Дверь закрылась, и я остался один в кромешной тьме.
* * *
Эммануэль Фламель покачивался на кресле качалке возле своего любимого камина, изредка притрагиваясь к бокалу красного вина, стоящему на столике рядом. Погода менялась, он точно чувствовал это своими старыми костями, укрытыми пледом в бежевую клетку.
Он вообще любил тёплые тона. Бежевый, апельсиновый, жёлтый, неяркий красный. Огонь идеально вписывался в его интерьер, поэтому камин был обречён находиться у Фламеля дома.
Глава гильдии алхимиков предвкушал, что совсем скоро Игорь Жердев окажется в его лапах. Тот самый Игорь Жердев, который оказался лучшим алхимиком за последние лет двести, утерев нос даже самому Фламелю, но при этом отказывался не только вступать в гильдию, но и вообще работать на неё. Хотя брать сторонние заказы, связанные с гильдией, не гнушался.
Его поведение было странным и нелогичным. Его нельзя было подкупить деньгами, ему было плевать на женщин, хотя каких только ему не подсовывали. Но ему было всё равно, хоть суккуба на него ищи. А ещё и закон не нарушал, поэтому ни с каких сторон к нему подступиться не получалось.
И тут вдруг эта скорлупа скорпииды. Нет, она сама по себе очень ценная. И сторонний заказ — очень вовремя. Но, если эта скорлупа позволит заневолить Жердева, это будет просто невероятно. Такой алхимик даст гильдии то, что никто пока не может, процветание на долгие-долгие годы. Да, за счёт его таланта, но Эммануэль в этом смысле был совершенно прагматичным человеком.
Он сделал ещё глоток вина, поставил бокал на столик и качнулся в кресле. Оно ушло назад, затем вперёд, затем снова назад, и вдруг… застыло.
Фламель сделал движение вперёд, полагая, что кресло могло за что-то зацепиться, но оно не сдвинулось с места. А когда старый алхимик хотел глянуть, что держит его кресло, шею вдруг обожгло ледяным металлом.
— А? — прохрипел Эммануэль. — Что происходит?
— Это ты мне объясни, старый ты чудила, — донёсся до его уха знакомый голос, только говорящий шёпотом. — Что происходит?
— Фридрих? — тон Фламеля заледенел. — Что вы делаете?
Шпейер отпустил кресло, и оно качнулось вперёд, но сын генерала не убрал лезвие кортика, замершее чуть выше кадыка. Отчего Фламелю уже самому пришлось упираться ногами в пол, чтобы откинуться и не перерезать себе горло случайно.
— Ты мне, старый ты мешок лягушек, что говорил? Что это алхимик-одиночка, которого будет легко взять? — Фридрих говорил шёпотом, но от ярости периодически срывался на рык. — Ты мне сказал, что он — лох, каких мало? Я там семерых оставил, понимаешь? Семерых!
— Остыньте, молодой человек, — сурово и немного презрительно проговорил Фламель. — Я вам дал лишь наводку на человека и сказал, что у него надо взять. Весь остальной план был ваш собственный, как и разведка. Если вы хотите обвинить меня в том, что сами облажались, то этому не бывать!
— Там такая система охраны! — рявкнул Шпейер, едва не поцарапав кожу на шее Эммануэля клинком. — И ваши хвалёные артефакторы её не смогли взломать! И ещё отморозки какие-то там были, которые просто положили моих людей, как новичков!
— Стоп! — рявкнул Фламель. — Я буду говорить с вами только в том случае, если вы уберёте свой перочинный ножичек, — Фридрих втянул воздух ноздрями, отчего те раздулись весьма широко, но лезвие всё-таки убрал. — Так вот, вы моих людей взяли, сообщив им о том, что на лаборатории есть какая-то система защиты. Они сталкивались со многим, но с этим, видимо, нет. Второе, именно ваша разведка оказалась не осведомлена по поводу каких-то бойцов в доме. Я повторю свой вопрос: ко мне какие претензии⁈ Ко мне-то вы как-то проникли, несмотря на охрану! Так что давайте не распускать сопли! У меня нечем их подтирать. Если уж на то пошло, то это я вам плачу, и я должен спрашивать, почему вы облажались! Скорлупа где⁈
— Вам в рифму ответить, — Шпейер спрятал кортик в потайные ножны, — или сами догадаетесь?
— За последние пять минут вы сделали всё, чтобы я пожалел, что к вам обратился, — резюмировал Фламель, после чего откинулся на кресле-качалке будто и не было до того клинка в опасной близости у его шеи. — А, если от ваших услуг откажусь я, поверьте, ваша… группа надолго тут не задержится.
Алхимик понимал, что он кривит душой, такие люди, как Шпейер и его банда, никогда не останутся без работы. Но всё-таки держать исполнителя в узде стоило.
— Уважаемый Эммануэль — обворожительно улыбнулся Фридрих. — Мы с вами слишком тесно связаны, чтобы продолжать ссориться подобным образом и обмениваться угрозами. Только ли в скорлупе дело, или же вам нужно что-то или кто-то… — последнее слово он выделил голосом, — кроме неё? Игорь Жердев — редкий профессионал своего дела. Пока мы вели наблюдение, то перехватили весьма интересное письмецо с заказом…
— Каким? — Фламель весь обратился в слух.
— Вы же жалели, что связались с нами… — Фридрих демонстративно любовался пламенем в камине.
— Не ёрничайте!
— А вы в следующий раз корректно ставьте задачу! Вам нужен Жердев, а не его долбанная скорлупа?
Фламель только кивнул, решив оставить при себе замечание, что скорлупа не Жердева, а скорпииды.
— Тогда действовать нужно было совершенно иначе. И ценник будет совершенно иной.
— Вы прошлый аванс ещё не отработали! — вспылил Эммануэль.
— Отработаем и приведём к вам Жердева, как телка на привязи. Но это будет стоить дороже…
— В чём суть?
— У Жердева есть сын. Любимый и единственный. Учится в ХЕР ВАМ. Мы организуем его сыну такие грешки, что папа Жердев всю жизнь будет работать, лишь бы сына на Стену не отправили.
Фламель задумался. А ведь идея хороша. Долги за срыв заказа — временная мера, тогда как крючок с сыном — постоянная.
— Плюс пятьдесят процентов к оплате.
— Рехнулся? — Эммануэль чуть вином не поперхнулся, отпивая из бокала, чтобы промочить горло.
— Цена за голову Жердева выше, чем