(«Литературная Россия», 13 июля 2012 г.)
Сергей АМАН: «Что пишете сейчас?»
– Я подготовил новую редакцию романа «Гипсовый трубач». Это огромный роман. Я писал его много лет, выпуская по мере готовности частями. Летом он выйдет отдельной книгой, да еще с моим новым эссе «Как я ваял “Гипсового трубача”».
(Газета «Труд», 20 июня 2013 г.)
По устоявшейся традиции Юрий Поляков публиковал фрагменты романа в периодике. В основном это были вставные новеллы, которыми насыщен текст. Вот лишь некоторые из них: «Три позы Казановы» (МК. 2008. 1 ноября), «История пургачевского бунта» («Литературная газета». 2008. 6–11 ноября), «Гипсовый трубач, или Конец фильма» («Вечерняя Москва». 2009. 10 февраля), «Ничего, кроме мозга…» Фрагмент романа «Гипсовый трубач. Дубль два» («Литературная газета». 2009. 11–17 ноября), «Стань ему вином!» («Московский комсомолец». 2009. 12 ноября.), «Ангелина Грешко» («Литературная Россия». 2012. 13 апреля), «Рубляндия», фрагмент романа «Конец фильма, или Гипсовый трубач» («Литературная газета». 2012. 18–24 апреля).
Первая часть под названием «Гипсовый трубач, или Конец фильма» вышла в издательстве «Астрель» поздней осенью 2008 года. «Вечерняя Москва» в номера от 5 декабря под заголовком «Книга, которую ждали» анонсировала презентацию в торговом доме «Библио-Глобус». Вторая часть, названная автором «Гипсовый трубач, или Дубль два», появилась в 2009 году. Наконец, третья часть под названием «Конец фильма, или Гипсовый трубач» увидела свет в апреле 2012 года. Газета «Культура» писала в номере от 26 октября 2012 года в заметке «Привет от гипсового трубача»: «Завершение сатирической трилогии Юрия Полякова… стало столь же долгожданным, сколь и неожиданным».
В прессе появились многочисленные отклики на «Гипсового трубача», краткие и развернутые, положительные, сдержанные и резко отрицательные.
Лев Данилкин в своей книге «Нумерация с хвоста. Путеводитель по русской литературе» так оценил новинку: «Три необходимых предуведомления: 1. Нынешние тексты Полякова отличаются от его же ранних текстов типа “ЧП районного масштаба” и “Ста дней до приказа”: он остался замечательным рассказчиком, но не дает ни малейшего повода обвинить себя в конъюнктурности; 2. О Полякове-писателе не стоит судить по его деятельности в качестве редактора “Литературки” и члена Общественной палаты – разница между “бу-бу-бу” и “бла-бла-бла” (“поучать” и “развлекать”) ему хорошо понятна. 3. Неверно, что Полякова читают одни тетки, которые от скуки интересуются “мужской психологией”, – во‐первых, не только, во‐вторых, “тетки” не являются целевой аудиторией, а в‐третьих, “теткам” как раз нравится не “психология”, а чтоб тестостерон и “ботинки, полные горячей водкой”, а здесь ничего подобного нет.
…Да, Поляков “ни холоден, ни горяч”, да, отпуская шпильки по поводу “власти”, Поляков не ненавидит ее, а относится к ней всего лишь иронично-скептически – но правда ли, что это так уж плохо? Правда ли, что сытый писатель пишет хуже злого и голодного? Правда ли, что общество ждет от писателя серьезного высказывания, идей, образов – и отторгает его, когда тот отделывается патрицианской салонной шуткой, остроумной и изящной?
“Гипсовый трубач” стал одним из главных бестселлеров 2008 года».
Не преминул высказаться о «Гипсовом трубаче» давний критик творчества Полякова Роман Арбитман, сам, кстати, безуспешный беллетрист. В книге «Антипутеводитель по современной литературе. 99 книг, которые не надо читать». Он писал в статье «Битва за теремок»: «…Не только растиражированный роман “Козленок в молоке”, но едва ли не весь поздний Поляков – это бесконечное внутрицеховое выяснение отношений, где и рядовому читателю, и посвященному писателю не под силу понять смысла всех намеков. Нечто подобное есть и в трилогии “Гипсовый трубач”… Отравленные желчью мелкие дротики посланы в сторону “братьев Рубацких”, “Радмилы Улиткиной”, “Михаила Пшишкина”, “Ольги Свальниковой”, “Алекса Хлаповского” и других коллег. Мимоходом достается Гребенщикову – за “суггестивные блеяния на корпоративных вечеринках”… Авторский замысел, похоже, предполагал, что именно история покорения “Ипокренина” и станет тем стержнем, который выдержит десятки побочных историй. На самом же деле сюжет о земельной баталии утонул среди множества отвлечений, вставных новелл и флешбэков. Кроме главных и неглавных персонажей здесь также присутствуют… персонажи, рожденные воображением других персонажей, и персонажи-фантомы, выпускающие на свет собственных фантомов. Вся эта пестрая толпа обеспечивает роману объем (три тома – полторы тысячи страниц), но читатель теряет логику повествования, успевая заблудиться в толпе бездействующих лиц. То, что автор гордо именует “синтезом реализма и постмодернизма”, представляет собой ворох разрозненных баек, даже не нанизанных на фабульный шампур, а кое-как к нему подвязанных – в духе Шахерезады…»
Однако большинство откликов носило все-таки позитивный, а то и восторженный характер. Прозаик и критик Дмитрий Каралис писал в эссе «Вкус молока»: «Роман Ю. Полякова “Гипсовый трубач” – одно из самых ярких явлений современного литературного процесса. Роман написан блестящим стилистом, развитие сюжета “Гипсового трубача” захватывает и увлекает читателя с первых же строк, а каждую страницу текста пронизывает тонкий юмор, порой переходящий в очевидную иронию, а то и острую сатиру. Роман отличается исключительной широтой проблематики. Здесь затронут целый спектр социальных, политических, нравственных проблем определенного этапа в жизни страны – поздней советской эпохи, времен перестройки и послеперестроечных лет… Но, конечно, смысловой спектр романа “Гипсовый трубач” не исчерпывается только художественным осмыслением политических и социальных вопросов. Это роман, в котором отражена целая эпоха во всей совокупности ее мировоззренческих и политических, социальных и культурных, духовных и эстетических составляющих…
В романе прочитывается еще один важнейший смысловой пласт, не менее значимый, чем те, о которых шла речь выше, а нередко выходящий и на первый план. “Гипсовый трубач” – это роман о творчестве, роман об искусстве. С первых и до последних страниц текст пронизан размышлениями на эстетические темы. Споры героев об искусстве и его назначении, о том, каким должно быть настоящее произведение искусства, о вдохновении и творческом труде – важнейшая составляющая художественного пространства романа…
…Уверен, что новый роман Юрия Полякова, как всегда, растащат на цитаты, будут смаковать отдельные фразы и перечитывать. Лично я прочитал два раза – сначала с легким возбуждением от настоящего, подзабытого (так пьешь первый стакан деревенского молока), второй раз – маленькими глотками, с наслаждением от сочных диалогов и афористичных высказываний одного из главных героев – кинорежиссера Жарынина: “А гибель государства, чтоб вы знали, коллега, начинается с телевизионного диктора, который иронизирует, читая новости. Это конец! Дальше – чертополох в алтаре…” Или: “Это только бездарь страдает от геморроя, а талант всегда страдает от власти”».
Критик Владимир Бондаренко в статье «Одинокий и строптивый» заметил: «После “Грибного царя” наступил некий период молчания, необязательной мелочевки. Недоброжелатели ликовали: кончился Юрий Поляков. Не принимали во внимание