Движение пальцев заставляют извиваться. Я вцепляюсь в его плечи, вскрикивая каждый раз, когда в собственном движении касаюсь его кожи грудью. Мне нравится то, как перекатываются его мышцы.
Нежный и осторожный поцелуй становится глубже. Райнер будто и сам себя дразнит, проверяет, как далеко он готов зайти и насколько хватит его собственного терпения.
Когда дракон ненадолго прерывается, чтобы прикусить мочку моего уха, я льну к нему всем телом и выдыхаю.
— Райнер… пожалуйста.
Я сама не знаю, о чём прошу, но тело хочет чего-то неприличного. С Никитой у нас давно ничего не было, а то, что было, с происходящим не сравнить.
Дракон упирается ладонью в подушку, рядом с моей головой и выпрямляется. В янтарных глазах плещется безумие, на губах ухмылка, показывающая зубы. Его ленты снова ослабевают, оставляя меня мёрзнуть и мучиться. Нуждаться в нём и его внимании.
Если он планировал приучить меня к себе, у него получилось. В этот миг я готова сделать что угодно, лишь бы он не отстранялся от меня и не бросал одну, изнывать от желания. Хочу почувствовать и вижу, насколько сильно этого хочется он.
— Рай…
В пах упирается что-то влажное и горячее. Я со стоном выгибаю спину, пытаясь сократить расстояние, но Райнер не позволяет. Кладёт руку на ямочку между ключицами, слегка придушивая, и заставляет лечь обратно, ясно показывая, что главный тут он. Всё будет так, как решит Райнер, но… не уверена, что я готова смириться.
Убрав руку с шеи, дракон гладит ладонью по моему бедру, прижимая, а после заставляет забросить ногу себе не талию. Я набираю воздуха, чтобы умолять его прекратить пытку, а в следующий миг он склоняется, одновременно с этим качается вперёд.
Меня оглушает. Перед глазами повисает белая пелена, но мне настолько всё равно, что я не обращаю внимания. В этот мир рушатся последние преграды, самоконтроль летит в пекло, причём не только у меня.
Слышу рык Райнера, уже не человеческий, чувствую укус шеи, который после, будто опомнившись, сглаживается поцелуем. Темп, который он выбирает, выдаёт нетерпение. Я стою на грани, в котором удовольствие уже граничит с болью.
Понимая, что мы слишком спешим, касаюсь ладонью его щеки и заставляю посмотреть на себя. Взгляд дракона затуманен, но он всё же фокусируется. Многое я отдала бы за то, чтобы понять, что за чувство или эмоция танцует в жидком пламени его глаз, что он сказал бы мне, если бы не пытался держать дистанцию. Ведь судя по тому, как крепко он меня сжимает, руками и силой, я для него что-то вроде сокровища.
Во всяком случае, мне хочется думать, что его стремление доставить мне удовольствие что-то да значит. Он не просто зажал меня и взял силой. Изучил моё тело и делает только то, от чего я теряю рассудок.
Это ведь должно что-то значить, так?
Притягиваю его ближе и собираюсь так же провести языком по краю его губ. Из-за древнего, как сам мир, движения сделать это сложно, так что я пытаюсь прихватить его губу зубами, но… что-то идёт не так.
На языке появляется металлический привкус. То ли я сжимаю слишком сильно, то ли отглушённое ощущениями тело не хочет подчиняться правильно, но я прокусываю тонкую кожу до крови.
Райнер ухмыляется и, прежде чем я придумываю, как искупить вину, целует меня, грубо отнимая дыхание. Затем выпрямляется и переносит мои ноги себе на плечи. Ощущения меняются. Чувство наполненности становится ярче, вина за укус растворяется.
Дракон наклоняется, складывая меня практически пополам. Не знала, что я так могу. Снова целует и ускоряется, проглатывая мои стоны. Я хватаюсь за его плечи, царапаю спину, понимая, что я уже перед вершиной. Райнер будто чувствует это, и его вены вспыхивают, обрушивая на меня новую волну прикосновений, которая взрывается в оголённых нервах ярким фейерверком.
В глазах темнеет, по венам проносится кипящий сладкий мёд. Каждая мышца в моём теле была напряжена, а теперь резко расслабилась, ловя волну наслаждения от макушки до пальцев на ногах. Райнер отстаёт всего на пару движений. Царапнув подушку, он рычит и слегка прикусывает мою шею.
Первой приходит мысль: всё же не совсем чудовище. Если бы дракон бросил меня в этом возбуждении и не дал абсолютно ничего, мне пришёл бы конец.
Медленно расслабляюсь, и в этом затуманенном состоянии чувствую поцелуй. Вот это уже совсем неожиданно. Целуют же… тех, кто что-то значит? Да?
Или я всё выдумываю? Стресс, поддаюсь эмоциям, как и он. Плюс, у меня уже есть опыт принудительного воздержания. Можно списать желание на инстинкты. Плохие воспоминания.
Райнер проводит по моим губам языком, слизывая свою кровь, позволяет мне опустить ноги и, прижав к себе, заваливается на бок. Прекрасно, теперь я боюсь пошевелиться.
Лежим так несколько минут, потом Райнер вскользь целует меня в макушку и выдаёт:
— Ты спрашивала, зачем тебе спать со мной. Вот за этим. Чтобы можно было пожелать друг другу по-настоящему доброго утра.
У меня пока нет сил возвращаться к привычному нам стилю общения. Я шокирована произошедшим, смущена и не понимаю, что должно быть между нами дальше. Себя не понимаю, его. Как быть теперь?
— Предлагаю сегодня остаться здесь и никуда не ходить, — Райнер, видимо, из тех, кто после секса становится болтливым. — А то может и на все дни, пока будем исчезновение угрозы обращения в монстров.
Я поднимаю на него глаза. Он что, намекает на…
— Ты вчера ругался и уверял, что я тебе не нужна, — напоминаю я.
— Не путай понятия. Я сказал, что нет физических причин держать тебя при себе. Но есть ещё и чувства.
Я вздрагиваю и в ужасе распахиваю глаза.
Чего? Что происходит?
Я морально готовилась, что после секса меня запрут в подвале как ненужную вещь, а он…
Это точно мой Райнер? Может я что-то не так понимаю?
Глава 36
Идиллия
Следующие несколько дней проходят очень странно. Райнер то не выпускает меня из внимания, вызываясь даже помогать с уборкой, то запирается у себя в кабинете и не показывается часами.
На мои вопросы отвечает уклончиво. Странно смотрит и каждую ночь затаскивает в свою спальню, цепляет на руку один из наручей и засыпает, прижав к себе.
Как-то утром мы безбожно запутались и… кажется, обоим это понравилось.
— Я сегодня хочу заняться садом, — осторожно начинаю я за завтраком, глядя на дракона