— Райнер! Хватит! — я почти задыхаюсь. — Ты же обещал не трогать…
— К цепи я не прикасаюсь, — невозмутимо отвечает мерзавец.
Хватаюсь за стену, а после прижимаюсь к ней спиной. Его магия уже везде. Двигаться нормально не получается. Я сползаю на пол, путаясь в калейдоскопе собственных ощущений.
— Райнер!
— Ты сама придёшь ко мне.
Я готова. Ползти к нему. Вот только беда — двигаться у меня не выходит. Сижу у стены, пытаясь удержать рассудок. Одно это только останавливает.
— Чёрта с два!
Райнер кивает, принимая вызов. Дела совсем плохи.
В этот раз он не церемонится, сразу стягивает бёдра, а после оборачивает их так, будто я надела ОЧЕНЬ узкое бельё. Горячее и подрагивающее. Я прекрасно понимаю, что ему ничего не стоит немного изменить его форму и…
Вскрикиваю и падаю на пол. Цепь звякает, наручи больно впивается в кожу. Какая же я дура. Спровоцировала его! Снова! Знала, же, чем всё это…
Его ленты скрещиваются на животе, оборачивают поясницу и теперь плотно обхватывают грудь, спутывают руки, шею. Тёплая вибрация сбивает ощущения, не позволяет вернуть самоконтроль,
Мне страшно и одновременно волнительно. Чувствую себя совершенно беспомощной, но самое жуткое — мне это нравится.
Да. В каком-то извращённом уголке сознания сидит понимание, что этот безумный и глупый выпад, попытка сбежать, вполне могла быть сознательная провокация. Я хотела, чтобы он сделал что-то подобное. Обратил на меня внимание.
Бред же?
— Райнер… нет…
В этот момент он атакует. Напряжённое тело пронзают искры удовольствия вышибая из меня крик. Мне стыдно, обидно, сладко, и до головокружения приятно чувствовать всё это.
Неужели я и правда хотела?
Звенит дёргающаяся цепь. Лента Райнера мажет меня за ухом, будто движение языка, и спускается на шею.
В то же время ленты, стягивающие грудь, мягко приподнимают её, тревожа чувствительные вершинки. Тело сходит с ума от множества ощущений. Дракон уже знает слабые места. Успел выучить. На мою голову!
— Райнер, — всхлипываю я, осознав себя лежащей на полу.
— Что такое, София?
— Хватит…
— Хочешь, чтобы я прекратил?
Ответ застревает в горле. Слишком уж хорошо я помню, как мне было после прошлой ночи в этой постели. И каким неприятным было чувство пустоты. Второй раз ввязываться не хочу.
— Райнер, — зову я. — Пожалуйста.
— Что пожалуйста?
Молчу. Я не прошу его подойти, не готова признавать, что мне нужно чувствовать нечто большее, чем то, что он даёт сейчас, даже если это очень приятно. Не после того, как я заявила, что не подойду, сказать вслух не могу.
— Что «пожалуйста», София?
Молчу. Дыхание сбивается, его ленты сводят с ума. Я не могу, просто не соображаю. Я хочу… да, большего. Плевать на последствия.
Райнер приподнимается и садится на край кровати. Грудь напряжена, под кожей перекатываются мышцы. Вижу, что на руках вздулись жилы.
Вашу ж мать, мне хочется провести по ним. Почувствовать их под ладонью.
— Иди сюда, — хрипло говорит он.
Я не могу. Просто нет. Его лента даёт слишком мало, чтобы выйти не пик, но достаточно ощутима чтобы я не двигалась.
— Ладно, — кивает он и дотягивается до цепи.
Наматывает её на кулак, как я и фантазировала. Волосы на затылке встают дыбом. Его ленты тянут меня к кровати, и у меня нет сил сопротивляться ему. Желания, тоже.
Невесть как я оказываюсь сидящей на его коленях, лицом к лицу. Тону в переливающемся золоте его глаз.
— Ты… нарушил…
— Да плевать мне, — рычит он и впивается в мои губы поцелуем.
Глава 35
Близость
Падаю спиной на подушку. Звякает цепь, путаясь где-то над моей головой. Сама или Райнер её закрепляет, я не знаю. Как и то, насколько это важно. Дёргаю ей, пытаясь освободиться, затем чувствую ладонь Райнера, сплетающего наши пальцы и путая цепи, будто он никогда не собирался их разрывать.
Это похоже на безумие. Гормоны или что там между нами происходит, вышибают из головы все мысли. Это одержимость. Голод.
С нас практически вместе с кожей снимаются лишние преграды. Мы перестаём быть двумя упрямцами, не способными общаться словами через рот. Теперь сознание отключено. Говорят наши тела инстинкты и желания. Искренне и прямо.
Я выдыхаю со стоном и, прогнув спину, пропускаю неожиданно мягкие волосы Райнера сквозь пальцы. Он невесть как не отпускает стягивающие моё тело ленты. Лёгкая вибрация проходит вдоль горячих линий, взвинчивая ощущения. Я забываю о форме своего тела и будто превращаюсь в облачко, которое медленно сжимается под давлением чужой ласки.
Большая шершавая ладонь жадно накрывает грудь. Соскальзывает на живот, ползёт ниже. Я обвиваю его ногу своей, прижимаясь к бедру Райнера и слабо двигаю тазом. Внутри вспыхивает стыд, но сейчас я слишком взволнована, чтобы думать о приличиях.
Райнер нехотя отрывается от моих губ, прикусывает и оттягивает нижнюю. Дорожка следующих поцелуев уходит к подбородку, затем на шею, к ключицам. На коже остаются пульсирующие отпечатки. Снова двигаюсь и в этот миг Райнер прихватывает губами мою грудь, одновременно накрывая ладонью промежность.
Вскрикиваю. Его ленты ослабевают и растворяются, позволяя мне почувствовать, как холодно может быть без него. А ему — насколько сложно будет держаться от меня подальше, не чувствовать того, что происходит.
Дыхание Райнера сбивается. Он пытается сосредоточиться на магии, но получается слабо. Я вижу, как мерцают его вены, то разгораясь ярче, то угасая, не в силах удержаться и сосредоточиться.
Я понимаю, что он слишком опытный для того, чтобы просто так потерять самоконтроль. Значит, ему настолько сносит крышу, что он не может быть со мной достаточно серьёзным.
Снова вернувшись к моим губам, мы пересекаемся взглядами. Мне тяжело дышать, я не смогла бы выговорить ни слова и могу молиться лишь о том, чтобы он меня понял. Прочитал, угадал, что мне нужно.
Абсурдно? Несомненно. Райнер, который отправил невесту в темницу сразу после свадьбы, рычал на меня и мучил, заверял, что я ему не нужна, никогда и ничего не поймёт. Он…
Райнер наклоняется и нежно касается моих губ. Проводит языком по самому краешку так, что становится щекотно. Неспешно, осторожно и так контрастируя с его рукой, нагло изучающей меня ниже пояса.
Когда лишаюсь белья, я уже не вспомню. Всего остального, к слову, тоже. Не удивлюсь, если Райнер вспорол мою одежду по швам, не став