– Герм – первый человек созданный Менсом! Он сделал из своих глаз небо, из своего сердца солнце, а из праха космос! Невежа! – голос звучал настолько громко, что казалось, что это совсем не проповедник кричал.
Шли они больше часа кругом, и Руслан, было решился просто развернутся и уйти, но внимание привлекло то, что они были на подходе к Заводу. Он сразу де вспомнил про фотографию. Когда он засунул руку в карман, достав фотоснимок, он размяк, распух и размазался. От лиц работяг не осталось ничего, лишь слизанные разводами воды места.
Крепко держа ее, он положил ее на подходе к заводу. Еще одна просьба выполнена.
…Войдя на бывшие руины завода, он поразился состоянию завода. Трубы лежали сломлены, куски здания были раскиданы по периметру сада завода, который им даже не был, это был металлургический комбинат, состоящий из десятков цехов, рельсовых заброшенных путей и больниц с магазинами, это был город внутри города, который совсем давно работал.
Смотря на это все, вспоминались фотографии ЧАЭС после взрыва, и даже такое ужасное событие, было не похоже на состояние завода сейчас. И когда вспомнился ЧАЭС, он смог провести аналогию между событиями. Кажется, они идентичны.
Они подбирались к сломленному цеху. Проповедник, зайдя внутрь, дал сигнал чтобы все заходили. Рельзовцы покорно шагали в такт, словно находятся возле Кремля на девятое мая.
…В цеху стоял неприятный запах перекиси водорода, который едко вбивался в нос, казалось, что он впитывается в кожу. Здание снаружи хоть и казалось разрушенным, то внутри оно оставалось совсем нетронутым, по крайней мере часть, где они были. Эта самая часть, была обвешана в самодельных иконах, похоже, Герма и Менса, из-за которых, они готовы убивать. На полу, старом протертым бетоне красовался красный ковер с лабиринтными рисунками.
Привлекло внимание больше всего, дыра в конце коридора, ведущая вниз, откуда горел яркий свет.
– Это, дети мои, проход на остров. Там живет наш новый пророк – Нестеров! Он единственных кто поддерживает нас, если бы не он, нас бы тут не было, последователи мои!
Ему показалось странным то, что туннель никак не спрятан, то, что любой случайно зашедший может спуститься к их лидеру, хотя, возможно, открыта она только сейчас, и то, ради того, чтобы впустить их в Приморск. Неужели он сейчас увидит того самого Нестерова?
Первым пошел проповедник, после, первый ряд, который был изумительно одет, и похоже, в иерархии Рельзовцев, есть еще небольшая иерархия для верующих. Скорее всего, сам же Нестеров не верит в этого Менса, и создал его для своих подопечных, ради того, чтобы поклонялись ему; за первым рядом, пошли остальные, одеты которые ужасно. Рваная одежда, недостающие части автоматов, порванные шрамами лица и ужасные лица. Интересно, как они еще не заметили его?
Самым последним спустился он. Туннель не казался вырытым, казалось, что, просто над туннелем выбит пол, чтобы можно было пройти. Так оно и оказалось, за спиной была груда камней и обломков, возможно, раньше вход был лучше.
На стенах были кронштейны для крепления проводов, которых уже давно нет. Сами кронштейны заржавели, а краска от них осыпалась, и даже небольшое касание до нее, проводилось неприятным и негромким звуком хруста, отчего несколько Рельзовец обернулись, но не заметив его, оборачивались обратно. Казалось, что кронштейны были для того, чтобы насаживать людей на острые колышки.
Каждые сорок шагов висела желтая лампа, которая неуютно мигала, отчего казалось даже, что в темноте, пролегающей между лампами стоят силуэты, и не один, а много, неужели, эти самые тени и здесь?
Конца у туннеля видно не было, зато подчиненные молча шли, ждав приказов от проповедника.
…Проповедник остановился в темноте, и достав длинный фонарь, похожие у полицейских есть. Он направил свет вправо, и вступил туда.
Когда очередь дошла и до Руслана, он увидел туннель, в котором луч фораря терялся не доходя до конца. Стены были широкими дугой и сплюснутыми сверху, и на этот раз, на обеих стенах были кронштейны, только в состоянии получше, краска сохранилась хорошо…
Казалось в миг, что он ликвидатор ЧАЭС, попавший внутрь здания в надежде потушить пожар, но в итоге спускался все ниже, в недры лабиринтов подвалов станции, пока не дошел до слоновьей ноги. Ощущение сопровождалось чувством чьего-то присутствия, чего-то такого, что не можешь существовать. В горле стоял ком, а идти стало сложно, хотелось повернутся назад, и побежать, забив на месть и прочее.
Луч фонаря достиг стены, и они повернули налево. Чистый потолок казался нереальным, стены стали обычными, только они были покрыты чем-то неприятно пахнущим, только, здесь все неприятно пахнет.
Путь казался невероятно далеким, и была надежда, что рабочие лаборатории под землей, имели специальную вагонетку, для того, чтобы быстро добираться с одного края в другой, но с каждым шагом, он забывался во всем, и похоже, включался в толпу, становясь безразличным на окружение человеком. Он понимал это, и старался думать как можно больше, но разум его словно давал сбой, и разум постепенно отключался.
Очнулся он в светлом тоннеле, от того, что проповедник начал новую речь, только стоял он на подиуме, и кажется, заметив Руслана, проигнорировал его, хотя понимал, что должен сообщить.
– Четвертый урок заключается о том, как диавол в виде Леских, хотят отобрать нашего бога и реликвию. Когда-то давно, родился человек с именем Леский, он хотел быть как Менс, стать таким же богом и могучим, но получил крах, став нашим врагом. Теперь, наши последователи воюют с его последователями, и мы терпим крах, и поэтому, вы здесь, дети мои, вы будете сражаться за честь вашего Бога! Теперь, всем на обед!
Рельзовцы разошлись, остался лишь Руслан и проповедник на подиуме. Он недовольно рассматривал Руслана, и в конце концов, спустившись с подиума, подошел к нему.
– И что ты тут делаешь? Почему ты преследуешь нас? Что тебя так манит, «элитный воин» Леских? – сарказмом спросил тот.
– Вы убили мою жену, я должен убить вашего Нестерова. – неожиданно для себя признался он.
– Ты же понимаешь, что эти горемыки, – показал рукой он на тех, кто уже приступили к обеду. – Не выдержат такой потери. После твоего командования на больнице, мы лишились элитных бойцов, и ты хочешь забрать их смысл жизни? – попытался надавить на жалость.
– А вы забрали мой, это будет справедливым концом вашей истории.
– Ты же понимаешь, что щелкнув пальцем, сказав, что ты предатель,