К вечеру и так уже вздувшиеся воды реки Кок-Бек поднялись еще выше из-за сильного снегопада, однако для многих побежденных это был единственный путь к спасению, и вскоре почти все ланкастерское войско обратилось в беспорядочное бегство и бросилось вниз по обрывистым склонам оврага, оскальзываясь на снегу и на льду, а потом кидалось в ледяные воды выходящей из берегов реки, в которой вскоре отчаянно забарахтались тысячи охваченных паникой людей, из последних сил пытавшихся спастись от ярости и стрел преследующей их йоркистской армии, которая методично и жестоко убивала всех, до кого только могла добраться.
Большинство спасающихся бегством ланкастерских солдат бросались к импровизированному мосту из досок, наведенному в Коксфорде, однако они не предполагали, что в реке будет столь сильное течение. Многие утонули, а других перебили враги, стрелы которых градом сыпались на беглецов посреди густого снегопада. Йоркисты тоже ринулись к мосту, и там, когда они попытались не пропустить на переправу ланкастерских солдат и не дать им вырваться на свободу, завязался ожесточенный бой. Мост не был рассчитан на множество отчаянно сражающихся людей, и, когда он с тошнотворным треском обрушился, сотни йоркистских и ланкастерских солдат вместе рухнули в ледяную, глубокую воду, где большинство из них утонули или задохнулись в безумной давке. Они испускали свой последний вздох и беспорядочно бились в волнах, и тут, когда их преследователи пытались переправиться по их телам, как по мосту, на другой берег, их стали затаптывать своими копытами вражеские кони. Вскоре воды Кок-Бека окрасились кровью на всем течении, вплоть до далекой реки Уорф.
Подоспевающие к мосту все новые и новые ланкастерские беглецы обнаруживали, что моста больше нет, и тут люди Уэнлока безжалостно убивали их или преследовали до самого Тэдкастера или даже дальше. Йоркистские солдаты гнались за убегающими людьми Ланкастеров долгое время после битвы и даже разрушили мост через реку Уз в Тэдкастере, где утонуло еще больше побежденных.
В целом сражение длилось десять часов, с одиннадцати утра до примерно девяти вечера, хотя разгром и резня продолжались еще дольше, а некоторых беглецов преследовали до самого Йорка. Когда избиение завершилось, солдаты стали падать наземь от изнеможения и засыпать среди мертвых и раненых. Йоркисты одержали решающую, полную победу, но заплатили за нее дорогую цену.
Битва при Таутоне, возможно, стала наиболее кровавым сражением из тех, что когда-либо происходили на английской земле. Потери были высоки, поскольку большое число людей сражалось в довольно замкнутом пространстве. Когда 30 марта на рассвете встало солнце, луг и Норт-Эйкерс усыпáли тела убитых. Король Эдуард предположил, что в бою погибли примерно 20 тысяч человек; его герольды, обозрев усеянное трупами поле брани, назвали число 28 тысяч, и эту цифру приводят несколько хронистов того времени. Впрочем, эти оценки основаны только на подсчете тел, лежавших на поле, и не включали в себя погибших во время разгрома и преследования, а потому истинное число убитых, вероятно, равнялось скорее 40 тысячам. Из них, по словам Джона Пастона, восемь тысяч составляли йоркисты, хотя 8 апреля венецианский посланник сообщал, что йоркисты потеряли всего восемьсот солдат. Каковы бы ни были реальные цифры потерь, все источники данной эпохи сходятся на том, что число убитых было чрезвычайно высоко; на самом деле потери, понесенные обеими сторонами в битве при Таутоне, в пропорциональном выражении превосходят число убитых в сражении на Сомме.
Согласно официальному йоркистскому изложению событий, содержащемуся в «Истории прибытия в Англию короля Эдуарда IV», йоркистские солдаты вспоминали о Таутоне как о «великой битве», но вспоминали с горечью, ибо в этой битве погибли «многие из их отцов, сыновей, братьев и родных, а также многие из их соседей». Разгром при Таутоне сломил могущество великих северных семейств, а Ланкастеры потеряли нескольких лучших полководцев: среди павших были граф Нортумберленд, лорд Рэндольф Дейкер из Гисленда, лорд Скруп из Болтона, сэр Ричард Перси, лорды Уэллс, Уиллоуби и Невилл и сэр Эндрю Троллоп. Лорд Дейкер, во время небольшого затишья в сражении на Норт-Эйкрс, решил, что не подвергнется опасности, если на минуту остановится и выпьет воды, и, сняв шлем, зачерпнул в него воды из маленького притока реки, который протекал по полю брани. К несчастью, его узнал молодой йоркистский солдат, скрывавшийся поблизости за кустами бузины, он поднял лук и застрелил Дейкера. Лорд Дейкер был погребен вместе со своим конем на кладбище Сэкстона; в 1861 году, к немалому удивлению сельских жителей, череп его лошади был вырыт из земли.
В битве погибли столь многие, что, по слухам, кровь обагрила всю заснеженную равнину от Таутона до Йорка. Поскольку могильщикам предстояло выполнить гигантскую работу, похоронив много тысяч тел, король Эдуард заплатил им особо. В Сэкстоне была вырыта огромная яма, в которой погребли сотни погибших, в том числе лорда Клиффорда. Другие были захоронены в большом рву на Кровавом лугу, возле берега реки Кок-Бек; в XIX веке местные жители заметили, что там растет на удивление густая, сочная трава. В Лоу-Лидс, у поля брани, до сих пор можно увидеть могильные курганы, а маленький деревянный мост через Кок-Бек теперь отмечает место, где некогда, в воде, в грязи и в снегу, возвышалась целая гора, сложенная из сотен тел ланкастерских солдат. В пятидесятые годы XIX века владелец соседнего поместья Таутон-Холл приказал расширить свои погреба, и рабочие нашли множество скелетов и разрозненных костей, похороненных под его домом: все это были останки погибших в битве при Таутоне.
На протяжении долгих лет на этом поле обнаруживали предметы, принадлежавшие павшим. Однажды пахарь вырыл кольцо XV века с надписью «En loial amour tout de mon coer»[32]. «Многие леди, – печально заметил автор „Хроники Грегори“, – потеряли в этой битве своих возлюбленных». В другой раз на поле нашли перстень с изображением льва, эмблемы Перси, и девизом: «Теперь будет так»; сейчас он принадлежит герцогу Нортумберлендскому. В музее Йоркского замка хранятся обнаруженные на поле арбалет