Сажик, естественно, не отвечает. Он некоторое время переминается лапами и довольно настойчиво сдвигает меня к стене. И только потом сворачивается клубком, отвоевав себе половину кровати.
– То есть? Ты просто решил меня потеснить? И больше ничего?
На этот раз кот издаёт невнятное урчание, в котором мне мерещится недовольство. Я ему, что ли, спать мешаю? Вот ведь наглая кошачья морда.
Внутри меня сталкиваются разочарование и усталость. С одной стороны, очень хочется пообщаться с Клыкастиком и выяснить, что ещё он знает, а с другой… глаза уже снова слипаются, и я, лёжа на боку, скручиваюсь колечком вокруг обнаглевшего кота.
Я даже забываю на время, что кот – это не просто кот.
Но тут же вспоминаю, едва примирившись с потерей территории, закрываю глаза.
Темно. Так темно не бывает в обычном сне. Густая осязаемая тьма окутывает, перекрывает дыхание, давит, лезет своими щупальцами в голову.
Яркая вспышка, и щупальца съёживаются, спеша убраться. Раздражённое шипение. Снова череда ярких вспышек. Чёрные клубы тьмы становятся полупрозрачными, и сквозь них я вижу мужчину, окружённого стеной пламени.
«Круговой щит», – вспоминаю я слова Айленгора.
Неужели так это и выглядит со стороны?
Уже в следующий момент я понимаю, что мужчина не защищается, а нападает. Стена пламени текуча и подвижна, от неё отделяются огненные сгустки, которые, рассыпая искры, врезаются в клубящуюся тьму. И та, шипя, отползает, но не растворяется, а сбивается в один ком. Чуть погодя я понимаю, что это не ком, а отверстие прямо в пространстве, похожее на пещеру. Только никаких скальных гор вокруг этой пещеры нет. Чёрный зев открыт прямо в воздухе. Маг загоняет в это отверстие остатки тьмы, и зев схлопывается.
Теперь перед моими глазами светлый солнечный день и чудесный пейзаж с горами на горизонте. Я плавно, словно бы плывя по воздуху, придвигаюсь к краю пропасти. Внизу в ущелье течёт река.
– Этого хватает на пару месяцев, – раздаётся за моей спиной смутно знакомый голос.
Меня разворачивает. И я заранее знаю, чьё лицо увижу. Смотрю в знакомые синие глаза.
– Арон, надеюсь, на этот раз мой посланник до тебя доберётся, и наши маги не сожгут его при переходе. Вы не сможете закрыть разлом с той стороны. Они будут множиться. Мне нужна помощь здесь.
– Мр-р-р, – заявляет Клыкастик, когда я открываю глаза.
– Так это не сон?
Кот молчит.
– Но как я передам Арону, если его уже нет в живых?
Недовольное урчание в ответ.
– Хорошо, я попробую рассказать магистрам.
– Мр-р-р, – удовлетворённо «отвечает» Сажик, одним прыжком перелетая на подоконник.
Он исчезает, но я чувствую, что теперь между нами появилась прочная связь. Я не сомневаюсь, что Сажик-Клыкастик появится по первому моему зову.
Я ещё долго лежу с широко раскрытыми глазами, следя за подрагивающими на потолке тенями, которые отбрасывают ветви дерева, растущего под окном.
Он жив, мой отец жив. Я теперь в этом уверена. Но неужели он уже много лет живёт там, по ту сторону разлома? Что мешает ему выйти обратно и привести помощь самому?
– Возможно, именно для этого и нужна связь с напарником, – говорит задумчиво Айленгор, когда я рассказываю ему о своём последнем видении.
– Связь разрывается, если один из напарников умирает, – напоминает нам Мардего.
Мы снова в той же самой лаборатории, что и вчера: оба магистра, Кестер и я. Фергус и Джериан уже отправились на места, обозначенные Айленгором. А мы собрались тут, чтобы уточнить последние детали, ну и снабдить меня артефактами.
– Мы были уверены, что Алекс погиб на той стороне, иначе как объяснить, что у Арона возникла новая привязка?
Тишина. И я знаю, что сейчас мы все думаем об одном и том же – о зельях. И Мардего продолжает так, словно кто-то из нас уже произнёс это вслух:
– Получается, первым зельем он разорвал связь Арона и Алекса, а вторым привязал Арона к себе.
Кто «он», произносить необязательно.
Мне больно смотреть в лицо Кестеру. Врагу не пожелаешь узнать, что всеми твоими близкими и тобой в том числе манипулировали, и не кто-то посторонний, а тот, кому ты доверял.
– Я против того, чтобы отпускать Мели одну.
Айленгор тяжело вздыхает.
– Я не могу тебя заставить, Амелия. То, что ты сегодня рассказала, не менее важно, чем поймать преступника. Возможно, нам следует подумать о том, чтобы отправить добровольцев внутрь разлома. Один напарник там, второй здесь.
– А разве это не риск? – спрашиваю я.
– Риск, – соглашается Айленгор. – У нас ни одного опыта вытаскивания. Поэтому я пойду за грань вместе с добровольцами.
– А я всё-таки за первоначальный план, – говорит Мардего. – Есть у меня ощущение, что лорд Варгус знает обо всём больше, чем мы.
– Тогда мне надо ехать.
У меня получается сказать это твёрдым голосом.
– Вы ведь будете поблизости? И я буду не одна.
– Что значит не одна?
Улыбнувшись, я отправляю мысленный призыв. Над столом появляется тёмное облако, которое, поколыхавшись, приобретает форму большого чёрного кота.
Эффектно получается, вот только обидно, что никого мы этим, похоже, не удивили.
– Как я понимаю, – разглядывая Клыкастика, заявляет Мардего, – в прошлый раз потустороння сущность, выйдя из Алекса, уже побывала в нашем Сажике и вреда ему не принесла. Скорее всего, именно тёмный и послужил для Алекса проводником на ту сторону. Вот мне интересно, это то же самое существо?
– Времени не осталось, – прерывает его Айленгор. – Что решаем?
– То же, что и вчера, но со мной будет Сажик.
Я поворачиваюсь к Кестеру.
– Я справлюсь.
– Мы будем рядом, – добавляет Айленгор не столько для меня, сколько для Кестера, который всё ещё сражается со своими сомнениями.
Ещё через полчаса я выхожу из Академии через служебный ход – в длинной куртке, в ткань которой вшиты артефакты, и с двумя короткими мечами в двойных ножнах на левом боку.
Карета стоит чуть в стороне от главного входа. Возница с простым лицом деревенского мужика низко кланяется и открывает передо мной дверцу.
«Я не одна», – напоминаю я себе, поднимаясь по ступеням.
Дверь захлопывается со щелчком. Я не проверяю, но почему-то уверена, что изнутри эту клетку я открыть не смогу.
А значит, будем надеяться, что всё пойдёт по плану.
Колёса шуршат по гравийке. Поворот, уклон, ещё поворот. Карета спускается в городок по серпантину. И с каждой минутой растёт моё беспокойство.
Это там, в Академии, в окружении магистров и Кестера я чувствовала себя уверенно, пожалуй даже самоуверенно. А здесь в одиночестве, в закрытой коробке, мне становится не по себе.
Академия всё ещё недалеко. Может,