Пурагелис поймал любопытный взгляд Ратибора, озирающего здоровенный трон, и, верно расценив повисший в воздухе немой вопрос «рыжего медведя», понимающе хрюкнул, а затем снисходительно пояснил:
— Раньше этот замок принадлежал древней расе великанов, правившей в здешних краях задолго до людей. Они же его, соответственно, и отгрохали. Но после глупоумные верзилы возомнили себя, ни много ни мало, равными богам и пошли на них войной, за что и поплатились; не на шутку обозлившиеся небожители без всякой жалости уничтожили всё поголовье исполинов под корешок. И теперича от этих загадочных гигантов нам остались одни лишь обрывочные легенды да подобные монументальные сооружения, ещё порой кое-где встречающиеся на панцире Великой Черепахи. Я, правда, всё тут, по возможности, конечно, переделал под человеческий размер, но вот трон оставил в своём первозданном виде; знаешь ли, удивительная, питающая силой энергия от него исходит…
Ратибор, вполуха слушавший не в меру разговорившегося главу Роковой Длани, одновременно сумрачно осматривал раскинувшийся на пятом этаже, освещаемый сотнями напольных лампадок диковинный громадный зал, поистине поражавший в первую очередь своим необычным обликом. По сути, это была идеально ровная, до зеркального блеска отполированная площадка, состоявшая, как казалось на первый взгляд, из цельного куска необычного, светло-зелёного мрамора. И только при очень тщательном, скрупулёзном осмотре можно было заприметить, что монолитный на вид пол всё-таки не был единым куском скалы, а состоял из нескольких здоровенных каменных блоков, идеально подогнанных друг к другу. Как давно уж почившим в бозе умелым рукоделам удалось в своё время столь виртуозно отшлифовать многотонные махины, да и вообще вырезать их из скальной гряды, доставить, а затем в довесок поднять на такую высоту, оставалось лишь недоумённо гадать.
По периметру зала через равные расстояния в десятки метров стояли не менее здоровенные, расписанные замысловатыми узорами мраморные колонны, все как одна тянувшиеся ввысь, словно устремившиеся к солнцу молодые сосны. Задуманный древними строителями своеобразный обман зрения удался на славу: благодаря их волшебному, неподражаемому мастерству создавалась полная иллюзия того, что высоченные каменные столпы пятого этажа Мглистого замка подпирают собой небесный свод.
Тем часом Ратибор ещё раз огляделся и, убедившись, что в странном зале, кроме него самого и Пурагелиса, вроде бы никого более не наблюдается, хмуро уставился на тёмного колдуна, принявшегося с наигранным энтузиазмом рассказывать одно из многочисленных сказаний о расе гигантов, живших на земле задолго до появления человечества. Похоже, главу Роковой Длани пробило на поговорить; Пурагелис явно старался не подать виду, что не слабо так нервничает.
— Где моя жена⁈ — наконец рявкнул дюжий ратник, грубо перебив вдохновенно вещающего колдуна на полуслове.
— Обожди ты!.. Обожди! Успеешь ещё… повидаться!.. — Пурагелис с каким-то пока ещё не ясным князю Мирграда тайным злорадством крайне неприятно осклабился. — Сначала я хочу познакомить тебя с моими лохматыми друзьями, они очень долго ждали встречи с тобой! В общем, позволь представить родных братьев небезызвестного тебе Зоривеса, а именно: Валлика, Снура и Козтрима! Практически вся семейка убитого тобой ученика Урсулы наделена с рождения магическими способностями, а также даром перевоплощения в самых опасных хищников Чёрного континента! А ещё они страсть как любят лакомиться человечиной, ха-ха!
После этих слов верного слуги Ахримана из-за широченной спинки необъятного трона не спеша «выплыли», а по-другому и не скажешь, три здоровенных обезьяны-людоеда стандартного для бугузов, пепельного окраса. Приматоподобные монстры, выпрямившись на двоих задних ходулях во весь свой внушительный, переваливающий за пару метров рост, конечно, впечатляли дикой, первобытной мощью. Замерев аккурат перед троном, лохматые чудовища вытаращили свои жуткие красные глазищи на Ратибора, чуть ли не в буквальном смысле испепеляя того лучами ненависти. Отвратные рыла мерзких гадин свирепо оскалились в предвкушении скорой забавы; сомнений в том, что сейчас свершится долгожданная месть и они разорвут нахального русича на куски, тем самым наконец-то отомстив за Зоривеса, не имелось. По крайней мере, не имелось тех сомнений у самих бугузов, нетерпеливо переминающихся в ожидании позволительной отмашки хозяина терема броситься на ненавистного варвара.
«Это точно он? Тот самый?» — мысленно вопросила на безмолвном наречии всего сущего одна из обезьян, та, что стояла по центру.
«О да! Можешь мне верить, Снур! — тут же ответил ему Пурагелис. — Именно ентот дикарь подло обратился в бурого медведя, тем самым застав вашего горячо любимого братца врасплох, а после безжалостно растерзал его на мясные ломтики! Но заклятие оборотня, которым воспользовался рыжий варвар, можно было использовать лишь единожды, потому нынче свирепый русич уж не представляет такой опасности, как прежде».
«Подло обратился⁈ — язвительно переспросил Ратибор, который, благодаря Тол-Авару, вождю йотунов, пробудившему в своё время у дюжего ратника в Про́клятой долине сию забытую подавляющим большинством людей способность общения, отлично понимал телепатический разговор колдуна и бугуза. — А ничего, что этот косматый гадёныш, подкараулив наиболее благоприятный момент для нападения, крайне нежданно сиганул на меня со спины⁈ Между прочим, на сильно уставшего, безоружного и добренько так израненного⁈ По всей видимости, енто вероломное нападение можно считать верхом благородства, да⁈»
«Он разумеет и лопочет по-нашему! — озадаченно переглянувшись, зашушукали между собой приматообразные монстры. Затем чуть вперёд вышел Снур, самый крупный из своих братьев, и, брызжа в исступлении слюной, гневно рявкнул: — Не оправдывайся, огнекудрый душегуб, и не юли! Как ни изворачивайся, а от нашей мести тебе не уйти!»
«Пф-ф-ф! — возмущённо