Мне было поручено возглавить поисковые работы по сельди, путассу, атлантической сайре и другим пелагическим видам. В многомесячной экспедиции в районе севернее Азорских островов на СРТМ «Волгодонск» мы осваивали совершенно новый для северян промысел – лов атлантической сайры на электросвет (подобно добыче тихоокеанской сайры). Работа была изнуряющей – все в новинку. Я – начальник рейса – и капитан Александр Иванович Моисеев ночью ищем рыбу, пытаемся подобрать оптимальный световой режим для отлова. Отдых днем и опять поиск. Успехи чередовались с неудачами. Были периоды, когда по две-четыре недели мы не видели ни хвоста атлантической сайры. Естественно, сводки шли в Мурманск и Москву каждые сутки, а раз в неделю подробная информация – в министерство рыбного хозяйства.
Несмотря на то, что шел четвертый месяц и имелись только эпизодические уловы, мы дважды получили радиограммы о принятых самим министром Ишковым решениях продолжать поиск. Это придавало всему экипажу моральные силы в нелегкой работе.
Затем был получен первый улов – 5 тонн атлантической сайры за ночь. Работа продолжалась. Вновь – удачи и разочарования.
В один из ночных поисков я почувствовал боли в правом боку. На следующий день стало хуже, поднялась температура. Врача на борту нет, ведь на СРТМ он не положен по штатному расписанию. Кругом ни одного судна. Провели консультации по рации вначале с проходящими судами торгового флота, а затем, когда стало совсем худо, с берегом. Предположили диагноз – аппендицит. Нужно было срочно госпитализировать. Отправились в ближайший порт – Лас-Пальмас на Канарах, более 600 миль. По рекомендации береговых врачей больной бок обложили льдом. Мое состояние не улучшалось. Капитан Моисеев вновь обратился в Мурманск и Москву с просьбой дать указание любому советскому судну, имеющему на борту врача-хирурга, принять меня на борт.
Медленно идут часы ожидания.
Затем поступила радиограмма за подписью министра Ишкова в два адреса: капитану транспортного рефрижератора «Симферополь» и капитану СРТМ «Волгодонск» – назначить точку встречи (используя, при необходимости, форсированные обороты двигателей), принять больного и немедленно доставить на госпитализацию в Лас-Пальмас. Напомню, Канарские острова принадлежат Испании, а в то время у СССР еще не было установлено дипломатических отношений с этой страной.
С большим трудом прошла пересадка, затем – операция на судне, госпитализация в Лас-Пальмасе и вновь экспедиция, поиск рыбы. Тогда без прямого указания самого министра такое решение никто бы не смог осуществить. Испанские врачи после повторной операции прямо говорили мне – если бы задержались в море еще на 5–6 часов, операция бы уже не потребовалась.
Позднее я был в составе возглавляемой Ишковым советской делегации в Новой Зеландии и рассказал ему об этом. Александр Акимович удивленно посмотрел на меня и тепло, шутя, сказал: «Выходит, стал я твоим вторым крестным».
Просчет в Исландии и очное знакомство
В середине прошлого века большинство прибрежных государств расширили свои территориальные воды сначала с 3 до 12 морских миль, а затем были повсеместно введены 200-мильные исключительные экономические зоны. Это вызвало определенную напряженность между странами, расширяющими свои акватории, и экспедиционным флотом государств, которые долгое время вели промысел в тех водах.
Более того, в ряде случаев это приводило к «рыболовным войнам», как скрытым – под покровом дипломатических маневров, так и открытым – со столкновениями в море и за дипломатическим столом переговоров.
Большой резонанс в мире получили «тресковые войны» между Исландией и Великобританией. Каждый раз при расширении Исландией своей зоны флот Соединенного Королевства их не соблюдал и продолжал вести промысел трески как ни в чем не бывало. Привлекался британский ВМФ, были тараны судов, жертвы… В итоге все завершилось переговорами и предоставлением рыбакам Великобритании продолжать промысел трески. Правда, в ограниченных количествах и на временной основе.
Обе конфликтующие стороны были членами НАТО, и давление этой организации на Исландию было огромным. Это вынудило исландские власти прибегнуть к угрозам – они обещали запретить размещение военных объектов НАТО на своей территории, закупить у СССР корабли для формирования собственного военно-морского флота и пр. Но все обошлось. Исландия отстояла свои рыболовные интересы даже в неравных условиях.
И в этом ей в определенной степени помогала поддержка Советского Союза, выражавшаяся в соблюдении нашим рыболовным флотом расширенных зон, которые каждый раз вводила Исландия.
Это было непростое решение для нашей отрасли. Ведь к востоку от Исландии (в пределах ее в последующем объявленной 200-мильной зоны) советский флот ежегодно вылавливал до 150–200 тыс. тонн атлантической сельди.
Кроме того, поисковые работы Севрыбпромразведки выявили на севере от Исландии в районе острова Гримсей ранее никем не облавливаемые запасы гренландского палтуса с возможным изъятием до 20 тыс. тонн в год. К западу и югу от островного государства были обнаружены перспективные районы промысла окуня и тупорылого макруруса на больших глубинах. Их ожидаемый вылов мог составить не менее 100 тыс. тонн. Также были предпосылки к добыче путассу к югу и юго-востоку от Исландии.
Поэтому соблазн последовать примеру Великобритании был велик. Однако взвесив все плюсы и минусы на исландском направлении, министр рыбного хозяйства принял решение не идти на обострение отношений с Исландией. Более того, Александр Ишков решил поддержать это государство в споре с Великобританией. И одновременно предпринять усилия по заключению с Исландией договоренности о сотрудничестве в области рыболовства – чтобы обеспечить работу советского флота в важном районе промысла.
Как тогда пояснял нам свою позицию министр, надо было создать в Северной Атлантике «цепь сотрудничества в области морского рыболовства, включающую в себя Советский Союз, Норвегию, Фарерские острова, Исландию, Гренландию и Канаду». В последующем эту генеральную линию Ишкова и проводило на практике Управление внешних сношений и генеральных поставок Минрыбхоза СССР.
В таком ключе установлению сотрудничества с Исландией, как страной, экономика которой базировалась на морском рыболовстве, придавалось большое значение. По дипломатическим каналам была достигнута договоренность с исландскими властями, что советская официальная делегация во главе с министром рыбного хозяйства посетит островное государство во второй половине 1972 года. Визит в Рейкьявик состоялся в июне, причем основная часть делегации, включая Ишкова, вылетела из Москвы, а остальные должны были прибыть из Мурманска на БМРТ «Маяковский» отечественной постройки.
Такую организацию визита министр спланировал заранее. Одной из задач было продемонстрировать исландцам возможности рыболовных судов современного класса – БМРТ, строящихся в Советском Союзе на верфи в Николаеве (Украина), попытаться убедить правительство Исландии заказать эти траулеры для своих рыбаков. Предусматривался выход «Маяковского» на сутки в море с исландцами на борту – для демонстрации показательного траления. Также для исландской делегации во главе с премьер-министром