— Я… — начала она, чувствуя спазмы подступающей тошноты.
«Лишь позволила…» — прошептала мятежная часть её души.
— Я… я…
«…этому произойти».
* * *
Дворец Ороз-Хор, взгляд со стороны
И посланник Амманиэль узрел себя, видящего, как он сделал шаг из места, где всегда стоял, извечно пребывая в ожидании. Мраморная громада колоннады отдёрнулась, словно занавес, являя имперского демона, стоящего там, где он всегда стоял, извечно пребывая в ожидании. И посланник видел силу, наделённую Безупречной Благодатью, вскидывающую сломанный меч Обрыватель, разрывающий связь с богом, лишающий магии и сил.
И встряхнула богиня красоты и плодородия ковёр творения…
Посланник взошёл по лестнице к залу, столь огромному, что сквозь него можно протащить галеру вместе с вёслами. Он поднял взгляд и увидел себя, стоящего перед громадными бронзовыми створками прохода, ведущего в зал аудиенций: одна завалена обломками, другая же, приоткрывшись, висит на надломившихся петлях. Он следил за собой, вглядывающимся в опоясанный каменными колоннами сумрак, в мерцающие мрамором выси, в темнеющие на полированном полу отражения. Он видел белёсое сияние неба там, за пределами дворцовых сводов. Узрел место там, за тронами, где сражались тени и свет, и где прóклятый император воздвигся подле своей съёжившейся от страха жены. Она пыталась скрыть совершённое, но демон уже почуял предательство в её поведении.
Как он видел всегда.
Посланник Аммы прозрел себя, беззвучно вжимающегося в громадную колонну. Слушающего эхо, гремящее в сумраке изысканно украшенного зала:
— Что ты сделала? — вопросил Дэсарандес.
Он видел, что случится дальше. Видел, как богиня плодородия снова ударила по барьеру, сжавшемуся вокруг неё. Словно само мироздание споткнулось в этот миг. Своды зала расцепились и устремились вниз. Его меч вихрем прорвался сквозь завесу обломков.
Черты Амманиэль исказились в бешеном хохоте. Темница трещала под напором её силы.
Демон плясал, избегая падающих сводов, дивным образом поддерживая свою шатающуюся жену.
— Милена? — снова спросил Дэсарандес, будучи в реальном мире, здесь и сейчас, а не в его видении будущего, где Обрыватель метался из стороны в сторону, отводя, словно волшебным желобом, завесу падающих обломков. Там же, в будущем, многосуставные пальцы Амманиэль прочертили длинные полосы изнутри её темницы. Вся необъятная кровля зала аудиенций осела, а затем обрушилась осколками мраморного великолепия.
— Лови! — крикнула ему императрица из далёкого прошлого.
Посланник Аммы сорвал кожу на своих ладонях, испивая полной чашей дар его богини.
— Милена? — вопрошал Дэсарандес.
Прошлое, настоящее и будущее сливалось перед взором Посланника в один комок.
Неистовство Амманиэль закончились. В память о нём остались лишь трещины и царапины внутри барьера, сковывающего её силу.
Но прежде… удар, трещины, сталь Обрывателя, сумевшая рассечь пелену осколков, волшебным желобом отводя их в сторону, как отводила всегда. И погрузившаяся в горло врага. Нечестивая мерзость хрипит, задыхаясь, как извечно хрипела и задыхалась…
Девчонка, поднявшаяся со дна, кричит, наблюдая за этим. И в крике слышалась страсть, превосходящая просто радость или просто страдания.
Её муж изумлённо глядит, исчезая под опрокидывающимися опорами огромного зала.
Простёрши руки, Амманиэль смотрит наверх, обозревая то, что осталось от темницы, и заключая в объятия уже случившееся.
Императрица взывает:
— Лови!
* * *
Дворец Ороз-Хор, взгляд со стороны
«Видишь? — безмолвно вещал Ольтее внутренний голос. — Видишь!»
Игра. Всё время это была игра!
Оставалось лишь только играть.
Игра была всем, что имело значение.
Она взбежала по лестнице вслед за своей любовницей, мельком бросив взгляд в уцелевшее зеркало и увидев там лишь ангельской красоты женщину, которую не портили грязь и кровь, пачкающая одежду и тело. Отражение криво ухмылялось, создавая эффект чего-то странного и неестественного.
Затем пещерный сумрак зала аудиенций окружил и объял её, и Ольтея увидела свою императрицу, стоящую в бледном, лишённом оттенков свете, исходящем от проёма на месте отсутствующей стены.
Ольтея беззвучно кралась между колоннами и тенями меньшего придела, пробираясь к западной части огромного зала. Довольно быстро она обнаружила божественный аватар, стоящий у одного из поддерживающих своды столпов так, что его нельзя было заметить с того места, где остановилась Милена. Ольтею охватил жар, столь очевидны были возможности… и уязвимости.
«Пожалуйста… — чуть ли не зарыдал внутренний голос. — Он же убьёт её! Окликни Милену! Её нужно спасти!..»
Императрица стояла на нижнем ярусе зала аудиенций. Её руки распростёрлись, она склонила голову, подставив лицо под потоки холодного света, словно ожидая чего-то…
«Окликни её!»
Миг этот показался Ольтее мрачным и восхитительным.
— Нет, — тихо, но уверенно ответила она.
Миг спустя Ольтея заметила его, столь резко и внезапно, что у неё закрутило желудок, едва не заставив выблевать скудный завтрак. В этот момент она поняла, каков настоящий приз в той игре.
Дэсарандес Мирадель!
Да. Незримый бог охотился за императором — тем, кто был для неё человеком наиболее устрашающим и ненавистнейшим!
Ольтея застыла от изумления и ужаса, а затем едва не вскричала от прилива свирепой убеждённости. Она всё это время была права! Порывам её души присуща была их собственная Безупречная Благодать — их собственная божественная удача! Теперь это виделось совершенно ясно — и то, что уже случилось, и то, что ещё произойдёт…
Милена в оцепенении преодолела пространство, где люди обычно передвигались лишь на коленях, её одежды зашуршали, когда она приблизилась к участку пола возле трона. Её любовница следила за продвижением императрицы из сумрака колоннады, на лице Ольтеи, сменяясь, корчились гримасы — то радостные, то злобные, то гневливые. Душа её дурачилась и отплясывала, пока тело продолжало подкрадываться всё ближе.
«Ну разумеется! Сегодня! Сегодня тот самый день!» — мелькали суматошные мысли.
Боевые горны всё ещё гудели в отдалении металлическими переливами. Милена остановилась на самой нижней ступени тронного возвышения. Сияние неба выбелило её опустошённый лик.
«Вот почему Таскол разорвало на части! Вот почему так щедро лилась кровь приближённых к Мираделям!»
Милена увидела Дэсарандеса, но предпочла не узнать его, ожидая приближающееся видение так, как ждала бы обычного подданного, а потом… она просто осела пустым мешком у его ног. Император подхватил её и опустился рядом на колено, демонстрируя такую сокровенную близость, какую Ольтея не видела нигде и никогда ранее.
Какие-то чары или артефакты как всегда подсвечивали Дарственного Отца, создавая ему возвышенный и богоподобный облик.
«Вот! Вот почему один из богов лично явился сюда! Чтобы посетить коронацию новой и гораздо более щедрой госпожи. Финнелон станет новым императором, а