Глава 6
До Черныча Аннико добрался еще засветло. Обычно он не любил входить в поселок до первых петухов, но бывали случаи, когда по-другому было нельзя. Этой ночью ему пришлось идти практически без остановки, вместо того чтобы спать, закутавшись в свое потрепанное лоскутное одеяло. Он старался уйти как можно дальше от фиолетовой грозы с зелеными молниями, разыгравшейся за Вертлюгой, где-то над Бескрайним лесом. Ее отголоски болью отзывались в старых костях сказителя. Его подслеповатые глаза и одеревеневшие ноги не позволяли продвигаться быстро, поэтому путь до Черныча занял много времени, и Аннико был на пределе своих сил. Гроза закончилась пару часов назад, но страх вел сказителя дальше.
В обычное время Аннико пережидал ночь за пределами поселения, если, конечно, позволяла погода, а когда солнце поднималось, он вступал внутрь. К тому времени большинство взрослых уже были на работах, а вот малышня с превеликим удовольствием окружала его и неотрывно слушала до обеда. После этого он шел по домам, весть о сказителе уже облетала к тому моменту все дворы и нигде ему не отказывали в отдыхе и кушаньях. Затем Аннико снова веселил детишек до вечера, а после рабочего дня к компании присоединялось и взрослое поколение. Все любили послушать интересные истории и красивые песни. А Аннико превосходно умел делать и то и другое. К тому же он был не только рассказчиком, но и источником свежих новостей. После плодотворного дня Аннико уходил из поселения сытый, и с позвякивающей мошной. Она не всегда была наполнена даже на половину (все же люди больше любят смотреть, чем платить), но сказителя это не сильно заботило. Ему, собственно, и не на что было тратить деньги. Все его имущество состояло из лоскутного одеяла, обмотанного вместо пояса и заплечной сумы, в которой лежали кружка, ложка, небольшой нож, веревка, да кое-что еще по мелочи. Главной его ценностью было старинное кантеле в кожаном чехле – маленький струнный инструмент, чуть больше локтя в длину и две ладони в ширину. Длинный его край украшала резьба в виде двух воронов, сложивших крылья, шеи которых вытягивались и переплетались, а их открытые клювы смотрели друг на друга. Это кантеле было и хлебом, и жизнью сказителя.
Узкая тропа, шедшая вдоль подножия крутого склона, пошла наверх и вывела Аннико на открытое место. Здесь дорога разветвлялась. Более узкая уходила вправо к Чернычу, а та что шире, ныряла в скалы – по ней можно было добраться до Скалистого королевства. Аннико знал все маршруты в окрестностях вдоль и поперек. Знал даже те, которые были скрыты от посторонних глаз – Тайные тропы. С их помощью можно было в разы сократить свое путешествие, а некоторые из них связывали разные части Лабиринта, словно двери в соседние комнаты. Сам Аннико редко пользовался ими. Иногда Тайные тропы давали сбой, и могли привести совсем не туда куда следовало. Происходило это не часто, но результат такого путешествия мог быть плачевным. Связями Тайных троп заведовали из Башни. А все что исходило из Башни было непредсказуемым. К тому же в Башне не любили, когда кто-то пользовался секретными ходами. К сказителям отношение было более благосклонным, но и им не позволялось злоупотреблять их помощью.
В Черныче Аннико был неоднократно. Последний – полгода назад. Он не любил наведываться в одно место чаще раза в полугодие. Люди должны были ждать его, предвкушая новые истории, песни, новости. Хуже всего для сказителя было приесться публике. И Аннико старался этого не допустить.
В этот раз все шло не по плану и настроение Аннико, всегда бодрое и благодушное, мало отличалось от оставшейся за спиной грозы. Что-то тягучее и унылое гудело у него в животе. Сказитель не мог понять, что именно тревожило его. Только ли гроза? Но подобных явлений в Лабиринте всегда было с избытком. Каждая его часть жила своей жизнью, и жизнь эта нередко была связана с выплесками магической энергии. Кроме того, помимо местных жителей здесь частенько появлялись и Плутающие. Эти существа, чаще люди, реже другие виды, шли в центр Лабиринта, в поисках… Чего именно? Аннико не знал. У каждого были свои цели. От этого зависело останутся они в Лабиринте навсегда или найдут отсюда выход. Продвижение этих Плутающих тоже не оставалось незамеченным. Очень часто их судьба тесно сплеталась с судьбой целых Дворов – частей Лабиринта, и отражалась на жизни всех его обитателей.
Нет, не только гроза тяготила его, и не ноющие от усталости мышцы. Что-то поменялось в воздухе. Словно в нем стало больше кислорода и какой-то искрящейся энергии. Но энергия эта пахла подозрительно и неприятно. Хуже всего было то, что Аннико не понимал откуда исходят эти изменения. Если бы из Башни, то он наверняка бы знал об этом. Осведомителей там у сказителя хватало. Иначе бы он не был самым известным рассказчиком в этой части Лабиринта. Да и в диких Дворах о нем тоже были наслышаны.
Он надеялся на скорую встречу со своим давним другом – Хранителем Лабиринта. От него Аннико получил туманные и не слишком понятные известия о некоем грандиозном эксперименте, который может повлиять на весь Лабиринт. В краткой записке, принесенной вороном, кроме этих куцых новостей было указано лишь место встречи – Черный замок. Туда сказитель и направлялся.
Аннико опёрся на свою клюку, чтобы перевести дыхание и только тогда заметил человека. Тот сидел на камне у развилки и махал Аннико рукой. Одет он был как вполне обеспеченный житель Черныча. А таких в поселке было не много. На голову была нахлобучена шапка из белоснежного песца, лучшее свидетельство о состоятельности.
– Здравствуй странник-песенник. Ранехонько ты пожаловал. Не зря меня снарядили заранее. Как знали, что ты предрассветная птаха.
– И тебе не хворать, незнакомец. Неужто меня ждёшь? – Ночь ещё не закончилась, а день уже готовил новые сюрпризы.
– Тебя. Кого ж ещё? – Мужичок ехидно хмыкнул в густые черные усы, казавшиеся еще чернее на неестественно бледной коже.
– И можно узнать