Ткач сорвал повязку с ее рта.
Агнес запрокинула голову и закричала.
Петля врезалась ей в горло, лишая воздуха. Теперь Агнес едва могла дышать. Она вновь распахнула рот, но на этот раз не издала ни звука — только кровь тяжело бухала в ушах.
— Как помрешь, руки тебе развяжу, — сказал Вэбб, — от этих льняных лент следов не останется, можешь мне поверить. — Он подошел ко второму концу веревки. — А знаешь, что лучше всего? Когда найдут тебя здесь с лиловой мордой, всю в моче да дерьме, то даже в землю освященную не положат. Не будет тебе покоя — и имя проклянут твое, и любого, кто его вспомнит. Как придумал, а? — Ткач ощерился всеми своими гнилыми зубами. — Ну, дорогуша, подъем.
И он резко дернул за веревку. Петля затянулась еще туже, но веревка была такой толстой, что Агнес еще могла дышать. Вэбб раз за разом перехватывал веревку, поднимая Агнес на ноги, еще выше, пока она уже всем своим весом не стала давить на собственную шею. И дышать она больше не могла. А еще боль. Господи Боже, какая боль! Боль!
Вэбб затянул на дереве толстый узел и встал перед своей жертвой.
Она больше не могла дышать. Но должна была — должна! Ноги сами собой, против ее воли, дергались в воздухе, словно хотели освободить хозяйку от веревки.
— Славно пляшешь, Агнес. Славненько.
Свет стал меркнуть у нее в глазах, все вокруг заполонили черные точки. Она не могла дышать. Но тут большой палец одной ноги скользнул по лежащему внизу стволу. Агнес попробовала опереться и вторым. Получилось. Она балансировала на стволе, уперевшись в него самыми кончиками пальцев. Это чуть-чуть, на сущую малость, ослабило петлю, и Агнес сделала крошечный судорожный вдох.
Вэбб выругался:
— Одни хлопоты от тебя! — Он подошел к дереву, чтобы отвязать веревку и подтянуть ее повыше. Но узел получился слишком тугим, и ткач принялся возиться с ним, изрыгая брань.
А обезумевшей от боли, ужаса и близости витавшей рядом смерти Агнес вдруг захотелось расхохотаться. Ноги ее, сильные длинные ноги, подарили ей еще несколько бесценных мгновений жизни — и взбеленили Питера Вэбба.
А потом из леса донесся шум. Он оказался достаточно громким, чтобы перекрыть плеск водопада. Это был хруст и шорох веток под ногами пробирающегося через подлесок человека.
Агнес повела глазами в сторону Вэбба, надеясь, что увлеченный возней с веревкой ткач ничего не услышит.
Но он услышал. Вэбб смотрел в направлении шума, и лицо его темнело от проступающей на нем черной души.
Крик:
— Агнес!
Хвала Господу, это Хьюго Стэнтон!
Еще раз:
— Агнес!
И он искал ее.
Агнес попыталась крикнуть, чтобы предупредить его, и не смогла.
Вэбб отшатнулся в заросли и исчез.
Еще один крик, но уже полный ужаса:
— Зрак Божий! Агнес!
Стэнтон ее увидел.
ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ
— Агнес! Держись!
Он не ошибся, хвала Господу, он не ошибся! И все же почти опоздал.
Стэнтон прорвался через последние цепляющиеся за одежду ветки, отмахиваясь от них топором.
Агнес. Связанная. В петле. Отделенная от смерти лишь двумя напряженно упершимися в ствол большими пальцами ног.
Вниз! Надо ее спустить! Стэнтон выбежал на лужайку:
— Держись!
Из ее распухших синих губ донесся хрип.
— Береги дыхание! — Стэнтон бежал к стволу — он взлетит на него одним прыжком, как не раз делал это с конем.
Страшный удар сбоку повалил посыльного на землю, выбив из руки топор.
Над ним стоял Питер Вэбб:
— Вояка из тебя никудышный, парень, — и в живот Стэнтону врезался башмак. Потом еще раз.
Стэнтон попытался откатиться в сторону. Нет. Ни воздуха, ни сил. Третий удар.
Нет.
— Только со шлюхой Смита сперва разберусь, — сказал Вэбб. — И так уже хороша, а уж после и вовсе любо-дорого посмотреть будет. А ты лежи и гляди.
Еще удар.
— Потом и тобой займусь. — Вэбб развернулся и пошел к стволу. — А ты первая, Агнес.
Грудь ожгло, когда Стэнтон сделал вдох. Вставай же, вставай, вставай! Ты должен. И посыльный смог поднять себя на ноги, хотя они едва держали его.
Судорожным рывком ноги Агнес сбила торчащую из ствола сухую ветку, упавшую на землю кривым острым изломом.
Их глаза встретились. Его последний шанс.
Вэбб тоже это заметил:
— Вот ты что удумала, девка. Ты и он? Он-то? — Ткач смерил взглядом Стэнтона, а потом снова повернулся к Агнес: — Палкой этой? Меня? — Он сплюнул и, взяв ветку, сломал ее одним движением. — Ну… — И Вэбб двинулся к Агнес, чтобы схватить ее за лодыжки и сдернуть со ствола.
Но Стэнтон уже несся на него, сжимая в руке то, что вытащил из своей поясной сумки.
Сжимая, а спустя мгновение вонзая, вонзая глубоко в спину Вэббу, куда оно входило словно в дерево — нет, даже туже, по-другому, — но все же входило, шло, и сколько ж крови стало, и он выдернул, а в следующий миг взлетел на ствол, и на веревке кровь, но веревка поддается, и вот уже она внизу.
И он обнял Агнес, отгородив ее собой от всех опасностей на свете, а она судорожно дышала, не в силах надышаться, и мертвый Питер Вэбб лежал у их ног.
А потом взгляд Агнес опустился на вещь, которую Стэнтон сжимал в руке, и поднялся на его лицо, а он кивнул: да.
Нож. Добрый нож с особым клеймом на лезвии, выкованный руками знающего свое дело мастера. Стэнтон откинул голову. Над ним были деревья, еще выше — небо. Жизнь.
Покойся с миром, Джеффри Смит.
ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ
Неделю спустя.
— Именем закона его величества короля Генриха сей суд приступает ныне к делу. — Элред Барлинг обратился к толпе селян, собравшихся в зале усадьбы Эдгара. — Я прибыл сюда шестнадцать дней тому по распоряжению судей выездной сессии королевского суда, дабы расследовать убийство Джеффри Смита. Судьи доверили мне эту насущную и значительную ответственность в связи с тем, что ныне покойный сэр Реджинальд Эдгар, лорд сих владений, не представил суду подробное и обоснованное обвинение беззаконника Николаса Линдли. Проще говоря, вины этого человека он не установил, — взгляд клерка обошел залу, задерживаясь на тех, кого непосредственно коснулся вершившийся в деревне страшный шабаш зла.
Он кивнул Стэнтону, стоящему у двери с расправленными плечами, в вычищенном платье и с гладко причесанной шевелюрой.
В кои-то веки.
Потом продолжил:
— Ныне мы знаем, что Джеффри Смит был убит не Николасом Линдли, а Питером Вэббом, свободным человеком и