«Ох, какие мы милые-то»
— Правда? Я бы попробовал, — улыбнулся Блейк. — Шеврон не такой грозный и жёсткий, каким кажется.
— А что за счёты у него с Романо? — как бы между прочим интересовалась Гермиона, но Малфой заметил, как слегка напряглось её тело.
«Так вот зачем эта излишняя любезность с ним. Вынюхиваешь. Хитрая львица»
.
— Ну, это не секрет, — замялся оборотень. — Два года назад, когда пошёл кипиш из-за новых законов, вампирам показалось, что оборотням выделили большую роль. Валентайн Романо решил заставить Шеврона отказаться от закона, и его сын выкрал дочь Сильвера.
— У Шеврона есть дети? — удивилась гриффиндорка.
— Да. Близнецы. Дастин и Джейд.
— Они тоже оборотни? — спросил Поттер.
— Дастин — да. А Джейд — нет. Она была обычной. Жить с нами ей было сложно. Она ведь человек. Часто болела. И это было опасно. Шеврон оставил её магловской семье, но она регулярно бывала здесь. Три года назад она вышла замуж за волшебника, и они уехали. А через год после их свадьбы мы получили письмо от Валентайна. Он шантажировал Сильвера. Если оборотни согласятся на новый закон, то он убьёт его дочь, что украл. Сильвер бросился на поиски дочери, но мы нашли только её труп в пещере, неподалёку от их дома.
— Мерлин! — прикрыла рот Гермиона.
— Шеврон потерял своих детей. И теперь хочет отомстить Романо за это.
— А где Дастин? Его сын, — спросил Поттер.
— Он ушёл из стаи сразу после свадьбы сестры. Больше его никто не видел.
— А с чего ему было уходить после свадьбы сестры? — спросил Драко.
«Что-то в этой истории не так. Что-то не клеится. Нам что-то не договаривают»
— Ну, Джейд не особо хотела замуж. Просто Шеврон однажды попал в передрягу, и ему помог волшебник. Он пригласил его в наше поселение. Ему понравилась Джейд, и он попросил у Шеврона её руки.
— То есть девушку продали за услугу, — сделал вывод Малфой. — Брат разозлился на отца и ушёл из стаи.
— Всё было не так! — ощетинился Блейк. — Ей было бы так лучше. Позже она была рада. Они приезжали как-то раз. И с ней было всё в порядке.
— Блейк, мистер Малфой видит только то, что хочет видеть. Опошляя и извращая всё вокруг себя. Не принимай близко к сердцу, — съязвила Гермиона.
Больше к этой теме они не возвращались. Разговор шёл о новом мире, правах и справедливости. Девушка увлечённо рассказывала о поправках в законе. Солнце начало клониться к закату, когда компания спускалась вниз по склону.
— Подождите, мы можем притормозить? — спросила девушка.
Лицо её побледнело.
«Что с тобой?»
— подумал Малфой, что всю дорогу не оборачивался на Грейнджер, злясь на её милую беседу с Блейком.
Ответ на его мысленный вопрос не заставил себя долго ждать. Гриффиндорка согнулась пополам, и её стошнило на зелёную траву. Избранный подошёл ближе, придерживая ей волосы.
«Блять, ну знал же, что не надо жрать всякую дрянь!»
«Салазар, что мне делать с ней?»
«Она же сплошная беда. Находит себе приключения просто на ровном месте! Магнит, блять, для неприятностей. Просто, сука, их эпицентр»
.
«Но я всё ещё хочу с ней всю жизнь. Всю, блять, просто уверен, безумную жизнь»
.
Глава 21.
Саундтрек:
Natalie Taylor — Surrender
Поединок с самим собой — поединок с достойным соперником и очень опасным противником одновременно!
Пётр Квятковский.
Дверь закрылась слишком резко. Но она даже не почувствовала это. Мысли были околдованы только одной идеей. Совершенно непозволительной, но настолько необходимой, что сопротивляться было просто невозможно. Руки поднялись и прижали к носу чёрную ткань. Знакомый, такой родной и забытый запах хвои. Она сжимала его футболку, вдыхая, вдыхая и вдыхая до полного заполнения лёгких аромат человека, к которому испытывала такие противоречивые чувства.
«Я скучала»
«Гермиона, остановись. Хватит. Прекрати»
, — приказывала себе девушка.
«Сейчас… Ещё немного. Совсем чуть-чуть»
.
Минуты тянулись, а Гермиона всё не могла найти силы открыть глаза.
«Давай же, Грейнджер. Ты же не можешь стоять здесь вечность»
.
Ноги ныли от долгого вечера на высоком каблуке. Выдох. Она открыла глаза и присела, чтобы снять застёжку босоножек. Неспешно натянула на себя футболку и замерла перед зеркалом. В отражении на неё смотрела та самая, до беспамятства влюблённая гриффиндорка, что когда-то глупо улыбалась, стоя в ванной старост в его вещах. Та самая, которую она обещала в себе убить. Стереть из памяти.
Обещала, но не смогла.
Сердце защемило, и слёзы покатились по щекам. Она обняла себя руками, проводя по тонкой хлопковой ткани, пытаясь впитать в себя до боли нужный запах.
«Ты дура, Грейнджер. Дура»
.
Слёзы не переставали литься, когда она прикрыла рот рукой, заглушая плач. Эта безысходность уничтожала то, что девушка себе старательно вбивала годами.
«Не забыла. Не смогла»
.
«Как тебя забыть? Что мне делать?»
«Отпусти»
, — подсказало сознание.
«Как? Мерлин, как это сделать?»
Слёзы капали в раковину, стекая вниз. И она мечтала, чтобы вместе с ними ушла эта невыносимая боль. Но нет.
Так часто бывает в жизни. Человек улыбается, но в душе страдает. Смеётся, а ночью горько плачет в подушку.
И она старательно уверяла себя, что в порядке. Доказывала себе, что пережила, переболела. Но сейчас, стоя в его футболке, в слезах, с испорченным макияжем и спутанными кудрями, обманывать себя было бесполезно.
«Чтобы отпустить, вам нужно поговорить. Выскажи ему всё в лицо и сможешь спокойно вздохнуть. Сможешь пойти дальше»
.
«Да. Так правильно. История должна иметь конец. А вы зависли, поэтому ты не можешь отпустить»
, — уверяла себя гриффиндорка.
«Адекватные люди разговаривают друг с другом. Вы работаете над серьёзным делом. И ваши личные проблемы не должны влиять на это. Постоянно ругаясь и отвлекаясь, ничего не выйдет»
.
«Нужно решить всё. Обозначить границы вашего общения и заняться конфликтом между Романо и Шевроном».
Это было её основой. Тем, что помогало всегда взять себя в руки. Ставить цель и, не отвлекаясь, идти к ней. Будь то учёба или работа. Не важно.
Гермиона кивнула себе в отражении и принялась смывать макияж. Ресницы слиплись от размазавшейся после слёз туши. Волосы она небрежно уложила руками. Настолько, насколько это было возможно. Несколько минут