Инквизитор сегодня явился без цилиндра и даже не во фраке. Кажется, решил соответствовать собственной легенде о том, что он плотник, поэтому одел простой сюртук прямого кроя, в которых ходили в рабочих кварталах, под него жилет и простую белую рубашку. Я имела удовольствие лицезреть и шею инквизитора, поскольку рабочий класс не носил шейных платков, и даже ключицу – потому что рубашка была легкомысленно расстёгнута на пару пуговиц. На голове вместо цилиндра красовался картуз.
И даже в такой простой одежде ри Кан выглядел как аристократ. Слишком породистое лицо, слишком надменный и цепкий взгляд.
– Заключила удачную сделку, – пожала я плечами.
– Видимо, заключая сделку, вы забыли о времени. Ведь я предупреждал, что приду к обеду.
– Ну, слегка задержалась. Зачем нервничать? Только зря напугали моего филина.
– Никто меня не пугал! – раздался возмущённый протест с потолка.
– Он аж дрожал, бедненький, – пожаловалась я, не обращая внимания на возмущения сверху. – Как осиновый листочек на ветру.
– Хм. – Инквизитор прошёлся взглядом по филину. – Может, просто замёрз? Куда, к слову, делись все его перья?
– Он линяет, потому что болеет, – доверительно сообщила я.
– Чем болеет?
– Линькой, - пожала я плечами. – Большего от этого чудовища добиться мне не удалось.
– Хм… Господин, Джедиджайя, не соблаговолите ли спуститься пониже? Я могу вас осмотреть и…
– Нет! – отрезал Джед и, растопырив свои хилые крылья, полетел на второй этаж.
– Как ему это удаётся без перьев?
– Понятия не имею. Магия? Я мало что знаю об этом монстре. Отец не распространялся. Единственное, что могу сказать, филина мало кто видит. И, каким-то образом, когда человек его не видит, ни я, ни родители не могли о нём говорить с этим человеком. Как будто филина не существует.
– Любопытно.
– С вами же он заговорил, – я посмотрела на инквизитора как будто видела в первый раз. Действительно, с чего Джед тогда завёл с ним беседу?
– А что у вас в корзинке? – решила я сменить тему. Вдруг окажется, что отец приобрёл филина незаконным путём. Рисковать и продолжать эту беседу не хотелось.
– Ах да. Я собираюсь проводить у вас достаточно много времени, но ваш замечательный и полезный отвар мне по вкусу. Так что принёс кое-что для перекусов. Разрешите оставить это на вашей кухне?
Прекрасно, просто прекрасно. Теперь инквизитор будет шнырять по моей кухне, увидит, что мне совершенно нечего есть, станет насмехаться… или не станет?
Да неважно! Не хочу, чтобы он видел мои затруднения! Вслух, разумеется, сказала другое:
– Идёмте.
* * *
Проводила инквизитора в кухню и хотела уйти, сославшись на дела. Дела действительно были, а вот собственных планов, как и продуктов, к обеду не было.
– Составите мне компанию? – любезно предложил ри Кан.
Конечно, я хотела гордо удалиться, но голодный желудок громко воспротивился и предательски заворчал.
– Ладно, - неохотно согласилась я.
Инквизитор выразительно приподнял брови, но промолчал, как истинный джентльмен, да ещё принялся хозяйничать в моём доме. Сам развёл огонь, наполнил чайник и поставил его греться.
Я накрыла на стол, разрезала пироги. Один оказался с мясом, второй сладкий с клубникой. Поразмыслив, всё же сбегала в сад и нарвала себе листьев для заварки. И так собираюсь питаться инквизиторскими пирогами. Признаваться в том, что кофе не пью, потому что на него нет денег, нет никакого желания.
Обед прошёл в молчании. Ри Кан задумчиво смотрел в чашку с кофе и жевал пироги. Я занималась тем же, думая о том, что всё же надо закупить какие-никакие продукты домой. Не рассчитывать же на то, что какой-нибудь мужчина покормит меня. Совсем не в моём стиле.
Когда, наконец, с пирогами было покончено, я решилась спросить:
– Как продвигается расследование?
Глава 11.2
Ри Кан пристально посмотрел на меня, и от взгляда мужчины я даже поёжилась – таким повеяло холодком.
– Вы мне ничего не скажете, – озвучила я догадку.
– Скажу, если узнаю то, что будет вас непосредственно касаться.
– И на том спасибо.
После обеда инквизитор спустился в подвал, а я поднялась на второй этаж.
Отправилась в комнату мамы. Там я уже бывала после её смерти, знаю, что и где лежит. Разбирать вещи отца – пока ещё слишком больно и тяжело.
Чтобы разложить хоть какой-то товар на прилавке, пришлось опустошить мамину шкатулку. Отец дарил ей множество артефактов, так что проблем найти вещи на продажу не составило труда.
Украшения и памятные для меня вещички я отложила – любимую музыкальную статуэтку, которая охлаждала воздух в помещении, обручальное и помолвочное кольца, браслет, подаренный мной – первый артефакт, который я собрала с помощью отца из натуральных камней.
В продажу забрала: наборы для шитья и вязания со спицами, с помощью которых получались исключительно ровные петли, выпрямляющая расчёска, артефакт для завивки, заколки, шпильки, брошки, кольца, зонтик, воротнички и манжеты, которые держали форму даже в дождь.
Отец баловал маму, так что было из чего выбрать.
Я нагрузила две коробки, которые по очереди стащила вниз. Разложила вещи на прилавках. Мама содержала их все в чистоте, да и после её смерти отец следил за состоянием вещей, так что я только смахнула пыль кое-где и всё было готово.
Правда, сегодня клиентов было мало.
Всего три дамы, одна из которых интересовалась шпильками, вторая – веером, третья – набором для шитья.
Что ж неплохо. Вырученных денег хватит на продукты. Об оплате процентов по залогу пока даже думать страшно.
Зато у меня оказалось достаточно времени, чтобы порыться в справочниках отца и найти формулу создания для вечных подков.
Я перерисовала плетение в тетрадь для тренировки, выучила заклинание. При создании артефактов очень важна интонация. Она определяет направление магического потока. Восходящая, нисходящая, прямая и волновая.
Открывает заклинание всегда слово с восходящей интонацией, закрывает с нисходящей, ну и внутри текста имеется несколько видов чередований четырёх разных тонов.
Сложно, а заклинание для подков оказалось ещё сложнее, со множеством чередований разнонаправленных потоков, но не зря же я училась в академии артефакторики целых пять лет!
– Тебе понадобится очень много сил, – сварливо произнёс Джед. Я подняла голову, чтобы взглянуть на питомца. Он по-прежнему был лыс и вызывал только жалость.
– Без тебя знаю.
Объём магии, который следовало затратить