Это превращение заняло секунд пятнадцать, и никто из присутствующих не посмел даже шевельнуться, наблюдая за духом. Хытр же сладко вздохнула и повела плечами, будто разминаясь. Она обвела полянку взглядом и вдруг воодушевилась, заметив Лиса. Зверь сидел чуть поодаль, но не прятался, помня угрозы духа.
– Ох, точно, Лисик, – замурлыкала Хытр. – Кис-кис-кис.
Она щёлкнула пальцами, и Александр заметил, что Фима вновь замерла на месте. Она и до этого не рвалась в бой, но он чётко видел, как вздымалась её грудь при дыхании, как она моргала и хмурила брови. Сейчас же она будто встала на паузу, ожидая, когда чья-то магическая рука вновь запустит смену кадров.
Лис заворчал что-то невнятное, но приблизился к духу. Хытр присела на корточки и поманила его тонким изящным пальчиком.
– Что же за зверюга ты такая, а, милый друг? – пропела она нежнейшим из голосов.
– А то ты не знаешь, хе-хе.
Лис говорил неприязненно и дёргал губами, скаля зубы.
– Знать-то знаю, только вот что делать с тобой теперь – не ясно. И откуда ты взялся такой расчудесный – тоже.
– Иди куда шла, сестра, а меня в покое оставьте.
– Но мы так скучаем по тебе, милый братец.
– Иди куда шла и там скучай, хе-хе.
Хытр задумчиво погладила Лиса, нежно касаясь шёрстки и ушей, а потом вдруг схватила его за пасть, с силой зажав лисьи челюсти:
– Ты мне не командуй, зверь, – пропела она. – Захочу – и верну тебя в семью силой.
Лис говорил, используя магию, и потому зажатая в тисках пасть не остановила его от ответа:
– И как же ты это сделаешь, хе-хе?
– Уж то не твоя забота, Лисик. Однако, братик, мы добры к тебе и полны любви. А потому вот вам обоим мой дар, – она поглядела своими хрустальным, неживыми глазами на Александра. – Если к завтрашнему рассвету девчонка ваша по-прежнему будет изнывать от любви к тебе, красавчик. И-и-именно к тебе, – акцентировала она. – И если все вы трое живы будете, – дёрнула рукой, чем заставила Лиса коротко заскулить от боли. – Тогда не стану забирать блудного сына домой и разрешу вам, голубки, и дальше землю топтать на пару.
– Ты лучше связь нам открой, хе-хе, – ухмыльнулся Лис. – А остальное мы как-нибудь сами.
Хытр странно посмотрела на него, глаза её сверкнули голубым ярче прежнего.
– Мне пора. До встречи, лучшие друзья Лисик и Са-шень-ка, – она отпустила Лиса и послала Александру воздушный поцелуй. – А зазнобушке твоей я память почистила, но ты больше не шали.
После этого в воздухе послышался звон колокольчиков, который будто призывал присутствующих проснуться. Александр моргнул – и Хытр уже исчезла. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы окончательно прийти в себя, и он тут же стремглав бросился к Фиме. Но девушка выставила руки перед собой и сделала шаг назад:
– Тихо-тихо, ковбой, – воскликнула она. – Я, конечно, не права была, что помешала твоему пикнику, но! – она подняла вверх указательный палец. – Но дело очень важное! – Она несколько раз моргнула, будто тоже приходя в себя. – А чего ты мокрый? И полуголый?
Александр вздохнул и непроизвольно издал короткий стон. Лис уткнулся лбом ему в ноги, будто был большим рыжим котом, случайно попавшим в тело семейства псовых. Мужчина растёр лицо руками, выигрывая пару секунд на то, чтобы собраться. Иногда ему казалось, что он не выдержит, его тело просто не вывезет ношу, которую он сам на себя взвалил. Но вершина горы была уже так близко, и огромный камень толкать осталось как будто бы совсем недолго. Так что Александр мысленно досчитал до десяти и мелодично свистнул. Метла прилетела к нему не так быстро, как прежде, но всё же прилетела.
– Давай ко мне, дам тебе разобрать алтарь.
– Откуда ты..?
– Просто полетели, Фима.
– А что с метлой?
Она заметила глубокую трещину, которая, будто змея, извивалась вдоль древка. Александр махнул рукой и, не дожидаясь новых вопросов, подобрал мокрую футболку и поднялся в воздух. Метла работала исправно, хотя явно потеряла в мощности. Девушка растеряно оседлала свою метлу и последовала за Александром. Её тело охватило странное чувство: как будто что-то у неё отняли. Головой она понимала, что ничего подобного не случилось: она прилетела к Александру, вызвала его праведный гнев тем, что фактически выследила его, явно нарушив момент уединения. И вот они летят готовиться к чему-то грандиозному. Ну а то, что он узнал заранее, о чём она хочет его попросить, так у него дар специфический, и в целом он умный парень, и вообще…
– И вообще ерунда какая-то, – проговорила Фима, взлетая над верхушками сосен.
Ветер тут же обнял её ледяными лапами, заставив в секунду продрогнуть. Она взглянула в летевшего чуть впереди Александра: одетый в мокрое, он заметно дрожал.
– Отепла, – шепнула Фима и сделала нужный пас руками.
На глазах его джинсы и футболка высохли, и оба всадника ощутили, как их окутало мягкими тёплыми коконами. Александр обернулся и благодарно кивнул Фиме. Его губы растянулись в улыбке, а в глазах отражалась такая грусть и усталость, что у Фимы дрогнуло сердце. Она задумчиво коснулась губ и вгляделась в мужскую спину перед собой. Её щёки залились румянцем, объяснения которому у неё не было. Она не видела, что Александр повторил её жест: коснулся губ, которые всё ещё хранили на себе ощущения обоих поцелуев.
«Что бы он ни сделал с моей головой, – подумала она. – Про тело забыл».
И это было ей на руку. Ведь она знала простое, но действенное заклинание для восстановления памяти. Несколько раз с его помощью удавалось получить зачёты по скучным предметам, к которым совсем не хотелось готовиться. Достаточно было прописать ответы на билеты дома, а на экзамене активировать заклинание. Потому что тело всё помнит.
Глава 7
До дня рождения Арифметики 10 часов.
Алтарная мастерская располагалась в подвале – так работа лучше спорилась, а изделия хранились дольше. Алтари начинали стремиться к земле ещё с момента, когда мастер брал в руки древесину, решив, что из неё и будет стругать особую ритуальную пирамидку. Чем ниже обустраивали мастерскую – тем мягче дерево принимало в руках мастера нужные формы и насыщалось магическими свойствами. Место алтарей под землёй – во время их создания, службы и после того, как они превращаются в истлевшие частички почвы, разорванные поросшими корнями, пожранные червями и разложившиеся по законам природы.
Фима спустилась в алтарную комнату впервые. Раньше в этом не было нужды, тем более что процесс создания алтарей слишком интимный, чтобы приглашать кого-то постороннего. Потому девушка сейчас чувствовала себя неуютно, будто вторглась, куда не стоило. Но в то же время ей было приятно, что Александр согласился всё ей показать. Она рассчитывала, что он поделится с ней какими-то чертежами и схемами, рецептом особой пропитки, которой обрабатывается дерево или расскажет нюансы конструкции. Но что пустит в святая святых – не ожидала. И была очень благодарна.
– Проходи, – Александр, уже стоявший посередине комнаты, поманил её за собой.
Здесь были только они двое. Лис, сказав, что у него назначена крайне важная встреча с полевыми мышками, убежал восвояси. Фима сделала полупоклон, переступая порог. Крепко сжимая лямки рюкзака, она оглянулась. Мастерская была довольно просторной, стройные колонны поддерживали потолок то тут, то там. Сначала можно было подумать, что они расположены хаотично, но, сделав несколько шагов, Фима заметила симметричность. Она нахмурилась, мысленно взлетая над комнатой и представляя себе её вид сверху.
– Что это, пентаграмма? – спросила, указывая на колонны.
– Именно она, – Александр хмыкнул, удивлённый её наблюдательности.
Он остановился возле большого стола, стоявшего в самом центре мастерской. Во все стороны от него было метров по десять свободного пространства, и Фима обратила внимание на то, что стен было не видать. Они тонули в темноте, не обласканные редкими светильниками, свисавшими с потолка. Те тоже вызвали немалое