То же самое я сказал вчера ее отцу, с которым целый час беседовал по телефону…
— Что ты ответил отцу? — спрашивает Динара.
— Что подумаю.
— О чем тут думать? — Чувствую на себе ее взгляд. — Он всегда считал тебя очень перспективным. Ты под его руководством горы свернешь…
Ее отец предложил мне спонсорство на участие в международных турнирах. Предложил стать моим менеджером. Мы с Динарой и познакомились через него. У него своя спортивная школа. Крепкая и известная. Я занимался там какое-то время. Пока было финансирование.
— Мне нужно посоветоваться с тренером, — объясняю я тихо. — Он должен оценить мою физическую форму в моменте. Объективно оценить.
— Отец найдет тебе другого тренера. Лучшего.
Не сомневаюсь.
И в этом есть смысл. Реши я двигаться куда-то сильно дальше, чем сейчас, в любом случае искал бы нового тренера. И это нормально. Но вопрос моих планов был и остается открытым. И до ситуации с Миннихановым, и сейчас. Поэтому отвечаю следующее:
— Я еще ничего не решил.
— Какой же ты упрямый…
Я слышал от нее это много раз. И сейчас, как обычно, не реагирую.
— Я просто хочу домой… — полным эмоций голосом сообщает Динара. — Может, ты поторопишь своего адвоката?
— Тебе не обязательно меня ждать, — и это тоже я уже говорил. — Ты можешь поехать домой…
— Я никуда без тебя не поеду.
Я торможу перед домом ее двоюродных к тому времени, как Динара это произносит.
Я уже дважды бывал в этом доме.
В первый раз ее родня пыталась соблюдать приличия, во второй — обошлись без этого. Я провел с Динарой наедине больше часа, и это зверски напомнило мне о наших встречах в прошлом. Таких же местами украденных. И если тогда в этом было дохрена остроты, то теперь снова возвращаться в эту реку меня не тянет.
Этот формат общения просто перестал меня интересовать, потому что теперь ничего, как раньше, между нами я воспринимать не могу. Слишком крутой поворот произошел. Слишком. Крутой.
— Я никуда без тебя не поеду, — повторяет она. — Я… буду с тобой, здесь. Сколько нужно. Не страшно, потерплю. Просто потеплее оденусь.
Динара смотрит на меня исподлобья, когда я поворачиваю голову.
Через секунду она уже меня целует, забросив на шею руку.
С ней я давно научился себя контролировать. Может, за исключением первого поцелуя. Тот первый я, пожалуй, на всю жизнь запомню, потому что хотелось до тремора. Она была неопытная совсем, да и я тоже недалеко ушел. А после бывало всякое. Бывало и горячо, и весело, но всегда с включенной башкой. По-другому просто не мог себе позволить, поцелуи у нее я так или иначе всегда крал.
Так что сейчас для того, чтобы себя контролировать, мне даже усилий прилагать не нужно. Даже когда ее ладонь опускается на мое бедро в опасной близости от яиц, я напрягаюсь, но не слишком сильно.
Во-первых, я знаю, что она никогда не решится подержаться за мой член самостоятельно. Не думаю, что месяц замужества сильно ее перепрошил. Во-вторых, просто раствориться в ее прикосновениях не получается. Я знаю, чего она хочет. Чувствую в том, как губы дрожат. И как дыхание пляшет. Это возбуждение.
— Может… ты меня украдешь? — шепчет Динара мне в губы. — Нас никто искать не будет… Алиев… давай куда-нибудь поедем… вдвоем…
Она словно считала мои мысли относительно того, что реку нам придется сменить. Но раствориться в моменте мне мешает стоящий на повестке вопрос. Щепетильный. И я имею на него право.
Почувствовав, что я не спешу отвечать, Динара отстраняется. Заглядывает мне в глаза, часто дыша.
— Вы предохранялись? — спрашиваю я, прогнав из горла хрип.
Это без прикрас. По-настоящему. На живую. Примерно так же, как было со мной.
Ее глаза вспыхивают. Она дергается. Возвращается на свое сиденье. Дышит. Задирает подбородок.
— Чего ты хочешь? — спрашивает она хрипло. — Справку о том, что я не беременна?
— Мне будет достаточно твоего слова.
— А если да? — спрашивает Динара с вызовом.
— Тогда я должен об этом знать. Это нормально. О таком я должен знать.
— Да. Должен, — снова летит вверх ее подбородок. — Я не беременна. Я не собиралась… я… не хотела. И я предохранялась.
Она прячет лицо в ладони.
Всхлипывает.
— Если тебе этого достаточно, то я не хочу больше никогда про это говорить. Я сейчас от стыда сгорю. Доволен?! Если бы мне было что тебе сказать, я бы сказала! Да что же это… — она вытирает слезы. — Просто прорвало… Спасибо, что подвез…
На этом она выскакивает из машины и дергает заднюю пассажирскую дверь. Забирает с сиденья магазинные пакеты, хлопает. У дома низкий забор из штакетника, так что я провожаю ее взглядом до самых дверей. А потом сдаю назад, собираясь заняться тем, чем и планировал, — отправиться на тренировку.
У меня только два варианта — принять ситуацию со всеми возможными последствиями или не принять. И, в отличие от Динары, мое нутро в данную минуту хладнокровнее некуда.
Глава 33
Глава 33
Расул
Динара присылает мне снимок какого-то УЗИ и заключение врача через два дня.
Все эти два дня мы не общались. По ее инициативе. Или по моей, сказать сложно. Я косвенно виноват в том, что не пытался сгладить конфликт, который остался висеть в воздухе после того, как два дня назад Динара вышла из машины.
Я не пытался, потому что, пожалуй, не хочу искать обходные пути поднятого мной вопроса. Не из-за гребаной обиды или ревности. Как ни странно, ревности во мне вообще ноль. У меня было время, чтобы принять ситуацию, и сейчас, как и два дня назад, я на ситуацию смотрю трезво.
Я не хочу искать обходных путей, потому что не в ресурсе. Есть вещи, которые по-другому, как своими именами, не назвать, и я от этого бегать не собираюсь. Динаре придется смириться.
Заблокировав телефон, я бросаю его на панель машины.
Динара не беременна.
По крайней мере, это то, что я понял из заключения врача.
Тем не менее идея о том, чтобы провести время «вдвоем», меня не прельщает.
Дело не в том, что у меня настроение поганое, а в том, что я не считаю секс необходимой для нас точкой соприкосновения в данный момент.
Твою мать.
Не вижу ни