Ну конечно. Всё гениальное просто. И почему я не удивлён? Потому что копьё слишком тяжеловесное, и это я сразу заметил. Получается, в наконечнике спрятан мощный радиоизлучатель, по которому расчётная группа Паскевичей наведёт ракеты. Князь отправил в командировку в Вульфонгию очень талантливых артиллеристов, раз они смогут провернуть такое, ведь на Боевом материке у них нет вспомогательных зондов и спутников. Хотя, с другой стороны, в Перьяндаре не будет помех, и одинокий сигнал излучателя определить довольно просто.
Но всё равно операция очень продуманная. Князь Паскевич подключил смекалистых диверсантов. Ведь это не Герпес же додумался спрятать радиоизлучатель в копье.
Я велю Мавре принести копьё, которое она уже убрала в карантинную зону. Древко обычное, и за ненадобностью я обламываю наконечник.
Передаю мысленный приказ Гумалину в Невинске:
— Ломтик сейчас передаст тебе наконечник копья. К утру аккуратно вмонтируй его в какой-нибудь подарок, чтобы выглядело естественно и не бросалось в глаза. Сам наконечник не трогай — внутри важная электроника.
— Электроника? — удивляется казид. — Это что-то вроде ваших телевизоров и говорящих трубок? Они же очень хрупкие приблуды. Кто додумался пихать такое в наконечник копья?
— Ну, нашлись одарённые.
Также отправляю Мавру проверить точно копьё Павлинарха, но оно оказалось без сюрпризов.
А утром Гумалин передал мне тесак-мачете — в его рукоятку аккуратно и незаметно был вмонтирован тот самый наконечник. Работа казида как всегда безупречна — на глаз определить подмену было невозможно. Перед отъездом я протянул мачете принцу Герпесу: подарок за подарок. Нехорошо ведь оставаться в долгу — он вручил мне копьё, а я, стало быть, отблагодарил.
* * *
Лагерь возле Перьяндара, Боевой материк
Герпес сузил глаза, провожая взглядом уезжающую колонну Филинова. Принц обернулся к своему вассалу Нитолу и, понизив голос, приказал:
— Держись на расстоянии от короля. Вот тебе тесак Филинова — добей его же подарком всех, кого ракеты не размажут. У них могут быть защитные артефакты, но на такой удар они не рассчитаны. Князь Паскевич обещал гигантскую огневую мощь. Но прохвост Данила, может, и выживет — значит, добей его.
Взяв мачете, Нитол исчез в тени деревьев вместе с группой людей. Они уходили вперёд через лес, относительно недалеко от места, где вскоре должна была пройти колонна Данилы.
Герпес остался в общем лагере. Он поднялся на ближайший холм, с которого был виден лес и дорога. Принц готовился к радостному зрелищу. Ведь погибнет не только Филинов, но и сучка Айра, которая посмела отказать принцу вульфонгов.
И вот оно. Он видит — ракета взмывает в небо. Белая, стремительная полоска прочерчивает воздух. Мгновение — и ракета уходит на боевой курс.
Но что-то не так.
Траектория другая. Ракета не выходит на дорогу. Вместо этого она отклоняется и уходит в сторону — туда, где в лесу залегла группа Нитола.
Герпес только успевает открыть рот, чтобы закричать, но поздно.
Взрыв. Лес вспыхивает сразу, жадно, полыхая огнём. Огненная волна сметает всё на своём пути. Нитол и его люди исчезают в стене пламени.
Герпес отшатывается назад, ошарашенный, не веря в то, что видит. Срывается на крик:
— Что за херня⁈ Как это возможно⁈
Он ещё судорожно хлопает ртом, когда за его спиной раздаётся знакомый басистый голос:
— Хрусть да треск, ну что, клыкастый? Знатно ты обломался?
Герпес резко оборачивается.
Перед ним стоят трое павлинари — в боевых доспехах, с оружием наизготовку. А впереди, уперев мускулистые руки в бока, ухмыляется Ледзор. Его длинная борода развевается на ветру.
— Тебя заждались в казематах, хо-хо!
* * *
Я сижу во дворце Павлинарха, неторопливо потягивая горячий чай и слушая, как он бушует. Пернатый король прямо-таки кипит от гнева:
— Этот кретин Герпес! Как он мог такое устроить⁈ Теперь он под стражей, мы его допрашиваем… Да как он вообще осмелился отправить свои проклятые снаряды с Вульфонгии по моему королевству⁈ По моим гостям! По мне! Да как он смеет⁈
Я молчу, давая Павлинарху выговориться. Он имеет на это полное право — его гнев справедлив. Но сам я в это время думаю о другом. Переговоры зашли в тупик. Принц Герпес сидит под допросом, а что делать дальше — вопрос куда более сложный. Мне ведь как-то надо забрать всю артиллерию у вульфонгов.
Неожиданно звонит связь-артефакт.
— Прошу простить, Павлинарх, — под предлогом звонка ухожу в коридор и принимаю вызов от леди Масасы.
— Леди, чем могу помочь?
— Я хочу поговорить с тобой лично, конунг Данила, — сдержанно просит негритянка. — Разговор важный и срочный. Я могу сейчас переместиться к тебе?
— Секунду, леди.
Возвращаюсь обратно и обращаюсь к Павлинарху:
— Могу ли я попросить у тебя разрешения принять в твоём дворце одного представителя Организации? Она хочет перенестись через портал.
Павлинарх тут же замирает, удивление мелькает на его лице. Разом забыв о своём возмущении, он восклицает:
— Организации? Той самой, что создала нашу расу и наш материк?
— Верно.
Павлинарх мгновенно вскакивает, словно пружина:
— Конечно, конечно! Сейчас же прикажу убрать глушилки и подготовить зал для приёма!
Он торопливо отдаёт распоряжения. Слуги метаются по всему дворцу, отключая артефакты, глушащие порталы, а церемониймейстеры в парадных одеяниях собирают дворцовую стражу. В зале раздаётся звон оружия и гулкие шаги — стражники выстраиваются в шеренги по обе стороны будущего прохода.
Вскоре воздух в центре зала вспыхивает мягким светом, и портал медленно раскрывается. Через него величаво выходит Масаса. Фанфары трубят, стража выстраивается в торжественном карауле.
Павлинарх, уже переодевшись в яркую одежду, поспешно выбегает вперёд и с глубоким поклоном произносит:
— Великая леди Организатор! Для нас большая честь, что вы прибыли в мой дворец!
Масаса даже не обращает на шумиху вокруг внимания. Лицо тёмное, как бронза, а глаза — холодные, бесстрастные. Она бросает на меня взгляд и просит:
— Пожалуйста, оставьте нас наедине с королём Данилой.
* * *
Усадьба Вещих-Филиновых, Москва
Света сидела в кресле, поглаживая круглый живот. В соседнем кресле устроилась Камила с прямой спиной и дежурной улыбкой на чистом нежном лице. Графини ожидали гостя.
Дверь открылась, и в комнату вслед за слугой вошёл наследник маркиза Франсуа д’Авилон. Француз замер, чуть склонившись в учтивом поклоне:
— Добрый день, прекрасные мадам!
— Здравствуйте, шевалье, — откликнулась Камила.
— Драсьте, — протянула Света, недовольно надув щёки.
— Я буду краток, мадам, — Франсуа понял, что его обаяние не действует на