— Над ней не надругались и не издевались; тебе набрехали, дабы вывести из себя и заодно поглумиться, — ровно произнёс Сварог. — Пурагелис берёг твою жену как зеницу ока…
— Чтобы сжечь на костре для призыва Ахримана⁈ — в который уж раз перебил Ратибор бога небесного пламени.
— Это была вынужденная жертва. Благодаря ей удалось нанести сокрушительный удар по Тьме, от коего исчадия Мрака ещё очень нескоро оправятся…
— Вынужденная жертва⁈ — в бешенстве выдохнул огневолосый великан. — Так ты всё заранее знал, но ничего не предпринял⁈
— Не знал. Но предполагал. И предпринял, — Сварог слегка пожал плечами. — Я отправился с тобой на выручку. Но спасти её сам я не мог, ибо, как ты уже ведаешь, не имею права напрямую вмешиваться в дела смертных.
— Всё ты мог! — Ратибор обвиняющее ткнул указательным перстом в небо. — Просто не захотел!..
— Слушай, — сурово прогромыхал чуть повысивший голос бог-кузнец. — Жизнь, это тебе не бездонная бадья с медовухой, в которой можно плескаться с рассвета до заката! Случаются в ней и огорчения, и потрясения, и тяжкие утраты; никому и никогда не удавалось пройти по ней без потерь. Порой гибнут и невинные! Мало того, случается такая оказия, к сожалению, частенько. Мы боремся с этой несправедливостью как можем… Признаю, не всегда успешно. Ну а Марфа твоя сейчас в лучшем мире…
— Да засунь ты себе в тёмную норку свой лучший мир! — упрямо гаркнул рыжебородый витязь. — Верни мне мою жену!..
Сварог на минуту замолчал, внимательно, изучающее рассматривая строптивого князя. Наконец бог славян тяжело, совсем по-человечески вздохнул и с явной неохотой промолвил:
— Нет. Я некромантией не балуюсь. Но, — в этот раз уже Сварог перебил хотевшего было снова что-то гневно рыкнуть Ратибора, — я могу перенести тебя на шесть лет назад, туда, где всё завертелось, то бишь в Мирград, а точнее в корчму «Четыре копыта». Ведь именно там ты как-то раз заступился за кабатчика Феофана, благодаря чему завёл себе злейшего врага сначала в лице купца Крямзия, а вскоре и в лице его покровителя Тихомира. Как знать, быть может, не разругайся ты тогда с ушлым барышником, глядишь, судьба твоя повернулась бы совсем по-другому, и случившаяся затем залихватская цепь событий, спровоцированная той давней ссорой, не закружила бы, аки ненастная вьюга, не понеслась лихим галопом…
— Э-э-э… И ты можешь такое сотворить? — озадаченно обронил дюжий ратник.
— Могу. В качестве разового исключения за твою многолетнюю верную службу Свету. Хоть порой и был ты в шаге от того, чтоб свернуть на тёмную стезю, однако выстоял… Посему, ежели желаешь, я предоставлю тебе шанс изменить свой путь в жизни.
— Желаю! — поспешно выкрикнул рыжекудрый боец.
— Хорошо. Но учти только два момента, — хмуро проворчал Сварог. — Первый, что, условно, ежели ты не разругаешься с тем же Тихомиром сегодня, то совсем не факт, что не поцапаешься с ним завтра. Или через день. Например, на ярмарке, банально наступив тому на пятку в толкучке. Судьба, знаешь ли, очень не любит, когда её пытаются облапошить.
— Ясно. Что там на второе у нас? — нетерпеливо пробасил Ратибор.
— Во-вторых, имей в виду, что ежели ты закроешь глаза на бесчинства подгулявшего Крямзия и его хмельной свиты в «Четырёх копытах», то есть вопреки своей совести молча встанешь и выйдешь вон из трактира, то разошедшиеся не на шутку купеческие слуги жестоко, до потери сознания изобьют Феофана, а над его дочкой Жилей надругаются скопом прямо в кабаке. Старик от полученных ран к утру скончается, а следом в подсобке, не выдержав горя да пережитых унижений, вздёрнется и Жилька. Ну а тебе, — Сварог многозначительно взглянул на рыжегривого богатыря, — с этим тяжким грузом придётся жить до конца дней своих. Ибо винить себя в их смерти ты не перестанешь ни на миг. Устраивает тебя такой расклад?
— Устраивает!.. — чуть помедлив, угрюмо буркнул Ратибор.
— Что же, по рукам, — бог небесного пламени еле заметно кивнул. — Десять минут у тебя будет на принятие решения, способного в корне изменить как твою судьбу, так и судьбу твоих родных и близких друзей. Да, собственно, и судьбу всего Мирградского княжества. Учти только вот ещё что: кроме тебя, никто ничего помнить и ведать не будет; для всех енто времечко настоящее. И лишь для тебя — прошлое. Ежели ты, как и поперво́й, заступишься за Феофана, то после перенесёшься назад, то есть сюда, в Мглистый замок, и будешь знать, что путь твой не изменился. Ну а если созреешь для другого решения и свалишь прочь, оставив старого трактирщика в беде, то имей в виду: всю свою нынешнюю, с тех пор прошедшую жизнь забудешь и начнёшь топать по миру с чистого пергамента. Согласен на такие условия?
— Согласен, — уже не очень уверенно прошелестел чемпион Кузгара.
— Ну тогда не будем более размусоливать. Выбор за тобой! — Сварог звонко щёлкнул пальцами, и возникший из ниоткуда у ног Ратибора водоворот из странных ветряных завихрений ярко-малинового цвета засосал не успевшего понять, что происходит, дюжего ратника с головой в образовавшуюся глубокую воронку, перенеся того на шесть годков назад.
— Что же, дело сделано, последнее испытание началось, — оставшись один, негромко изрёк бог-кузнец. — Ну а я заодно позыркаю, не ошибся ли в тебе, воин…
Глава 42
Муки выбора