– А что?
Та дерзко усмехнулась, обнажив тигриные зубки:
– Я помогу вам.
Незнакомку звали Чи Чжао, она происходила из клана красных волков. Недавно ее путь пролегал мимо школы Великого холода, где демоница случайно угодила в магическую ловушку. Шан Лу верно служил ей с самого детства. Он спас госпожу, однако сам попал в западню. С тех пор Чи Чжао искала способ разрушить магическую печать из снега и льда и узнала, что для этого нужно пламя дракона. В мире жил только один такой демон, но получить его помощь было непросто. Глава клана красных волков, памятуя, что верный слуга спас его дочь, отправился к Верховному государю. Увы, тот не мог приказывать Тянь Яо, да и, похоже, происшествие показалось правителю незначительным: он лишь вскользь упомянул о просьбе красных волков, и Тянь Яо небрежно отмахнулся. Глава клана не посмел вновь беспокоить государя. Задача спасти Шан Лу тяжким бременем легла на плечи Чи Чжао. Демоница перестала спать по ночам.
Узнав ее историю, Янь Хуэй сразу подумала, что если она перемолвится словом с Верховным государем, то все образуется. Нужно только сообщить девятихвостому лису, что она жива. Даже если прочие вещи его не волнуют, новость ее о возвращении не может не заинтересовать.
Янь Хуэй знала, как сильно Тянь Яо хотел ее найти. Он, наверное, ищет настойчивее, чем она, потому что ей нужно всего лишь поднять глаза к небу, чтобы увидеть дракона и убедиться: тот жив. А бедный Тянь Яо не знает, как теперь выглядит Янь Хуэй. Даже если он все глаза высмотрит, то в толпе простых смертных ее не найдет…
Выслушав девушку, Чи Чжао сначала не поверила ни единому слову. Пришлось купить книги о себе и Тянь Яо и дополнить описание красочными подробностями. Рассказ звучал так складно, что почти убедил Чи Чжао, и та сообщила о загадочной новой знакомой отцу. Глава клана тоже заподозрил обман: все-таки книги о Янь Хуэй и Тянь Яо появились в Цзянху больше десяти лет назад и выдержали множество переизданий. Тем не менее он доложил Верховному государю то, что поведала Янь Хуэй.
Вскоре, к своему удивлению, демоны из клана красных волков почуяли, что к их землям стремительно приближается дракон с обжигающей аурой. Ощутив натиск драконовой ци, Янь Хуэй не просто обрадовалась – ее сердце забилось так, словно было готово выскочить из груди. Вдруг Чи Чжао, притаившаяся у нее за спиной, стукнула девушку по затылку. У Янь Хуэй закружилась голова и зарябило в глазах, а ци потекла вспять. Очнувшись, девушка увидела, что все вокруг стало слишком большим. Она растерянно обернулась к Чи Чжао и обнаружила, что с высоты своего роста смотрит демонице в ноги.
– Что ты сделала? – хотела вскричать Янь Хуэй, но вместо этого взвыла.
Она опустила голову: ее руки превратились в когтистые лапы, а тело покрылось шерстью… Янь Хуэй бросила взгляд в сторону: из бронзового зеркала, стоявшего на полу, на нее смотрел мохнатый волчонок.
Святые Небеса… Красные волки отплатили ей черной неблагодарностью!
Пока Янь Хуэй кипела от ярости, снаружи послышался шум. Чи Чжао отодвинула дверную занавесь и вышла. Янь Хуэй попыталась выбежать следом, но слуга молодой госпожи схватил зверька и крепко прижал к груди, зажав рукой пасть. Из другой комнаты донесся голос главы клана красных волков:
– Господин, это… это моя дочь. Она видела это во сне.
Что еще за сон приснился Чи Чжао? Как демоны из клана красных волков отважились сказать такое? Они хотят, чтобы Тянь Яо им поверил и согласился спасти слугу? Или Чи Чжао надеется выдать себя за перевоплощение Янь Хуэй, чтобы извлечь выгоду побольше?
Сердце Янь Хуэй наполнилось гневом. Она забилась в руках слуги, но вырваться не смогла. В новой жизни она занималась совершенствованием лишь недолгое время, поэтому была слаба.
– Ты видела сон? – прозвучал короткий вопрос.
Говоривший являлся во снах Янь Хуэй неисчислимое множество раз. В прошлой жизни он не позволил бы никому удерживать ее в плену и сразу почуял бы знакомую ауру, однако ныне от прежней Янь Хуэй остались только воспоминания. Тянь Яо мог запросто пройти мимо…
– Да, – ответила Чи Чжао.
Девушка перестала сопротивляться и опустила глаза. Ее лапы и хвост безвольно повисли. Она все отлично продумала, но недооценила чужую алчность.
– Ты лжешь! – отрезал Тянь Яо.
Его голос пронзил благостную тишину, словно острое лезвие. Клан красных волков погрузился в гробовое молчание. Два простых слова зажгли огонек в глазах Янь Хуэй.
Голос Тянь Яо был холоден как лед:
– Где тот, кто рассказал тебе это?
Чи Чжао не признавалась, давление драконовой ауры нарастало. Янь Хуэй снова забилась в руках слуги, пытаясь привлечь внимание шумом, но демон держал ее слишком крепко. Девушка царапала его пальцы когтями и размахивала хвостом – увы, тихие звуки, похоже, не проникали за плотную дверную занавесь.
Внезапно снаружи послышалась легкая поступь, и Янь Хуэй навострила уши.
«Тянь Яо!» – мысленно вскричала она, так громко, словно обращалась к глухому.
Еще один шаг в нужную сторону. Сердце отчаянно билось в груди. На душе потеплело: можно было не поднимать шум – Тянь Яо услышит стук ее сердца.
«Я вернулась к тебе!»
Он приближался. Для Янь Хуэй звук его шагов был подобен благословению Небес, для демонов клана красных волков – прелюдией к отправлению к Преисподнюю. Слуга, державший Янь Хуэй, испугался и попятился, собираясь бежать, но в комнату хлынула волна горячего воздуха. Поднявшийся ветер опрокинул тяжелый шатер – жилище красных волков.
Перед Янь Хуэй внезапно возникло лицо Тянь Яо. Его черные волосы побелели, а виски засеребрились. В Цзянху рассказывали, что Тянь Яо вмиг поседел, когда потерял возлюбленную в битве с совершенномудрым Цин Гуаном. Янь Хуэй не ожидала, что седина придаст юноше вид умудренного жизнью зрелого мужа. Впрочем, он был по-прежнему неотразим.
Волна жара унесла прочь не только жилище демонов, но и наложенные на девушку чары. Ее силуэт размылся, а затем она вновь приняла облик девушки. И хотя она совершенно не походила на прежнюю Янь Хуэй, стоило ей посмотреть в глаза Тянь Яо, как оба молча застыли. Они понимали друг друга без слов благодаря родству душ. Несмотря на перерождение и различие в статусе, их сердца бились в унисон.
– Тянь Яо… – произнесла Янь Хуэй, и дракон на мгновение утратил невозмутимость.
Она хотела шагнуть навстречу, однако слуга за спиной все еще сжимал ее шею. Чи Чжао открыла рот, но не смогла выдавить ни слова: сила,