовые особенности светлой эйджел, отличающие меня от самки хуманса, были заретушированы хирургическим путем перед назначением на должность руководителя миссии Наблюдателей, — ответила та. — Как мне уже известно, такой наглости, чтобы прислать светлую эйджел главой миссии, мы набрались только в мире Корпоративного Директората, где у нас все было схвачено и за все заплачено. Там меня знали под именем мисс Анжелы Бауэрман, генерального директора корпорации United Trading Company. Во всех остальных мирах миссии Наблюдателей возглавляют натурализованные самцы-франконцы. Мистер Серегин взял меня на службу как социоинженера с большим опытом работы с хумансами планеты-прародительницы, и я намерена оправдать его ожидания.
Президент Рузвельт некоторое время пялился на Аделлу Коэну как баран на новые ворота, после чего спросил:
— А что такое, черт возьми, эта миссия Наблюдателей?
В ответ на дежурное упоминание черта мой внутренний архангел только лениво зевнул, хотя раньше по таким поводам сразу же вставал дыбом. Прогресс, однако.
— Миссия Наблюдателей, — ответил я, — это резидентура Совета Кланов эйджел, как и следует из названия, наблюдающая за ходом развития истории на Земле — по терминологии эйджел, планете-прародительнице. И они же, как только человечество превышает некий критический уровень развития, готовят исходные данные для уничтожающих все вторжений. Такие нашествия с целью уничтожения местного русского государства мне уже приходилось отражать в двух мирах, и оба раза эйджел пытались действовать рука об руку с американским государством. Такое случилось в мире Североамериканского Корпоративного Директората и в том мире, где вы, мистер Рузвельт, прожили на десять лет дольше, чем в Основном Потоке, но после вашей смерти Соединенные Штаты разорвали Соглашение о Совладении и свернули на проторенную дорожку непримиримой вражды с Советским Союзом. Ничего хорошего это вашим элитам не принесло, потому что советская система, опирающаяся на экономическую мощь объединенной Евразии, была неприступно могуча, и к тому же опережала своих оппонентов в технологическом развитии. И тогда, будто чертики из табакерки, выскочили представители Наблюдателей, предложив содействие в уничтожении главного конкурента. Но как раз в тот момент, когда флоту эйджел осталось лететь до Земли всего месяц, Господь впустил меня, Бича Божьего, в искусственные миры, чтобы я навел там самый правильный порядок. И вот тогда невкусных пряников досталось вдоволь и эйджел, нарушившим заповедь своего создателя Древнего не лезть в земные дела, и пособничавшим им североамериканским умникам.
И тут Аделла Коэна решила вставить свои пять копеек:
— А на нас мистер Серегин нарвался, можно сказать случайно. Шел установить дипломатические отношения с местной Российской империей, а ворвался прямо в сердцевину набега консорциума темных, и сразу же же принялся махать своим Бичом. Тогда ни один клан не смог спастись бегством, и в тоже время безвозвратной смертью погибли всего пятеро темных пилотов, а всех остальных мой Патрон пленил, провел через инверсию и поставил в строй. С ним я спокойна за будущее своей расы, когда эйджел и хумансы находятся в составе одного Великого Клана, достоинства обеих рас складываются, а недостатки вычитаются.
— Все это понятно, — сказал старина Фрэнки, — но скажите, какое отношение это имеет ко мне, ведь эти нашествия случились в каких-то других мирах, и наша Америка к ним никак не причастна.
— Как выяснилось совсем недавно, — назидательно произнес я, — миссии Наблюдателей Совета Кланов имеются во всех мирах двадцатого и двадцать первого веков, неважно, находятся они в Основном Потоке или выделились в самостоятельные линии развития, и базой для них служат как раз местные североамериканские государства. Корпоративный Директорат — это только ярчайший случай, при этом госпожа Аделла Коэна заверила меня, что эйджел непричастны к его возникновению. Мол, мы, хумансы, в силу своей гениальности, способной как к добру, так и ко злу, можем выдумать такой ужас, что не придет в высокоученую голову ни одному социоинженеру.
— Но, мистер Серегин, почему же эти наблюдатели обосновались именно у нас в Америке, а не где-нибудь еще? — спросил Рузвельт. — За что нам такая напасть?
— А где еще в последнем десятилетии девятнадцатого века человек европейской внешности, говорящий по-английски с акцентом и расплачивающийся за все золотыми монетами, не вызывал у соседей не только подозрения, но даже простого удивления? — спросил я. — В те годы ваша Америка воистину была проходным двором, и любой чужак, не выделяющийся из толпы, терялся в ней так же надежно, как и камень, брошенный в реку. Среди эйджеловских колонизатов имеется планета Франкония, заселенная выходцами из средневековой Европы, и как раз среди этого контингента эйджел набирали себе агентуру для внедрения.
— В своем мире, — сказал Джеральд Форд, — мы агентуру Наблюдателей уже ищем, и при обнаружении сразу же посадим этих предателей человеческой расы на электрический стул. Собственно, это все, что нужно знать по данному вопросу.
— Электрический стул — это лишнее, — хмыкнул я. — Пусть поработают под контролем вашего ФБР и моей службы безопасности, а там будет видно. И вообще это касается всех миров. Отправить Наблюдателей на электрический стул сможет любой дурак. Морочить голову инспекционным миссиям Совета Кланов, регулярно посещающим Землю, будет гораздо интереснее. Надеюсь, это ясно всем?
— Так точно, сир, — с армейской вышколенностью за всех президентов-наместников ответил генерал Эйзенхауэр.
— Ну хорошо, джентльмены и леди, с наблюдателями вопрос понятен, — вздохнул президент