Она долго щурилась, привыкая к ослепительному свету, затем погасила костер, отряхнулась и спокойно продолжила путь в тишине. Ни потерянности, ни душевной боли она больше не чувствовала.
Путь, который на мече занял бы совсем мало времени, растянулся на три дня. К счастью, Янь Хуэй неизменно сопутствовала удача: то и дело ей встречались съедобные плоды, коленца бамбука, пригодные для хранения воды, и сухой хворост для костра. Ее беспокоили только тревожные сны. В конце концов девушка решила, что жизнь среди дикой природы подходит ей как нельзя лучше.
Вечером третьего дня Янь Хуэй прикинула, что до берегов Черной реки можно добраться к ночи, однако сил у нее не осталось, и она предпочла устроиться на ночлег в дупле дерева. Обряд промывания костного мозга сопровождался неизбежной болью, а значит, нужно было хорошенько выспаться.
Янь Хуэй хотела навести порядок в дупле, но обнаружила, что внутри чисто. Дикий зверь или демон натаскал туда сухой травы, которую девушка разровняла, а после устроилась сверху и заснула.
В ту ночь она снова слышала крики. Возможно, из-за навалившейся усталости они звучали так громко, что Янь Хуэй впервые разобрала в них слова. От потрясения ее бросило в холодный пот. Девушка узнала свой голос: это она раз за разом надрывно вопила в темнице на горе Утренней звезды. Вновь заметив маячившую впереди фигуру Цзы Чэня, Янь Хуэй вдруг поняла: он вовсе не приближался, а уходил, отвернувшись от нее. Юноша шел прямо к столбу алого света, окрасившему небо кровью. Зная, что ожидает старшего ученика в конце пути, девушка с жалобным стоном бросилась следом. Она хотела удержать братца, окликнуть и попросить остановиться: «Не иди к алому зареву! Пусть та, кому судьбой предначертано сгинуть, остается одна. Не спасай ее! Не тревожься о ней! Не лишай себя жизни!» Ведь очевидно, что погибнуть должна была Янь Хуэй.
– Янь Хуэй!
Резкий окрик и внезапная вспышка разбудили девушку. Жужжали насекомые, ночной ветер шелестел листьями. В тишине Янь Хуэй слышала, как ее сердце отбивает барабанную дробь. Она не сразу вспомнила, где находится, и рассеянно осмотрелась по сторонам. Ее взгляд остановился на знакомом лице: гость крепко держал ее за плечи, напряженно насупившись.
– Тянь Яо… – растерянно пролепетала девушка.
Ее голос звучал неуверенно, словно она не могла отличить сон от реальности. С тех пор как Тянь Яо вызволил Янь Хуэй из темницы, он впервые увидел в ее глазах испуг и смятение. Она была вся в поту и дрожала. Подавить чувства уже не удавалось – они прорывались, несмотря ни на что.
Сердце Тянь Яо сжалось.
– Я здесь.
Янь Хуэй слегка успокоилась и села, опираясь на руки юноши. Поняв, что держать ее больше нет необходимости, Тянь Яо с неохотой разжал пальцы. Янь Хуэй закрыла лицо руками, медленно приходя в себя.
– Как ты здесь оказался? – спросила она обычным тоном и осеклась, что-то осознав. – Неудивительно, что мне так везло по пути…
Тянь Яо ждал, что Янь Хуэй его отругает: непреклонный характер девушки был ему хорошо знаком, и демон-дракон попробовал оправдаться:
– Чжу Ли дал тебе верительную бирку клана девятихвостых лис, но не все демоны подчиняются Верховному государю. В твоем состоянии не стоит разгуливать по царству Цинцю в одиночестве…
– Знаю, – кивнула Янь Хуэй без единого упрека. – Спасибо за тайную помощь.
Тянь Яо не обременял девушку своим присутствием и уважал ее желания, старался не оставлять следов и не показываться на глаза, что требовало немалых сил. Янь Хуэй была неглупа и ценила душевную чуткость.
– Спасибо, – повторила она после короткой паузы.
У Тянь Яо дернулся уголок рта, и юноша отвел взгляд в сторону:
– Не стоит.
Казалось, ему вдруг стало неловко. Он молча выбрался из дупла, встал спиной к дереву и только тогда тихо признался:
– Я тоже очень тебе благодарен, хотя не говорил этого раньше.
Молодой человек чуть повернул голову и увидел, что неожиданное откровение потрясло девушку. Лунный свет идеально очерчивал профиль юноши, его губы едва заметно зашевелились.
– Похоже, ты даже не понимаешь, чем я тебе обязан.
Янь Хуэй спасала и оберегала его, служила щитом и мечом, при этом не замечая, сколько усилий прикладывает.
Тянь Яо сел у корней дерева, выпрямил спину и, не глядя на собеседницу, посоветовал:
– Перед обрядом нужно выспаться.
На рассвете спутники наконец достигли извилистых берегов Черной реки, бравшей начало на склоне горы. Вопреки названию, она была кристально чиста и прозрачна, словно стекло.
Янь Хуэй присела на корточки и опустила руку в воду. Ее тут же пронзила боль, словно от пореза ножом, – это поток смыл и унес частицы небесной силы.
– Мы на месте. – Девушка убрала руку, встала и повернулась к Тянь Яо. – У меня осталось не так уж много небесной силы. По словам лекарей, промывание займет всего три стражи. Ты подождешь меня?
Юноша кивнул, и Янь Хуэй выразительно на него посмотрела. Он выдержал ее долгий и пристальный взгляд и приподнял брови:
– В чем дело?
– Мне нужно раздеться.
Тянь Яо вздрогнул, отвернулся и скрылся за деревом, где спокойно скрестил на груди руки и приготовился ждать.
Тело демона-дракона почти восстановилось: ему не хватало только сердца, поэтому его слух стал намного острее. По шороху одежды юноша отчетливо понимал, что именно снимала Янь Хуэй. Чем дольше Тянь Яо ждал, тем больше посторонних мыслей роилось в его голове. Он перевел взгляд на небо, но, когда девушка с плеском вошла в воду, не удержался и опять невольно обратился в слух. Янь Хуэй тихо ахнула – то ли из-за прохладной воды, то ли из-за силы течения, и этот вздох едва не заставил Тянь Яо оглянуться. Он все-таки успел взять себя в руки и уставился прямо перед собой, не понимая, что с ним происходит. Тысячелетний демон-дракон вел себя жалко, как безусый юнец, который исподтишка подсматривает за купальщицами…
Когда внутренняя борьба в душе демона-дракона разгорелась до предела, со стороны реки послышался негромкий возглас, а затем – шумный всплеск. Юноша замер и насторожился, однако движения больше не уловил. Тянь Яо резко повернул голову: у кромки воды лежала одежда Янь Хуэй, но куда же пропала она сама?
Демон торопливо подошел к берегу и, не обнаружив там спутницы, снова сурово нахмурился. Кончиками пальцев он дотронулся до поверхности реки – вода тут же поглотила частицу драконовой ци и унесла прочь.