Добравшись до ведьминского круга, Красибор сразу пошёл к пустой могиле, которая слишком долго дожидалась своего хозяина. Он не вникал в магию круга, оставив это Фиме, и сразу занялся делом: вручную, используя пару верёвок, они с Баженом опустили гроб на дно ямы и принялись её закапывать. Работали в молчании, сосредоточенные и думающие каждый о своём. В какой-то момент Бажен жестом попросил сделать паузу и ненадолго ушёл в лес. Его не было довольно долго, а вернулся он с парой сломанных веток сирени, воздух тут же наполнил сладко-свежий аромат.
– Для вашей мамы, – сказал он, опустив сирень в могилу.
Красибор кивнул, и вместе они молча вернулись к работе. Фима ждала терпеливо, сидела на земле тихо, как мышка, ждущая, пока кот-крысолов уйдёт со двора. А когда мужчины закончили да постояли некоторое время, глядя на свежую могилу, попросила их выйти из круга и начала своё колдовство.
С нежностью кошки-мамы, она погладила шляпки и ножки сломанных поганок, напевая только ей одной слышимую тихую мелодию. Грибы вздрагивали и выпрямлялись, разбитые шляпки восстанавливались, а на месте сбитых вырастали новые. Перемещаясь на коленях, Фима обогнула круг и, когда закончила, тот загорелся слабым белёсым светом.
– Работает? – спросил Красибор.
– Да, но очень слабо. Теперь вообще всё срабатывает слабее, ты заметил?
Он кивнул:
– Гидра всё время хочет спать. Лис тоже показался мне усталым, когда открывал проход. Думаешь, это потому что нет Хытр?
– Похоже на то.
– Мы должны вернуть духов, – он устало потёр веки. – Но я понятия не имею, как это сделать.
– Разберёмся, – она ободряюще погладила его по плечу, когда вдруг почувствовала вибрацию – телефон в её кармане настойчиво взывал к ответу. – Извини, я на минутку.
Красибор кивнул, даже не взглянув на неё. Он смотрел на могилы – все шесть теперь были чьими-то, каждая наполнена слезами и горем. Он покосился в сторону Фимы, удивившись внутренне, что жизнь одной этой девушки стоила шестерых, а как следствие – много больших. Это с трудом укладывалось в голове, но успокаивало одно – их ответ перед магией завершён, заклинание получило свою плату. Всё конечно. Фима вернулась к нему спустя пару минут, она была приятно взволнована, что казалось странным в их ситуации:
– Саша звонил, он осмотрел мыс и нашёл в доме, где жила твоя мама, алтарь. Говорит, от него фонит энергией Бологовых.
– Думаешь, это алтарь Океана?
– Уверена. По его словам, его-то она и выкрала у него. Нужно обязательно завершить все ритуалы и почести, – она воодушевлённо переводила взгляд с Красибора на Бажена. – Закопать алтарь под порогом вашего дома!
Красибор качнул головой, готовый отказаться, но Бажен опередил сына:
– Он может привезти его к нам? Я направлюсь туда сейчас же, всё сделаю.
– Давай я, – предложил Красибор, но его отец проявил непреклонность.
Он наотрез отказался передавать эту задачу сыну и быстро ретировался, строго наказав Фиме и Красибору поговорить, хотя и не уточнил о чём именно. Правда, оказалось, что говорить ни один из них не хотел. Какое-то время они просто стояли друг напротив друга, не произнося ни звука, а затем одновременно сделали шаги навстречу. Буквально столкнувшись, они обвили друг друга руками, Фима уткнулась лицом в мужскую грудь, а он – прижался щекой к её волосам. Они по-прежнему молчали, зная, что впереди ещё много разговоров, и ни один из них не сделает их счастливыми. Но по крайней мере это молчание никто у них не отнимет.
Возможно, они могли бы простоять так довольно долго, но их уединение вновь прервал телефонный звонок – в этот раз адресованный Красибору. Он нехотя отстранился и взглянул на экран мобильного, который только с помощью какой-то волшебной силы удерживал последний процент заряда.
– Это папа, нужно ответить, – он дождался, пока Фима кивнёт ему, и только затем нажал на зелёную иконку. – Да, привет. Как ты так быстро добрался? А-а-а, понял. Да? Не знаю, дай подумать, – он нахмурился и сосредоточенно потёр переносицу большим и указательным пальцами. – А бесы с вами, делайте. Я уже достиг предела. Хорошо, скоро буду, пока. Стой, как Оля? М-м-м, понял, ладно, выезжаем. Такси вызову, не переживай. Ага, пока.
Он нажал отбой и в задумчивости уставился на глянцево-чёрный экран.
– Всё в порядке? – осторожно спросила Фима.
– Да, он уже дома, его нашёл Лис и сотворил переход. Саша тоже там, они хотят сразу же зарыть алтарь, уже даже яму вырыли, магией небось. В общем, я дал добро.
– Уверен, что не хочешь присутствовать?
– С меня достаточно, Фима, – сказал он бесцветно и поднял брови, глядя при этом себе под ноги. – У всех есть предел, я своего достиг.
Она не стала ни в чём его переубеждать, лишь подошла ближе и аккуратно, едва касаясь, погладила по спине. Её рука ложилась между его лопаток, и с каждым касанием ощущалось, что эти прикосновения – правильные, нужные. Фима мотнула головой, чувствуя, как стряхивает наваждение подобно росе, осевшей всюду этим утром.
– Идём? – спросила она через время.
– Идём.
Они взялись за руки, сделав это целомудренно и не чувствуя особой близости при этом, и направились в сторону дороги. Их путь лежал через заросли орешника, упрощать им задачу растение не желало: ветви будто нарочно били по лицам и плечам, корни лезли под ноги, стволы и побеги плотнее друг к другу прилегали. Фима снова тряхнула головой, подумав, что это последствия переутомления или какой-то магический морок, но пригляделась и поняла: ей не показалось.
– Крас, подожди.
– Чего? – чересчур резко ответил тот, получив очередной хлёсткий удар по шее.
– Лес хочет, чтобы мы задержались.
Красибор уставился на неё с недоверием, но послушно вернулся к ведьминскому кругу. Всё оставалось прежним, и это заставило его нервничать:
– Если мы попали в какой-то очередной капкан…
– Нет, смотри!
Фима ухватилась за его предплечье, а второй рукой указала на круг из поганок: грибы начинали постепенно набирать яркость и увеличиваться в размерах. Ведьма и колдун изумлённо наблюдали за этим, пока их внимание не переключилось на крохотные перламутровые частички, что начали плавно подниматься в воздух от земли вокруг поганок. Постепенно их ореол расширялся, частички начинали взлетать уже и внутри круга, и дальше за его пределами. Красибор, следуя инстинктам, прижал Фиму к себе: он не понимал пока что, к добру был этот знак или к худу. Но чувствовал, что воздух становится теплее и слаще, а физическая боль из тела постепенно уходит. Ужасно хотелось закрыть глаза и насладиться этим ощущением, но он не решался. И вскоре был чертовски благодарен себе за это, ведь закрой он глаза, не заметил бы, как рядом со свежей могилой появилась небольшая хрустальная фигура.
Она была слишком мала для Хытр, но стоило моргнуть пару раз – и фигура уже принадлежала рослому широкоплечему мужчине. Он повернул голову из стороны в сторону, пошевелил пальцами, согнул и разогнул колени, будто привыкал к телу. Сделал глубокий вдох, похлопал себя по груди и животу, а потом медленно поднял взгляд на невольных свидетелей своего появления. Даже созданные из хрусталя, его глаза отливали голубизной. Мужчина улыбнулся, отсолютовал Фиме с Красибором и вдруг подпрыгнул на месте: лёгкий ветерок подхватил его казавшуюся массивной фигуру, он оттолкнулся ногами раз, другой и проплыл по воздуху, как это много раз делал Лис. Хрустальный человек издал радостный возглас – его голос звучал очаровывающе, волшебно – и будто откликнувшись на его зов, внутри ведьминского круга очутились ещё пять фигур. Все они повторили его действия: приноровились