Часть 3
Глава 6
1844, июль, 23. Казань
Лев Николаевич сел в коляску и крикнул:
— К губернатору. Не спеша.
После чего откинулся на спинку и почти сразу задремал. Сказывалась усталость. А тут такой удобным момент — вызвали к Сергею Павловичу. Вон и вестовой рядом верховым пристроился.
Молодой граф уже привык.
Шипов по несколько раз в месяц выдергивал юношу к себе, а то и чаще. Поэтому тот и ехал с полным спокойствием.
Оба опекуна и сестра находились в загородном имении. Отдыхали. Там жара переносилась полегче, чем в городе. Да и вообще было как-то спокойнее. Мухи, варенье, прудик…
Братец Митя уже который день не вылезал из стен Казанского университета. Трудился под руководством Зинина над получением ацетилсалициловой кислоты. Он горел этим делом, а опытный химик наставлял и направлял юное дарование, радуясь такой страсти.
Николай и Сергей находились в научной экспедиции. Лобачевский подключил всех, до кого смог дотянуться. И, сформировал поисковые отряды, направил ребят искать подходящие соли для получения селитры. Самым доступным, конечной, являлся хлорид калия, но и самым неудобным. Во всяком случае для прямого взаимодействия как с диоксидом азота, так и азотной кислотой в обычных условиях.
Вот и искали.
А Зинин пытался придумать, что делать с этим хлоридом. Все ж таки он самый доступный и дешевый. Само собой, занимаясь этим без отрыва от учебных и кураторских задач.
Сам же Лев Николаевич мотался между разными строительными объектами. Проверял ход работ. Приглядывал за поставщиками, с парочкой из которых уже крепко повздорил. А также вел обширную бумажную работу, не самую им любимую. Однако она требовалась. Архиепископ-то дал отмашку. Нашел он деньги на паровые машины, поэтому приходилось срочно накидать план будущей тепловой электростанции и реактора. Ну и посчитать смету, хотя бы в общих чертах.
В прошлой жизни ему приходилось иметь дело с такими документами, но лишь как проверяющему. А тут — вон — морщил лоб, силясь упомнить все и ничего не упустить. Хотя его манера нравилась и губернатору, и архиепископу. Здесь так дела вести не имели привычки.
Спал мало.
Больше в коляске, когда на тот или иной объект направлялся. По ночам даже работал, обставившись свечами, чтобы ярче. А тут вызов к Сергею Павловичу…
Не сомневаясь ни секунды, он все бросил и поехал, рассчитывая немного отвлечься и развеяться. Ну и, заодно, голову освежить.
Доехал.
Оправил мундир, спустившись на мостовую. Все ж место присутственно и надлежит иметь вид соответствующий.
Вошел.
Прошел по обычному своему маршруту. Приметив особую выправку и хмурость всех, кто ему попадался на глаза. Но идти было недалеко, поэтому удивиться не успел. Тем более что у дверей приемных покоев военного губернатора Казани стояли незнакомые люди, а секретаря не имелось, равно как и дежурного офицера. Что сразу же переключило его внимание на них.
— Стойте. — ровным тоном произнес явно старший в этой компании. — Куда вы идете?
— К губернатору. Мне назначено.
— К сожалению, Сергей Павлович сейчас занят. Приходите позже.
— С кем имею честь? — максимально ровно спросил граф, стараясь не выражать свое раздражение. — Мне не знакомы ваш мундир и лицо. По какому праву вы находитесь тут и распоряжаетесь?
— Не шумите, Лев Николаевич, — выныривая откуда-то сбоку, произнес начальник казанской полиции. — Это третье отделение. И будьте уверены с правами у них все изрядно.
— Лев Николаевич? Вы граф Толстой? — немного удивился старший. — Мне казалось, что вы… моложе.
— Я кушал много овсянки, господа. На воде. И оттого расту не по дням, а по часам. Очень рекомендую по утрам кушать овсянку, а перед сном принимать много пива с молоком, чтобы ваш сон был полон интересных, насыщенных приключений.
— Подожди, я доложу. — хохотнув, произнес старший и постучавшись, вошел в кабинет. Но очень ненадолго — почти сразу он вынырнул обратно и произнес: — Проходите. Вас ждут. И прошу оставить это здесь, — кивнул он на трость.
— Вы серьезно? А если меня ноги подведут?
— Вам не положено иметь при себе клинок. Так, по улицам носите на здоровье. Но идя на прием, соблюдайте приличия.
— Да какой это клинок? Смех один.
— И все же — это непорядок.
Лев фыркнул недовольно, но вручил свою трость одному из дежуривших возле двери сотрудников.
— Как вы догадываетесь-то? Сначала Анна Евграфовна, теперь вы. На нем словно большими буквами написано, что он с клинком.
— Мастер очень узнаваем. — пояснил старший. — Кроме того, движение. Видна тяжесть трости. Я много за свою жизнь повидал много такого рода изделий.
Граф кивнул, принимая ответ.
У него еще оставались нунчаки, пара ножей и три дерринджера. И все это богатство было распихано довольно грамотно — так сразу и не найдешь. Поэтому он вполне уверенно вошел внутрь, продолжая воспринимать себя до зубов вооруженным.
Ну а что?
Его спрашивали о том, имеется ли у него при себе еще оружие? Правильно. Нет.
И обыскивать никто не стал — не принято это было.
Так что, никаких вопросов к нему и быть не могло. Жаль только, что трость временно забрали. Это, правда, не очень хороший звоночек. Могут попытаться задержать. Но просто так он себя скрутить не даст. И вообще: предупрежден — вооружен. Поэтому внутрь помещения он вошел решительным шагом, готовясь к тому, что слева и справа его попытаются схватить за руки на входе. Однако этого не произошло. Да и вообще — внутри было тихо и камерно. В чем-то даже уютно. И бойцов, способным с ним совладать, явно не наблюдалось…
— Здравствуйте, Лев Николаевич, — сразу засуетился, сидящий на месте посетителя Шипов. — Хорошо, что вы так скоро прибыли.
Ведь граф буквально влетел… ворвался в кабинет.
Да с таким выражением лица, что губернатора откровенно струхнул, полагая, что тот сейчас драку устроит.
То тут он замер, после слов генерала.
Быстро окинул помещение взглядом.
И ответил:
— Ваш вестовой застал меня перед самым отъездом. Я собирался ехать к плотине, мне сообщили, будто там опять намудрили с провиантом для рабочих. Видимо, Егору Кузьмичу все же надо будет… хм… внушить что-нибудь. А у вас что-то случилось? Почему люди из Третьего отделения караулят у ваших дверей? Вас арестовали?