5 апреля Эдуард отпраздновал Пасху в Йорке, приказав своим командирам вербовать новых солдат. Затем он поскакал на север во главе своего войска, устремившись в Дарем, а оттуда в Ньюкасл и преследуя короля Генриха и королеву Маргариту, которые бежали в Шотландию в сопровождении Сомерсета, Эксетера, Роса и Мортона. Город Ковентри заплатил Уорику четырнадцать фунтов в возмещение расходов на наем четырнадцати человек, которым он велел броситься с погоню за низложенным королем. К 7 апреля Ланкастеры-беглецы ненадолго остановились отдохнуть в Ньюкасле; оттуда они продолжили путь в Алник, и уже из Алника королева отправила срочное письмо епископу Сент-Эндрюса, регенту Шотландии, умоляя его выдать им охранную грамоту, дабы они смогли ступить на землю этого королевства. В замке Уорк, неподалеку от деревни Карем, Генриха и Маргариту осадил отряд йоркистов под командованием сэра Роберта Огла. Приближенные покойного графа Нортумберленда собрали пять-шесть тысяч человек, чтобы снять осаду, и их вмешательство позволило королю и его свите бежать через маленькие, узкие задние ворота замка и далее спешно проследовать в Берик. Там, ожидая вестей из Шотландии, они несколько дней наслаждались покоем; королева даже отправилась на охоту и застрелила оленя. Однако Ланкастеры знали, что затишье продлится недолго.
В Шотландии Мария Гелдернская оказалась в трудном положении. Герцог Бургундский приходился ей дядей, а он надеялся заключить союз с Эдуардом IV. Если бы его племянница демонстративно проявила участие и расположение к врагам Эдуарда, то это могло бы поставить под угрозу задуманный альянс. Уорик прекрасно осознавал, какая дилемма стоит перед королевой-регентшей, и воспользовался этим обстоятельством, прибегнув к дипломатическому давлению. Он быстро добился от нее согласия не предоставлять военную помощь Ланкастерам. Тем не менее он не мог помешать шотландцам приютить низложенную королевскую семью, и необходимая охранная грамота была выдана. Генрих, Маргарита, принц и шесть тысяч их сторонников перешли через границу в шотландский Галлоуэй. Генрих обрел прибежище в монастыре «серых братьев», францисканцев-конвентуалов в Керкубри, тогда как его жена и сын отправились дальше, ко двору Марии Гелдернской, пребывавшему тогда во дворце Линлитгоу; там королева Мария оказала им теплый прием и повелела приготовить покои. Маргарита немного пожила там, потом в Дурисдире, потом в Дафрисе и, наконец, в Ланарке, пока епископ Сент-Эндрюса не приказал в июле отвести ей более удобные помещения в аббатстве Линклуден под Эдинбургом.
Йоркисты преследовали Ланкастеров, как загнанных зверей, по пятам до самой шотландской границы, и, если бы сумели захватить их в плен, Эдуард IV оказался бы избавлен в будущем от многих трудностей и тягот. Однако им это не удалось, и они вернулись на юг в весьма скверном расположении духа. Сам Эдуард 1 мая прибыл в Ньюкасл, где приказал казнить Уилтшира, голова которого затем была выставлена на всеобщее обозрение на Лондонском мосту.
Поскольку север Англии все еще в значительной мере сочувствовал Ланкастерам, Эдуард не осмелился продвинуться дальше Ньюкасла. Север на какое-то время останется незавоеванным, и Маргарита Анжуйская воспользуется этим, разжигая неприязнь к йоркистам через пропаганду и призывая местных помещиков соблюсти некогда данные клятвы верности. 18 апреля Просперо ди Камулио предрек: «Если короля и королеву Англии, вместе с прочими беглецами, не захватят в плен, то, несомненно, за нынешними последуют новые возмущения и волнения». Он также предсказал, что «вскоре взаимные обиды и взаимные обвинения разлучат короля Эдуарда и графа Уорика. Король Генрих и королева Маргарита одержат победу». Как ни странно, оба эти пророчества окажутся абсолютно верными.
Вскоре королева убедила шотландское правительство заключить с нею договор, предусматривавший брак принца Эдварда и сестры Якова III Маргарет Стюарт. В свою очередь, Генрих VI, как и обещал, отдаст шотландцам Берик, а когда вернет себе английский трон, дарует шотландцам земли в Англии и сделает епископа Сент-Эндрюса архиепископом Кентерберийским. Более того, Англия вступит в трехстороннее соглашение с Шотландией и Францией, своими извечными противницами. Узнав об этом договоре, Эдуард IV издал прокламацию, в которой полностью перечислялись его условия, а Маргарита обвинялась в «подстрекательстве к неслыханной, чудовищной жестокости по отношению к подданным нашим и разжигании оной, а также в ненасытном стремлении причинить им всяческое зло». Затем он отправил разгневанное письмо королю Якову, говоря: «Поелику вы приняли у себя и дали приют изменникам и мятежникам, злоумышляющим против нас, извольте сей же час, немедля, выдать их нам». Регенты от имени Якова отказали; они не желали расторгнуть столь выгодный союз и рисковать браком принцессы Маргарет.
Впрочем, жить Ланкастерам в Шотландии было нелегко. Хотя королева Мария взяла принца Эдварда ко двору, дабы он научился там всем рыцарским добродетелям, его мать оказалась в отчаянном финансовом положении. Заложив свою золотую и серебряную посуду для нового наступления на йоркистов, она была вынуждена прибегнуть к последнему средству и брать деньги в долг у королевы-регентши. В мае – июле Мария ссудила Маргарите в общей сложности двести фунтов, но у той не было возможности вернуть их. Вскоре, по словам французского хрониста Ле Муана, «она уже испытывала недостаток в самом необходимом». Тем не менее, несмотря на всю ее бедность, Эдуард IV опасался ее больше, чем «всех принцев Ланкастерского дома, вместе взятых».
25 апреля Маргарита от имени Генриха VI официально передала Берик шотландцам. Излишне говорить, что факт его сдачи привел англичан в ярость и сделался в руках йоркистов отличным оружием пропаганды. Тем не менее утрата последнего английского укрепленного приграничного города означала, что Эдуард потерял бесценный плацдарм для вторжения в Шотландию; она ослабила его позицию на возможных дипломатических переговорах и дала потенциальное преимущество французам, союзникам Шотландии. Хуже всего было то, что в шотландских руках Берик превращался в центр для подготовки и совершения ланкастерских рейдов в Нортумберленд.
Усмирив несколько вспышек недовольства и волнений на севере, Эдуард IV 2 мая покинул Ньюкасл и вернулся в Лондон, где его встречали как героя, который спас город от жестокости северян. Летом король неоднократно объявлял призыв в армию, а это свидетельствует о его страхе перед неизбежным, по его мнению, ланкастерским вторжением. Фоконберг был оставлен в качестве полновластного наместника короля на севере с указаниями любой ценой защитить его от нападений Ланкастеров. В мае Джефри Гейту было поручено оборонять замок Кэрисбрук и остров Уайт от вторжения с юга, а в июле лорду Феррерсу, сэру Уильяму Герберту и сэру Джеймсу Баскервиллю был дан приказ собрать ополчение в Херефордшире, Глостершире и Шропшире для защиты королевства от врагов короля, шотландцев и французов. Эдуард предпочитал не рисковать.
В июне королева Маргарита