Бликс был благодарен за её слова, он мог вздохнуть с облегчением, но в то же время он был поражен тем, как легко молодая женщина смогла растопить лёд, но также трудно было противиться её улыбки. С другой Совой, этой маэстрой Аселой, все было иначе: её взгляд по-прежнему заставлял Бликса ёжиться. Глядя, как сузились её глаза, Бликс мог легко поверить, что она действительно читает его мысли!
— Вы как раз вовремя, — заявила молодая императрица, и её улыбка немного померкла, когда она посмотрела на карту. — Не хотите объяснить ситуацию? — спросила она штаб-полковника Орикеса, который кивнул.
— Вы знакомы с историей Трех королевств? — спросил он майора.
Бликс посмотрел на карту и лишь покачал головой.
— Хорошо, — сказал Орикес. — Вот это Южнестранье, Три королевства или колонии, можете выбрать сами, как их называть, — начал он, сделав жест, охватывающий всю карту. — Чуть более семисот лет назад эти земли были захвачены империей и отвоеваны у варваров. Затем поток миров иссяк, Асканнон отрекся от престола, Огненные острова перешли во владение пиратов, и снабжать колонии с моря стало невозможно. Колонисты были брошены на произвол судьбы и забыты. Но они выжили и создали три новых королевства: Джасфар, Летазан и, здесь, на востоке, Иллиан. — Он поднял глаза на Бликса. — Как видите, Южнестранье на добрую треть больше, чем вся империя, включая Бессарин. Это богатый, плодородный край с хорошей пахотной почвой и богатыми полезными ископаемыми, и при этом малонаселенный. Там говорят на имперском языке и проповедуют триединство Сольтара, Борона и Астарты. Как и мы. Вот только мы о них забыли. Теперь на них напали. — Орикес посмотрел на молодого офицера. — Вы хотите что-то сказать?
Бликс кивнул.
— У меня был длительный разговор с генералом фон Тургау, — пояснил он. — Он инструктировал меня о нападениях империи Талак, о потоке миров и магических порталах… более того, я своими глазами видел, какую тёмную магию могут творить жрецы этого ложного бога. — Он посмотрел в сторону штаб-майора Хелис. — Мой штаб-сержант и я были там, когда генерал Копья, штаб-майор Хелис и жрица Соланте освободили город Алдар от магического заклятия… Только в конце мы чуть сами не стали его жертвами. — Он снова посмотрел на карту. — От него я слышал, что большая часть Южнестранья оккупирована врагом, и только сама столица пока держится.
— Верно, — кивнул Орикес. — Это именно то, что мы хотим изменить. — Он указал на место на карте, где был обозначен горный хребет. — Местные жители называют эти горы Громовыми горами, соответственно старая имперская крепость, возвышающаяся над этим перевалом, называется Громовой крепостью. Именно оттуда чуть более трех месяцев назад генерал Копья и его спутники отправились в империю, чтобы искать помощи против Талака. Как вы знаете, с тех пор император-некромант даже предпринял попытки захватить Аскир, наши войска встречались в бою… А катастрофа, уничтожившая значительную часть нашего побережья и почти полностью разрушившая город Янас, произошла непосредственно из-за действий нашего врага. Громовая крепость находится здесь, — штаб-полковник указал пальцем на символ крепости у гор. Когда-то таких крепостей было много, майор, но со временем все они были разрушены, уцелела только эта, буквально вмерзшая в лед и снег. Она охраняет единственный известный перевал через Громовые горы… — его палец скользнул дальше на север — … а вместе с ним и доступ к самому молодому городу Трех королевств, Колдену, основанному всего несколько лет назад переселенцами из Южнестранья. — Он постучал пальцем по точке на карте. — Громовая крепость — последняя из больших крепостей, майор, и, по общему мнению, её нельзя взять обычными средствами. Пока эта крепость находится под нашим контролем, мы можем удерживать перевал. А пока перевал в наших руках, Колден будет оставаться свободным.
— И насколько велик этот Колден? — спросил Бликс.
— В конце прошлого года там проживало чуть меньше семи тысяч человек, — сообщила ему Сова Асела. Она заговорила впервые, и её голос был мягким и с хрипотцой, как у барда, что заставило Бликса удивленно поднять глаза: этот голос совсем не сочетался с её холодной красотой. — Но в настоящий момент, — продолжила Сова, — их уже более двенадцати тысяч, а перевал стал снова проходимым для пешеходов и повозок только месяц назад. Их будет еще больше… намного больше! От эльфийских наездников грифонов мы знаем, что распространилась весть о том, что в Колдене безопасно. Они сообщают о тысячах беженцев, направляющихся на север в поисках безопасности. Войска Талака даже пропускают их.
— С чего им это? — удивленно спросил Бликс.
— А почему бы и нет? — спросила в ответ Сова. — Не все могут бежать, и не все готовы на это. Те, кто бежит — как раз те, кто не смирился со своей участью. Более того, Коларон Малорбиан прекрасно знает, что Колден не сможет обеспечить такое количество беженцев. Как следует из названия, это холодная, бесплодная земля. Ни при каких мыслимых обстоятельствах урожая не хватит, чтобы прокормить столько людей, даже если каждый из них возьмёт мотыгу, чтобы отвоевать у каменистой почвы новое поле. Земля там просто недостаточно плодородна.
— Если мы не поможем им, беженцы умрут с голода, — мрачно заметила Дезина. — Только сейчас у нас у самих не хватает зерна. Но это отдельная проблема для другого дня.
— То, что беженцы могут беспрепятственно уйти, было одним из обещаний, данных запертым в столице, — продолжил Орикес. — Но бесчисленные обещания уже были нарушены. Как и обещание военачальников снять осаду города, если королева сдастся. Когда королева Элеонора сделала это, некроманты попытались отнять у неё душу, забрать её умения и знания… Они потерпели поражение, и Борон сотворил чудо, которое на месте наказало некромантов за это кощунство.
— В самом деле? — удивленно спросил Бликс.
— В самом деле, — подтвердил полковник более холодно, чем раньше. — По милости Борона королева исчезла в чистом белом пламени веры, истинном белом пламени, а не в погребальном костре, о котором так кощунственно говорит этот культ в Алдане! Так она испытала милость бога и смогла беспрепятственно вознестись к Сольтару, а те, кто желал посягнуть на ее вечную душу, были непосредственно наказаны и очищены в его священном пламени. Вот только они обречены на вечную тьму, их наказанием будет то, что они никогда не почувствуют свет и милость Сольтара!
«Верно», — подумал Бликс, слушая эту проповедь и подавляя вздох. Он и забыл. О штаб-полковнике было известно, что после службы в армии тот собирался принять сан священника в храме Борона. В любом случае, отсутствием веры и убеждённости он, похоже, не страдал.
Однако Бликс смотрел на это иначе. С его точки зрения, до сих пор он встречал мало чудес, а вот того, что боги должны были предотвратить было слишком много… если они действительно существовали. Хоть и преобладало мнение, что в доспехах неверного не найти, но Бликс был почти одним из них. Не то чтобы он избегал храмов или сторонился их, но каждый раз представая перед Бороном, Бликс спрашивал бога, почему он допускает несправедливость и несчастья, запачкавшие мир… И все же майор Меча завидовал вере старшего. Наверное, когда человек верит, что следует провидению и тому, что это боги упорядочивают его мир, он чувствует облегчение.
— Значит, столица еще держится? — подвел итог сказанному Бликс.
— Не только держится, — поведал ему полковник. — Из-за жертвы королевы и видя, что осаждающие явно нарушили своё слово, защитники еще более полны решимости защитить город.
— А насколько велика эта столица? Как долго они смогут удерживать её? — спросил майор.
— В городе проживает чуть меньше ста тысяч человек. У Иллиана также есть что-то общее с Аскиром, — теперь вступила в разговор Асела. Она почти незаметно улыбнулась. — Это сам Асканнон создал стены столицы. После Алдара и Аскира, Иллиан был третьим укреплённым им городом… и можно легко заметить, что он кое-чему научился. Нет, майор Меча, враг не сможет захватить Розу Иллиана… Только предательство или отчаяние откроют ему эти ворота. И пока он сжимает город железным кулаком, до тех пор будет чувствовать шипы розы в своей плоти. Четыре легиона осаждают город, майор Меча, но даже будь их сорок, никакой разницы не было бы.