— Золотой монеты? — возмущённо вскликнул Ласка. — Ты с ума сошёл? Какие твои россказни могут стоить целого золотого?
— Я могу сказать тебе, кто был одним из похитителей и где ты можешь его найти, — усмехнулся нищий. — Этого достаточно для начала?
— Этого человека зовут Вороном, — чуть позже объяснил Ласка капралу Февре. Они вдвоём сидели у винного ларька на Мягком рынке и делали вид, будто просто случайно оказались за одним столом; на Февре даже не было униформы. «Капрал Меча, определённо, не часто пользовался гражданской одеждой», — подумал с ухмылкой Ласка. «Она вообще была ему не в пору, а куртка, в которую был одет солдат, настолько стара, что, казалось, вот-вот рассыпится.»
Февре обычно не был образцом дисциплины, но здесь, на скамейке у винного ларька на Мягком рынке, он сидел так прямо, что мог бы с таким же успехом прицепить знак, свидетельствующий о его звании. За десятую часть отрезка свечи, пожалуй, человек пять сначала направлялись к ларьку, чтобы тут же повернуть назад, как только узнавали капрала. Февре был одним из Морских Змей, морским пехотинцем, которые следили за порядком в порту, и за пятнадцать лет службы он, наверное, столкнулся с каждым вором, убийцей и негодяем. Если нужно было незаметно связаться с Морскими Змеями, то он точно не подходил для этого задания.
Хотя в последние несколько недель их все чаще видели вместе.
После вынужденного пребывания в портовом посту они с Февре, как выразился Ласка, «сблизились» и, как бы маловероятно это не казалось, были в шаге от того, чтобы стать друзьями.
Но капрал держался на столько «незаметно», что с таким же успехом мог бы одеть доспехи или униформу.
— Ворон? — удивлённо произнёс Февре. — Я его знаю. Его так зовут, потому что у него крупный нос и чёрные волосы… и чёрная душа, как я слышал. Какое отношение имеет контрабандист к убийству генерала?
— Почему ты думаешь, что он контрабандист? — удивлённо спросил Ласка.
— У него есть пара повозок, которые курсируют по городу, он зарабатывает тем, что перевозит товары с кораблей на рынок… и время от времени пытается провезти контрабанду через городские ворота, скорее, безобидную мелочь. А ещё периодически даёт на лапу, чтобы товарищи на таможне закрыли на это глаза.
— Хочешь намекнуть, что Морского Змея можно подкупить? — спросил Ласка с насмешливым возмущением, на что Февре лишь скучающе отмахнулся.
— Не притворяйся. Ты и сам это отлично знаешь. Жизнь стоит дорого… а такие маленькие подарки поддерживают дружбу. Как будто ты сам уже не подкупал людей!
— На самом деле, я ещё никогда не подкупал Морских Змей, — ухмыльнулся Ласка. — Было бы глупо с моей стороны дать им повод арестовать меня. — Он сделал глоток и вздохнул. — Как бы было хорошо, если бы Ворон был просто контрабандистом. На самом деле, нищий нарисовал о нём гораздо более мрачную картину… этот человек — наёмный убийца, устраняющий людей. Он в этом деле двадцать лет, и к этому времени на его совести уже десятки людей.
— И ты думаешь, что попрошайка говорит правду? — с сомнением спросил Февре.
— Думаю, да, — ответил Ласка. — Чем больше он рассказывал, тем больше нервничал… по крайней мере, страх не был притворством.
— Хорошо, — согласился Февре. — Я доложу об этом Рикин, и насколько я её знаю, мы схватим этого парня ещё сегодня.
— Сначала его нужно найти, — заметил Ласка. Возможно, это не так просто, как ты думаешь. Мальчик рассказал мне ещё о двух вещах. Во-первых, Ворон арендовал или купил остатки сгоревшего склада где-то в южной части гавани. Из таких складов мне известен только один.
— Верно, — кивнул Февре. — Так почему это должно быть сложнее, чем я думал?
— Во-вторых, мальчик рассказал мне, что этот парень — священник и вероятнее всего его можно найти в храме.
— Я уверен, Борону он точно не служит, — заметил Февре, потянувшись за своим кубком, только чтобы в следующий момент замереть. — Ты же не хочешь сказать, что он священник Безымянного?
— Именно он, — ответил Ласка. — Надеюсь, теперь ты не собираешься провозгласить, что в Аскире нет храма Безымянного.
— Как и гильдии воров, — промолвил Февре, бросив на Ласку пронзительный взгляд.
— Её действительно не существует… каждый ребёнок в гавани знает об этом, — рассмеялся Ласка, изо всех сил стараясь выглядеть невинным.
— Да, конечно, — насмешливо ответил Февре. — Ну да ладно… и где же этот храм?
— Он тоже внизу, у гавани. Под причалами. Вход туда должен находится в одном из складов.
— Под причалами? — недоверчиво спросил Февре. — Значит, под водой?
— Так мне сказал мальчик. В этом нет особого смысла, — признал Ласка и встал. — Я постараюсь узнать больше к вечеру. А ты передай Рикин, чтобы она подготовила к вечеру отделение, а лучше два. Встретимся перед сгоревшим складом на втором пирсе… Эй, вы можете сделать вид, что ищете там контрабандистов… возможно, это загонит крыс в их норы.
— Я передам Рикин, — сказал Февре, широко улыбаясь. — Она будет не в восторге от того, что теперь ей приходится выполнять твои приказы.
— Можешь передать, что мне её ужасно жаль, — прорычал Ласка. У него были не самые лучшие воспоминания о майоре Меча; во время инцидента несколько недель назад Рикин сделала всё возможное, чтобы вздёрнуть Ласку. — Но если она сочтёт необходимым, то может подать жалобу! — Он уже собирался отвернуться, когда вспомнил кое-что ещё. — Возможно, ей также следует организовать помощь священника. Кто знает, каким талантом может обладать священник Безымянного.
— Я не хочу слишком много жаловаться, — сказал Герлон с лёгкой улыбкой. — Но шесть лет от тебя не было не весточки, а теперь я вижу тебя во второй раз за столько же дней. Неужели ты только сейчас заметил, что скучал по мне? — На этот раз молодой священник пригласил своего друга в храмовый сад; там, у пруда под ивой, у них было достаточно времени, чтобы поговорить, тем более что было заметно, что майора Меча что-то беспокоит.
— В этом есть доля правды, — неловко ответил Бликс, очевидно, восприняв жалобу более серьёзно, чем на самом деле имел её в виду священник. — Ты — мой лучший друг, и это неправильно, что я совсем о тебе забыл… Но поверь, в моём положении так для тебя было лучше. Не знаю, узнал ли ты уже, но и я посвящён Сольтару… хоть и по-другому.
— Я присутствовал на суде, — удручённо кивнул Герлон. — Я слышал суть обвинений, выдвинутых против тебя. Если бы это был гражданский