— Да, — тихо промолвила она. — Ты не убийца. Но я бы предпочла, чтобы ты убил меня. Никогда ещё я не была так унижена. — Она горько рассмеялась. — И поверь, другие уже тоже пытались.
— Разве ты не этого хотела? — не унимался Ласка, оставаясь жестоким. — Ведь именно это пробудило твоих демонов, то, что ты искала! Искала и получила, а теперь пришла жаловаться?
По её телу пробежала дрожь, затем она набрала в лёгкие воздуха, и блеск в её глазах потух, сменившись холодом, который он считал таким невыносимым. Но именно её пылающие глаза так напугали его тогда.
— Отлично сработано, Ласка, — сказала она с нотками горечи в голосе. — Продолжай. Презирай меня. Никто даже близко не сравниться с тобой в этом мастерстве! — Но затем она улыбнулась и посмотрела на него сверху вниз. — Или ты всё-таки пытаешься обмануть меня?
— Желание моей плоти и моя воля — две разные вещи, — грубо ответил Ласка, проклиная эту самую плоть. Тяжело дыша, он провёл рукой по волосам, понял, что они у него распущены, и поспешно стал искать ленту, чтобы завязать их.
Она молча наблюдала за ним, затем вздохнула.
— Ласка, — тихо произнесла она. — Я не твой враг. Я не могла бы им быть, даже если бы захотела. — Она укоризненно указала на кровать. — Это место, где ты заклеймил меня, и это не изменится, даже когда мы оба станем старыми и седыми. Если ещё станем, — добавила она хриплым голосом.
— А что насчёт крыс? — резко спросил Ласка. — Это тоже было всего лишь выражением твоего почитания?
— Нет, — ответила она, — Я сделала это, потому, что ты смеялся над моим богом. Я не могу этого терпеть. Если ты заставишь меня, я буду его рукой, карающей тебя. И плакать при этом.
— Ты знаешь только одну причину для слёз, — фыркнул Ласка. — И ты не получишь её от меня.
— Ай, — тихо сказала она. — Каким бы проницательным ты обычно ни был, но в отношении других вещей можешь быть слепым. — Она посмотрела на себя, вздохнула и привела в порядок свою одежду. Кусок ткани был оторван, и она непроизвольно сплела из кончиков пальцев чёрную нить, которая скрепила её.
Она пододвинула к себе другой стул и на расстоянии добрых двух шагов от него села, скромно положив обе руки на колени.
— Так лучше? — спросила она, и если в её голосе и скрывалась насмешка, то он её не услышал.
Теперь настала очередь вздохнуть Ласке.
— Да, — ответил он. Он подошёл к окну и открыл ставни, чтобы свет Сольтара залил комнату. Она сощурилась и улыбнулась, словно знала шутку, которая была ему неизвестна.
— Посмотри, — улыбнулась она и быстро подняла руки, но тут же скромно опустила их. — Никаких клубов дыма, и я не рассыпаюсь перед его лицом. — Она встретилась с ним взглядом. — Я пришла сюда не для того, чтобы ругаться с тобой, Ласка.
— Тогда к чему всё это? — спросил Ласка, делая, наконец, глоток из своего кубка. «Если она отравила меня, значит, так тому и быть», — с горечью подумал он. Он жадно выпил и с размаху поставил кубок на место, после чего пододвинул к себе другой стул и сел на него как на лошадь, положив руки на спинку.
— Всё это просто было искушением, перед которым я не смогла устоять, — тихо ответила она. — Напоминание о времени, когда всё казалось проще и понятнее. Но таковым не было. — Она выглядела почти печальной, когда продолжила. — Я не понимала, Ласка. Чем больше я прилагала усилий, чтобы привязать тебя к себе, чем больше отдавала себя, тем больше ты отдалялся от меня.
— А теперь понимаешь? — хрипло спросил он.
— Да, — серьезно ответила она. — Не то чтобы это помогло мне не повторять ту же ошибку. Как ты смог убедиться. Но ты не понимаешь, и я потеряла надежду, что поймешь. Так что давай покончим с этим. Я здесь по другой причине.
— Как скажешь, — сердито буркнул Ласка, делая ещё один глоток. «Вино по утрам одна лишь головная боль», — мрачно подумал он. Но если она уже сидит на стуле перед тобой, то какая тогда разница.
— Хорошо, — сказала она, казалось, собираясь с силами. Когда она продолжила, её глаза были ясными и спокойными. И холодными. — Ты передал моё сообщение?
— Да, — ответил Ласка. — Брат Джон воспринял его спокойно. Но сестра Аинде чуть не набросилась на меня. Похоже, ты ей не нравишься, — насмешливо добавил он.
— Она мне тоже не нравится, — бесстрастно ответила Марла. — Когда они открывают ворота храма, чтобы почтить Астарту своей плотью, она первой ложится на алтарь. — Она выгнула бровь. — Ты тоже с ней спал?
— Нет, — отозвался Ласка, заставляя себя успокоиться. — Я не хожу на такие праздники.
— Для неё это богослужение, — насмешливо улыбнулась она. — Так что храмовые дни не нужны.
— Разве мы не собирались закрыть эту тему? — прорычал он. — Брат Портус поклялся, что ему потребуется больше, чем слова вора, чтобы при одной мысли о тебе не схватить свой боевой молот. Он не мог поверить, что я совсем недавно получил благословение Борона и мне не в чем исповедоваться! Пожалуй, он бы с удовольствием нашёл что-нибудь.
— Он воистину злопамятен, — кивнула она. — Однажды мы сблизились. Он не знал, кто я такая, и, казалось, был более чем готов размахивать своим молотом. Другим, — она улыбнулась и провела языком по своим белым зубам. — Он не обрадовался, когда я сказала ему, какому богу он принесёт в результате жертву. Хотя она немного и отличается от жертвы Астарты.
— Так не пойдет, — хрипло промолвил Ласка. — Прекрати эти намёки или уходи. — Он указал на дверь. — Полагаю, ты сможешь найти выход?
Марла посмотрела через плечо на дверь и снова на Ласку.
— Да. Я знаю, где находится дверь, — спокойно ответила она. — Это были не намёки, Ласка. Это правда.
— Как пожелаешь, — заметил Ласка. — Я не имею с ними ничего общего. Так что да, я выполнил твоё поручение. Есть ли ещё что-нибудь, что ты хотела бы знать?
— Что я могу сделать, чтобы ты доверял мне? — медленно произнесла она.
— Ничего.
— А если я скажу, что вам потребуется это доверие, чтобы поймать некроманта, который приказал убить генерала Копья?
— Боги! — выругался Ласка. — Почему всё сбрасывают на меня? Наверняка, есть и другие, кто доверяет тебе, Марла. Возьми одного из них и пошли его выполнять твою работу!
— Если бы я могла, я бы так и сделала, — спокойно сообщила она ему. — Но это не моё решение.
— Это Безымянный сказал тебе прийти ко мне? — недоверчиво фыркнул Ласка.
— Да, — ответила она, посмотрев на свои руки, которые всё ещё спокойно лежали на коленях, а затем снова перевела взгляд на Ласку. — Именно это он и сделал.
Глава 20. Тейр’на’до
— Ты бывала здесь уже много раз? — спросил Бликс у Анлинн, когда она повела маленькую группу вглубь зачарованного леса.
Маленькая разведчица кивнула.
— Я поддерживала связь с живущей здесь группой. Для меня это почти не опасно. Лиса не представляет особого интереса для патрулей Тёмного легиона, хотя один из них однажды выстрелил в меня. — Она слегка ухмыльнулась. — Вблизи города всё сложнее. Там мне приходится беспокоиться не о солдатах Талака, а о горожанах, которые боятся за своих цыплят!
— Каково это — быть лисой? — с любопытством спросил Бликс, направляя своего коня между двумя могучими деревьями, которые возвышались нереально высоко в небо. По диаметру они превосходили всё, что он видел раньше. Очевидно, Анлинн вела их теперь в самую старую часть леса.
— Другие цвета, — объяснила она, — и яркие запахи. Всё более интенсивно и близко, а от малейших звуков болят уши. — Она коротко засмеялась. — Когда я ношу мех, я становлюсь маленькой трусихой. Лисица всегда хочет быть уверенной, прежде чем решиться на что-то. — Её лицо немного потемнело. — Но иногда требуется смелость. Тогда она дрожит как осиновый лист, когда я заставляю её подчиняться моей воли.
— Ты говоришь о ней так, будто она кто-то другой.
— Так и есть. Она — лисица, а я всего лишь еду на ней. Я нашёптываю ей свою волю. Для неё многие мои намерения непонятны. Её мир — другой, в нём есть следы и множество соблазнов, которые я не хочу сейчас объяснять. И когда она храбрится ради меня и при этом так ужасно боится, мне больно из-за того, что я едва ли могу вознаградить её за это. И когда всё-таки что-то случается, — тихо продолжала она, — как в тот день, когда в нас попал болт, у меня разрывается сердце. Ведь она не знает жалости к себе, она принимает всё, как есть. — Она слегка улыбнулась. — И она так умна, как о них говорят. Она видит и предугадывает вещи, которых не могу видеть я. И если сэра Зокора права, то мой маленький друг спас мне жизнь.