— Фи, — скривилась первая. — Ты видела ее? Она же страшная, как кривая Зося из нашей деревни. Ни кожи, ни рожи. Вся серая, невзрачная, может даже и плешивая, как та кривуля. А худющая… как палка!
— Но она же была в плаще! Как ты фигуру-то смогла рассмотреть???
— Да всё по лицу видно! — не унималась девушка. — В любом случае, она не во вкусе господина, это точно! Он взял ее только для того, чтобы король больше не донимал его требованиями о женитьбе. Господин у нас свободолюбивый, жениться не хотел никогда, ведь среди аристократок одни уродины. Ему нас — сочных и красивых подавай!
Девушка самодовольно рассмеялась, а у меня брови полезли на лоб от изумления.
Боже мой! Так муж мой — вообще кобель неразборчивый, да простит меня собачье племя за такое нелестное сравнение…
Глава 3
Приживалка
Очередное утро началось с того, что едва ли не на рассвете в спальню постучалась Нила. К счастью, в монастыре я привыкла вставать достаточно рано, чтобы это не стало неожиданностью.
Всё такая же угрюмая и холодная, с вечным пучком на голове, похожим на комок шерсти — она молча принялась убираться в комнате, даже не взглянув в мою сторону, словно меня здесь не было. Я даже открыла рот от изумления. Разве я просила об уборке?
Хотелось выпроводить её прочь и сказать, что я сама займусь своими делами. Но я помнила, что аристократы в спальнях своих не убирают. Нет, я должна скрепиться и не поступать по-старому…
И хотя мне было неприятно, что она перебирала мои личные вещи, трогала чётки, переложила с места на место аккуратно сложенное монастырское платье, я стерпела. Завтра же уберу всё это в сундук, чтобы она даже не прикасалась к ним.
Я сидела в кресле и молча наблюдала за Нилой, пока она аккуратно поднимала с пола упавшую шкатулку, которую я даже не замечала всё это время, вытряхивала пыль с вязанных салфеток, тщательно расставляла по полкам бесполезные глиняные статуэтки…
Хотела бы я сказать, что её старательность вызывала уважение, но… нет. Каждое движение служанки каким-то образом выдавало её ледяное презрение ко мне, заставляя чувствовать себя ничтожной. Удивительно, как некоторые люди способны передать своё отвратительное отношение даже через движения.
Когда Нила наконец закончила и собралась уходить, я с достоинством уточнила:
— Мне ещё завтрак принеси пораньше, прямо сейчас. И всё остальное тоже. В миску с тёплой водой для умывания добавь немного трав. Лучше всего, если это будет ромашка. Надеюсь, вы запаслись ею на зиму?
Ух, как получилось властно и высокомерно! Просто отлично!
Нила раздражённо поджала губы.
— Да, госпожа, у нас достаточно засушенных лекарственных трав.
— Вот и отлично! — произнесла я со мнисходительным удовлетворением. — Будь добра, приноси мне воду с ромашкой каждое утро. И чтобы она была тёплой, а не горячей, как в прошлый раз.
— Хорошо, госпожа.
Нила склонилась ещё ниже, источая невероятное раздражение. Я хмыкнула.
Но до чего же интересная женщина! Как ей это удаётся? Кажется, даже её пучок на голове уже жутко ненавидит меня…
Когда Нила наконец выпрямилась и собралась быстренько сбежать, я снова остановила её вопросом:
— Скажи-ка, а в доме есть библиотека?
Она бросила на меня беглый взгляд. Тонкие губы сжались в одну полоску, а в глазах мелькнуло жгучее раздражение. Однако голос прозвучал довольно-таки ровно:
— Только в кабинете господина, — ответила она. — И туда он пускает лишь избранных. Всё-таки это одна из самых важных комнат в поместье.
Ей удалось своими словами подчеркнуть, что мне в той библиотеке делать нечего. Нила удалилась, даже не дожидаясь, что я скажу в ответ. Кажется, её терпение лопнуло.
Фыркнув ей вслед, я отмахнулась от осадка, оставленного её поведением, и задумалась.
Библиотека. Она мне нужна! Мне нужны книги. Очень много книг. По этикету, домоводству, ведению бухгалтерии, по последней моде, в конце концов. Я ни в чем из этого не смыслю, но читать могу быстро и много.
Интересно, у Себастьяна есть подобная литература? Но даже если бы она была, он мне книги не даст. Это точно. Не тот человек. Может, можно пробраться туда и взять самой? Но как? Правда, удавалось же мне таскать романы из библиотеки настоятельницы. Возможно, и здесь этот номер пройдёт.
Я поспешно оделась. Нила как раз принесла платье — выглаженное и пахнущее травянистой свежестью. Прическу тоже сделала сама, просто заплетя крепкую косу. Кулон с камнем повесила на шею, напоминая себе, что отныне всегда должна выглядеть ярко.
Завтрак оказался отвратительным. Молочная каша была такой липкой и переваренной, будто кто-то намеренно её испортил. Но не может же кухарка не уметь готовить такое простое блюдо? Даже у нас в монастыре, где послушницам не готовили изысков, еда была получше.
Но я всё равно проглотила всё до последней ложки, понимая, что энергия нужна мне больше, чем удовольствие от вкуса. Впереди было много работы.
И тут в комнату ворвалась она — Фида. Да, я узнала её. Та самая новая фаворитка Себастьяна де Орно. Её появление было подобно большой неприятности. В груди тут же вспыхнула неприязнь, стоило только вспомнить её слова обо мне.
Я впервые видела эту наглую девку так близко. Яркая, смазливая, с золотисто-каштановыми локонами, которые, казалось, лежали нарочито небрежно, чтобы подчеркнуть её соблазнительную красоту. Она улыбалась своими полными губами и смотрела на меня, как на ничтожество.
Несмотря на то, что на ней было надето типичное серое платье служанки, вырез на нём был достаточно глубоким, подчёркивая её потрясающие формы. Талию, похоже, она затянула корсетом. Не может у человека сама по себе быть такая тонкая талия. Её глаза — большие, зелёные, как весенняя листва — смотрели на меня с насмешкой и вызовом.
Интересно, для чего она припёрлась?
— Миледи, — пропела она, наклоняя голову так, будто собиралась поклониться, но делала это очень медленно, словно издеваясь. — У меня для вас важное сообщение.
Я молчала, стараясь держать лицо как можно более спокойным. Её голос — тягучий, медовый — казался сладким ядом. Наверное, именно так она околдовала Себастьяна. Вот только столь откровенной насмешки, которую она демонстрирует сейчас, в общении с ним однозначно нет.
— Господин просил передать, что срочно ожидает вас у себя в кабинете, — продолжила Фида, бесстыдно рассматривая меня с ног до