Быт крестьян и ремесленников был куда проще и оставался близок к язычеству, хоть и неосознанно: большинство из них молились, крестились, ходили в храм, но наказы церкви исполняли выборочно. Например, совет иметь в доме две отдельные кровати или комнаты, чтобы соблюдать правила воздержания, ими игнорировался хотя бы потому, что в избе было мало места, а семейство при этом было большое. Всё из-за той же стеснённой обстановки уже с детства мальчикам и девочкам были доступны интимные подробности взаимоотношений между взрослыми. Общие совместные купания в бане или на реке обычно не сопровождались развратом, но при этом оголяли мужские и женские тела, поэтому о различиях в физиологии дети тоже знали с малых лет.
Баня.
Первая половина XVIII века
В крестьянской среде девичьей девственности, которая была так важна у господ, придавали мало значения. Это обусловлено в том числе и тем, что женщина в деревне вела хозяйство и тяжело работала наравне с мужчиной, поэтому трудолюбие ценилось куда больше, чем формальные признаки целомудрия до брака. Представьте себе, как опустели бы селения, если бы на «попорченных» девицах перестали жениться. Греховным связям не потакали, но и сильно за них не наказывали. Молодку от греха уберечь было трудно, ведь мужское общество деревенским девушкам было доступно. Все сельские гулянья проходили в общем кругу. Кроме того, для молодёжи устраивались так называемые «вечорки», «вечерницы» – это был один из видов посиделок в доме в осенне-зимний период, с танцами и песнями. Подчеркнём, что не всегда они носили сексуальный характер. Но встречались и такие вечера, которые доктор Михаил Кузнецов в своей работе «Проституция и сифилис в России» назвал одним из видов проституции:
«К разряду такого рода проституции можно отнести также существующий у нас в России обычай „вечерниц“. Преимущественно у малороссов, в начале осени, по окончании полевых работ, каждый вечер, в доме какой-нибудь безсемейной молодой вдовы или солдатки, собираются молодые парни (парубки) и девушки; каждый гость и гостья приносят что-либо хозяйке: деньги, водку, брагу, кур, яйца, сало, пшено и т. п., и до полуночи идёт общая пирушка, а потом все участвующие здесь же, в тесной хате укладываются спать попарно. Родители и родственники молодёжи смотрят на эти собрания как на дело очень обыкновенное и только тогда обнаруживают своё неудовольствие, когда то в той, то в другой семье оказываются беременные девушки»[21].
В условиях свободы простые девицы чувствовали себя раскрепощённее любой богатой барыни. К тому же в сексуальном плане они были ещё и опытнее, поэтому неудивительно, что «за любовью» господа обращались именно к ним. Того, за что знатные дамы раскаивались на исповедях и лишний раз боялись исполнить в постели с супругом, было добиться значительно проще от служанок, крестьянок и ремесленниц. За глубокими поцелуями, которые назывались «татарскими» и за которые наказывали 12 днями поста, шли к ним. За любыми позами и видами ласк – тоже. Русские женщины этого класса были не особенно стыдливы. Напротив, в них виделось молодечество, что, вероятно, очень нравилось мужчинам.
В средневековой России священники не всегда понимали, как регулировать взаимоотношения между господами и холопками, какие меры наказания следует применять. Хозяин ведь мог распоряжаться зависимыми крестьянами так, как он посчитает нужным. Но где пределы его возможностей? С одной стороны, со времён княгини Ольги, с середины X века, «право первой ночи» было заменено денежной компенсацией в пользу князя. А с другой, когда дело доходило до частных случаев, конечно, «первой ночью» многие охотно пользовались. К тому же ни для кого не секрет, что после вспышки страсти частенько рождаются дети! Как пишет историк Наталья Пушкарёва, на венчание и законное закрепление мезальянса его участники не могли рассчитывать: церковь поначалу пугала, что «от раб ведома жена есть зла и неистова» (то есть не женись на женщине, стоящей ниже тебя по статусу, – получишь сущее исчадие ада). Но сожительство «осподина» с рабою при наличии у него венчанной жены было вполне распространено. Холопок, приживших от господина «чад», называли на Руси меньшицами – вторыми жёнами. Блуд с рабою как пережиток многожёнства к XV веку стал представляться одним из наименее значительных и требующих внимания грехов[22].
«Правом первой ночи», да и последующих, мог воспользоваться не только барин. Михаил Кузнецов привёл в качестве примера традицию «снохачества», назвав её развратом семейным. О чём речь: отец, женив сына, начинал ухаживать за своей снохой, и между ними возникали отношения сексуального характера. Невестка не всегда противилась этому, потому что боялась свёкра и старших родственников, которые оказывались на его стороне. Жених же часто молча подчинялся, хотя драмы в таких историях тоже случались, и сын мог пойти против отца[23]. В той же работе «Проституция и сифилис в России» автор описывает историю, которая больше похожа на анекдот (достоверность оценивать сложно), но она ярко иллюстрирует, что снохачество не было такой уж редкостью:
«Воронежская губерния: в одно селение общество купило для церкви колокол, который не мог быть поднят на колокольню, несмотря на все усилия собравшихся крестьян. Дьячок, полагая, что колокол нейдёт от того, что между собравшимися прихожанами много грешников, предложил выйти из толпы снохачам и, к общему удивлению, отступила в сторону почти половина собравшихся крестьян (то есть снохачей)»[24].
Не стоит думать, что у тех же крестьян совсем не было представлений о нравственности, когда дело доходило до сексуальных связей. Да, относились к интимной жизни проще, но касательно ещё «несемейной» молодёжи. Замужество же подразумевало общий быт, хозяйство, совместный труд, и его важно было сохранить. Если на потерю девственности до супружества часто смотрели сквозь пальцы, то на измену в браке – уже строже. Церковь предписывала разводиться с неверной женой, но интересам крестьянства подобные радикальные меры не подходили, опять же из-за необходимости тяжело работать сообща. Прелюбодеяние со стороны женщины, скорее, наказывалось розгами (побои не были редкостью) и давало право членам семьи и соседям вести себя по отношению к ней пренебрежительно. Мужской измене уделяла внимание только церковь, и то формально. На практике же она считалась делом обычным. Да и в целом сексуальная жизнь простого народа редко подчинялась церковным законам. На епитимьи за блуд и прелюбодеяние смотрели