Таким образом мы смогли прослушать разговор Вальтрена и местного сотрудника полностью, от и до. По несколько раз прокручивая фразы, мы убедились, что Вальтрен вроде бы понял своего собеседника относительно правильно: тот попросту задавал вопросы типа «из какого мира вы прибыли?», «планируете ли торговать?», «цель визита?», «есть ли на борту животные или саженцы растений?» — все в таком духе. Спрашивал также, «кто ваш господин?» и «сколько на борту свободных, а сколько рабов?».
— Смотрю, у них тут демократично, — прокомментировал Исмаилов.
Вопрос про рабов, кстати, Вальтрен при общении понял не до конца, поэтому отвечал только, что на борту двадцать пять человек, а господин наш — Великий магистр Ордена.
— Я уже потом понял, что он, должно быть, спрашивал о том, кто у нас именно главный, — сказал он. — Но поправляться не стал. В случае чего, скажем им, что Аркадий и есть Великий магистр.
— Нет, так делать не будем, — возразил архистратиг. — Позже может получиться неловко. У меня ведь с собой верительная грамота от Бастрыкина. Но с титулованием, уверен, будет случай разобраться.
Кстати, на вопрос, откуда мы, Вальтрен сказал, что с Терры, на что клерк спросил «с какой?». Вальтрен не знал, что отвечать, поэтому добавил: «Со старой Терры».
— Я подумал, должно быть, они все-таки заселили другие планеты и назвали их Террами, — сказал он. — Вот и обозначил нашу, как старую.
— Скорее всего, так и есть, — кивнул Аркадий.
Клерку, однако, этот ответ не понравился, он трижды переспросил Вальтрена. Однако наш протостратиг стоял на своем. В завершение они немного поспорили по поводу дежурных на борту — Вальтрен пытался настоять, чтобы на Мегаплатформе остались мы все, и лишь несколько человек сошли на борт станции. Однако тут клерк держался твердо: три человека, и все.
— Он даже три пальца показал, — усмехнулся Вальтрен.
— А что значит вот эта его фраза? — спросила Лалия. — Вы поняли?
— «Три человека, и не больше, а то вы мне тут всю гавань засрете», — перевел Вальтрен. — Если я верно понимаю.
Мы все похмыкали.
— Очень утилитарный подход, — озвучил Мурат то, о чем я уже думал. — Похоже, они тут часто принимают гостей.
— Похоже, вся эта станция рассчитана на прием гостей, — поправил его Аркадий. — Вы заметили, как различаются наряды людей на улице? Навскидку я видел штук пять разных культурных традиций. Очевидно, не мы первые, не мы последние.
Вот тут я, честно говоря, ничего осмысленного сказать не мог. Разглядывать наряды меня уже не хватило. Хотя… Мысленно «прокручивая» свои воспоминания — на зрительную память я не жалуюсь, как уже не раз говорил! — я припомнил, что одна из деталей, которая натолкнула меня на «анимешность» города, заключалась в том, что народ носил одежду словно бы из разных эпох. То есть я видел людей в коже и мехах, будто вышедших из Темных веков, и дам в пышных платьях с оборками, которые наводили больше на мысль о Новом времени (в терранских терминах это будет, соответственно «позднеимперский период перед Исходом» и «начало промышленной эры») и даже какие-то условно «восточные» халаты и тюрбаны… Вообще-то, на самом деле тюрбан — популярный головной убор в Древнеорагонской империи, тут меня подводят аналогии.
— То есть вы предполагаете, что Древние маги распались на фракции, заселили много разных планет, а здесь встречаются для торговли и обучения? — спросила Платова, которую Аркадий снова позвал на совещание.
— Именно, — кивнул архистратиг. — Конечно, это лишь предварительные наблюдения. Возможно, все местные нестыковки объясняются иначе.
— Хотите сказать, они не поверили, что мы прибыли со Старой Терры? — спросил я. — Они-то уверены, что магия у нас задавлена Проклятьем, и мы просто не в состоянии сюда добраться?
— Раз кто-то оставил послание на борту одного из якорей, значит, по крайней мере возможность нашего появления они допускали, — заметил Аркадий. — Хотя почти наверняка секреты прародины — это просто не уровень портового клерка. Тогда завтра с нами придет знакомиться кто-то высокопоставленный. Или его доверенный человек.
— А может, им действительно просто пофиг, — сказал я. — Они, похоже, тут и так хорошо устроились. Какое им дело до того, что происходит на Терре?
— Может быть, и так, — кивнул Аркадий. — Мы здесь именно за тем, чтобы это выяснить.
Дальше, обсуждая то, кто что заметил и понял, мы все как-то пришли к одному: нас изрядно напрягало то, что все местные маги зачем-то прячут движение магии у себя в телах.
— Честно говоря, я теряюсь при мысли о том, зачем этот фокус может быть полезен, — задумчиво сказала Платова. — Правда, я никогда не спарринговалась с помощью магии и тем более не участвовала в магических поединках. Возможно, видя движение магии в теле оппонента в боевой обстановке, можно понять, какое именно заклятье он кастует?
— Очень опосредованно, — мотнул головой Исмаилов. — Только сам факт и общую силу.
— Согласен, — подтвердил я. — Можно еще иногда примерно прикинуть, боевка или медицина… При всем условном разделении этих видов магии, — мы с Аркадием обменялись мрачными улыбками. Он одним из первых додумался, как использовать регенеративную магию «во зло». Сказать по правде, тогда я был ну очень впечатлен его креативностью. Даже вернулся к мысли, которая часто меня посещала в первые месяцы тридцать третьего года, когда экс-аналитик получил новое сердце и преобразился: а знаю ли я вообще этого человека хоть немного?
— Я тоже не могу представить, зачем это нужно, — кивнул архистратиг. — Если бы это давало какое-то значимое преимущество, мы на Терре давно бы уже переоткрыли этот фокус. Но он никому не потребовался. Значит… — он сделал паузу.
— Значит, он дает преимущество в связке с чем-то еще, что есть у Древних магов, а у нас нет, — сказал я. — Может, они придумали артефакты, позволяющие более четко различать жизненные процессы в организме по потокам магии.
— Или это просто правило хорошего тона, — предположила Платова. — А нам никто ничего не сказал, потому что считают варварами.
— Эту вероятность нельзя исключать, — кивнул Аркадий, — хотя я больше склоняюсь к варианту стратига. Хотя бы потому, что правила хорошего тона не возникают на пустом месте.